— Хи-хи, парочка за испуг! Подзатыльников! — я несильно стукнула его по затылку.

Яра зашла в комнату и уставилась на Гельсу как на привидение.

— Может, махнемся обратно? — жалобно попросила Ярка.

— Ага, давай! — согласилась Гельсу.

Проснулась Лариса.

— Гельсу? — похлопала она глазами.

— Слушай, только кровать моя, — сказала Гельсу.

— А та моя, — покивала Ярослава.

Подушка не выдержал и расхохотался.

— Вот кому силы девать некуда! — Яра обличительно ткнула в него пальцем.

— Да… да, они, ез… ездят! — хихикая, сообщил Подушка.

— Да? — удивилась Гельсу и попробовала оттолкнуться. — И, правда!

Гельсу поехала к своему месту!

— Тут парковка платная! — сообщила ей Яра.

— Давай! — нашлась она.

Ярослава натужно отъезжала на свое место. Подушке стало совестно, и он одним рывком помог ее кровати встать на место, припечатав ее об стену и опоры кровати второго яруса.

— Вот кому силу девать некуда! — снова сказала Ярослава.

— Спаси-си-си-бо-бо! — пробормотала Лариса, кровать которой заходила ходуном от столкновения.

Одеяло на все это безобразие посмотрел-посмотрел и выдал что-то на эстонском.

— Типа никакой навигации? — спросила я.

— Координации, — поправил он.

— И это тоже, — кивнула я.

Подушка похлопал глазами на Одеяло в моей постели, посмотрел на Иру, едва проснувшуюся и с жутким выражением лица.

— А ты думал, я тебя просто так выпроводила? — спросила я Подушку.

Одеяло посоображал и расхохотался, разбудив всех.

— Что это такое? — послышалось со всех сторон.

— Новый "Don't worry, be happy"! — ответила я. Причем "Don't worry, be happy!" уже играл давным-давно, только в нашей комнате был выдернут приемник. Я махнула Одеялу рукой, чтобы лег.

— А? — не понял он.

— Ты так на зарядку хочешь? — уточнила я.

Одеяло тут же залез под матрас и там затих. Подушка тоже сообразил удивительно быстро, залез к Ирке под матрас и стал ждать там.

— Вот сколько народу на зарядку! — порадовался вожатый.

— Ы-ы-ы, — простонали все остальные.

— Так, тогда и оставшихся разбудим, — вдохновился вожатый.

Потормошил Ирку, та развернулась и как следует всадила кулак ему в плечо, продолжая «спать». Подушка высунулся из-под матраса, покрутил головой, увидел вожатого и спрятался обратно. Вожатый с отвисшей челюстью следил за всем происходящим. Я вытащила руку Одеяла и помахала ей вожатому.

— Ир? — ужаснулся он.

— Чё? — спросила она со своей кровати.

— Ты спи, спи, — ответил он, осоловело хлопая глазами. Одеяло вылез совсем.

— Что, мужик? — спросил он. Вот обнаглел уже!

— Перепил вчера? — спросила Ира.

Вожатый посмотрел на девушек, которые переодевались как ни в чем не бывало, и, видимо решил, что ему все это мерещится. Подушка тем временем тоже вылез и уселся на тумбочку.

— Ну что, еще партию? — спросил Одеяло.

— Ага. Кстати, отряд уже давно ушел на зарядку. Это я тебе для информации сообщаю, — я сделала сообщение для вожатого.

— А? А! — вожатый убежал.

— Ой, мы при вожатом переодевались, — всполошились девушки.

Подушка удивленно приподнял бровь и расхохотался. Одеяло подумал и состроил рожицу, кокетливо помахав ресницами.

— А то! Наверное, поэтому и сбежал, — с легкостью подделав свой голос под женский, сказал Одеяло.

Девчонки расхохотались, переоделись и ушли.

— Ира?

— Оля?

Мы быстро собрались и пошли умываться. Вымывшись в мужском душе (там очереди никогда нет), мы довольные вернулись в комнату. Ни Подушки, ни Одеяла. Они в женском мылись?

— Блин, я пасту забыла! — нахмурилась Ира. Мы оделись, высушились и спустились вниз за ней.

Навстречу нам из туалета шли Одеяло с Подушкой. В бачке умывались? Одеяло о чем-то вдохновенно трындел по-своему, по-эстонски.

— Автомат! — сказала я.

— Пулемет! — покачала головой Ира.

— Автоматический пулемет, чем тебе не нравится? — уточнила я.

— А? — повернулся Одеяло. — Привет!

— Давно не виделись! — взмахнула я руками.

— Ну, сравнительно недавно.

Одеяло продолжил трындеть, и эстонцы ушли наверх. Мы забрали пасту и собрались идти наверх, как снова услышали эстонский говор, только не наверху, а на улице. Они по кипарису спустились? Что-то Одеяло резко голос сломал, не иначе, как об колено, да и Подушка ростом ниже стал. На дачу зашли два эстонца, серенький и темненький, точнее, каштановенький. Мы с Иркой выставились на них, они на нас.

— Вы дачи перепутали? — спросили мы у них и рванули наверх.

— Эй, подождите! — донеслось снизу. Эстонцы!

— Бежим быстрее! — скомандовала Ирка.

Мы только забежали в комнату, как снизу донеслось.

— Брат морозы!

— Га-ха-ха-ха-ха! — захохотали мы, причем Подушка с занесенным феном, а Одеяло с расческой в волосах.

Я поскорее развернулась и рванула вниз.

— Ты куда? — удивилась Ира.

— Хочешь получить втык за то, что к нам не знай, кто ходит? — спросила ее я.

— Ы, ы! — ответила Ира.

— Видимо, очень хочешь, — сказала я и вышла из комнаты.

— Это не брат морозы, это дет морозы. Детсад, дорогие мои, детсад! Не пугайте нам мелочь! — сказала я эстонцам и, взяв серенького за руку, потащила наверх. Темненький шел своим ходом, изредка поглядывая на мелких, которые, кто в чем был, тот в том и выскочил поглазеть на брат морозов. Мелкие в спешном порядке шарахались кто куда доодеваться.

На середине лестницы по даче разнесся голос Ларисы.

— Да какие еще брат морозы? Дайте домыться спокойно!

Я остановилась и подняла палец кверху.

— Лариска тоже не пошла на зарядку! — сказала я и пошла дальше, отпустив серенького и велев ему идти следом.

— Угадайте, кто еще не пошел на зарