12 июня, среда.
Второй день плавания. Погода стоит хорошая, только солнце слишком слепит. Чтобы не усложнять себе жизнь, идём по ветру, точно на восток, и ссылаемся на волю Сил Судьбы.
Улль-Бриан больше не выглядит довольным, у него началась морская болезнь. Не знаю, чему Аолен учился в Конвелле чуть не целый год? Справиться с такой ерундой он по-прежнему не умеет. Несчастный Оверинский наследник висит на борту при последнем издыхании, а рядом крутится Эдуард, и развлекает рассказом о том, как однажды его стошнило прямо на голую никсу (или водяницу). Похоже, придётся мне самому принимать меры…
Приял. Стащил Улля с борта, загнал под палубу, дал ковш, и велел черпать, не то потонем. Это, конечно, жестоко, но так поступают всегда. Если лежать и ничего не делать, будет только хуже. И Энка с Рагнаром это прекрасно знают, но делают вид, будто они такие добрые и сострадающие, а я – демон-убийца.
Не смотря на лёгкую качку, Энка приспособилась чертить. Вроде бы, у неё получается. Меридит точит оружие – такая у неё привычка. Своё уже довела до совершенства, теперь принялась за моё. С тех пор, как мы вместе, я уж и не помню, когда в последний раз сам точил свой меч. Разучился уже, наверное! Аолен слагает песнь. Перемена окружающего ландшафта всегда вызывает у него потребность сложить новую песнь, такова особенность эльфийской натуры. Рагнар, Орвуд и Эдуард играют в кости на интерес. Звали меня, но я всё равно никогда не выигрываю, наверное, это такое проклятие. Ильза вяжет, хотя считается, что она стоит за кормчего и тренируется в судовождении. Ну и пусть, ведь нам, по большому счёту, без разницы, куда плыть.
Хотя… что это там впереди? Похоже, рифы. Пойду, сменю её, пока не поздно!
13 июня, четверг.
Сегодня, совсем рядом с нашим драккаром, видели скримсла – хороший признак. Значит, ещё десять дней погода будет благоприятной. Только Ильза и Улль-Бриан перепугались. Они решили, это морской змей, который хочет нас пожрать. И заорали так, что до смерти перепугали самого скримсла, он зверь хоть и большой, но робкий и впечатлительный. В результате, мы чудом не перевернулись, когда он нырнул.
В наше время скримслов осталось немного: когда маги изводили средневековых чудовищ заклинаниями, под их действие попали и безобидные скримслы. Я за всю жизнь видел всего трёх, сегодняшний – четвёртый. Рагнар – двух. Энка утверждает, что пять, но думаю, врёт. А может, и нет, она ходила в южных водах, возможно, там они встречаются чаще…
Убеждал Меридит, что в море надо обязательно есть чеснок, чтобы не было цинги. Она отказывается, и даже Аолен не может на неё повлиять. Она говорит, из двух зол выбирают меньшее, а для неё чеснок много хуже любой цинги, тем более, не факт, что у дис вообще бывает эта болезнь. Мы почти поругались, и тогда она обещала, что, как только у неё выпадет первый зуб, сразу станет заглатывать чеснок мерами. Но ни днём раньше.
Потом мы тренировались на мечах – чтобы не терять форму. Сперва Меридит меня победила, потом я её, потом к нам присоединилась Энка, следом – Рагнар и даже Аолен. А Ильза и Эдуард вычёрпывали воду и завидовали нам из-под палубы. Мы прыгали по всему драккару с мечами, и не столько тренировались, сколько просто веселились. Под конец подняли такой шум, что Орвуд велел прекратить безобразие и освободить место, он станет обучать Улль-Бриана обращаться с секирой, потому что на нас, олухов безответственных, нет никакой надежды.
Минут десять Орвуд и в самом деле гонял оверинского наследника между румами, но ему быстро надоело, и он перепоручил ученика Эдуарду. Что ж, если Улль будет уметь хотя бы то, что умеет Эдуард, во многих кругах его сочтут отличным воином.
А теперь я сижу и думаю, каковы шансы, что мы, двигаясь в заданном направлении, встретим на пути другой континент? Можем проскочить мимо и уткнуться в восточную оконечность Инферна. Возможно, нам следовало идти на юг? Тогда мы уткнулись бы… ну да! В Границу жизни. И пришлось бы возвращаться либо прежним путём, либо холодными водами, следуя в широтном направлении. Нет, это совсем не радует. Инферн, по крайней мере, можно будет обогнуть вдоль южного побережья.
В мире Макса континенты расположены так удачно, будто специально, для удобства первооткрывателей: мимо ни за что не проскочишь! А нам остаётся лишь уповать на Силы Судьбы. Хотя, стоит почаще заглядывать в Астрал. Большой пользы это не принесёт, но в какой-то мере поможет ориентироваться…
Скримсл не обманул. Десять последующих дней погода, в самом деле, благоприятствовала. Небо было высоким и голубым куполом, а Океан – плоской зеленовато-синей тарелкой. Все стороны горизонта открывались взору путешественников, и не находилось вокруг ничего, на чём можно было остановить взгляд. Только дельфины приплывали иногда, следовали за драккаром, высовывали из воды весёлые морды, как будто хотели подмигнуть. Ильза не знала, есть у них разум, или нет, и на всякий случай вежливо кланялась.
Зато по ночам светили звёзды, и было их много, много – на суше столько никогда не увидишь. Ильза вылезала из палатки, ложилась на спину и таращилась в небо часами, пока не начинала зябнуть. Временами и у Рагнара появлялось настроение любоваться ночным небом, тогда он поднимал Ильзу, Эдуарда и Улля и учил их ориентироваться по звёздам – показывал большой и малый ковш, полярную звезду Лис, Галеан на южном горизонте, и ещё много полезного. Но Ильзе хитрая наука в голову не шла, и она рассеянно зевала. Наследники были старательнее.
Не менее интересным и загадочным, чем ночное небо, был ночной океан. Он тоже сиял, он переливался тысячами огоньков. За кормой драккара тянулся красивый мерцающий шлейф воздушных пузырьков. Морские обитатели мелькали в тёмной толще, оставляя за собой светящиеся хвосты, подобно кометам. Дельфины выпрыгивали из воды, и с их гладких тел скатывались струи холодного, золотисто-зелёного жидкого огня.
Ночь Ильзе нравилась больше. А днём, не смотря на весёлое солнце и безоблачное небо, на неё порой нападала непонятная, но острая тревога. Понятие «агорафобия» было девушке не знакомо, и она пыталась найти своим страхам рациональное объяснение.
– А пираты на нас не нападут? – приставала она к Хельги.
Тот успокаивал:
– Откуда им здесь взяться? Пираты промышляют там, где есть, кого грабить.
– А фьординги? Вдруг они тоже надумают искать новые земли?
– Один шанс на миллион, что столкнёмся.
Тогда Ильза, разочарованно вздохнув, приводила последний, убийственный аргумент.
– А морские чудовища?!
Эту версию никто не отвергал. Начинался увлекательный разговор о тролюалях, тех, что любят переворачивать корабли вверх дном, о кошмарных кракенах, стерегущих сокровища в чёрных пучинах, об убийцах-левиафанах, истребляющих всё живое не своём пути, о морских змеях, крылатых и бескрылых – какой только дряни не водилось на этих безбрежных просторах, таких мирных и спокойных с виду. Ильза слушала, и сердце её замирало. Но на душе почему-то становилось легче. Страхи принимали оформленный образ и пугали немного меньше…
А на одиннадцатый день Хельги, ближе к обеду (по его представлениям, остальные уже подумывали об ужине), настороженно понюхал воздух и объявил:
– Будет большая буря.
– Ты уверен? – удивилась сестра по оружию.
Всё в природе оставалось по-прежнему безмятежно: лениво плескался и ворочался Океан, сияло солнце, и ветер был ничуть не сильнее, чем накануне.
– Уверен! – подтвердил подменный сын ярла. – К ночи соберётся.
Спустя два часа с ним согласился Рагнар, ещё через час – Энка. К этому времени далеко на южном горизонте появились облачка – лёгкие-лёгкие пёрышки, будто выпавшие из крыла белоснежного гуся.
К буре готовились заранее. Всё, что можно привязать – привязывали, прятали в надежные места. Снимали палатку, спускали парус. Налаживали «плавучий якорь» – полезное эттелийское приспособление, не позволяющее судну становиться поперёк волны. Энка скакала по драккару с чертёжной доской, всё не могла решить, где именно её сокровище будет в большей безопасности. В конце концов, привязала её себе за спину.
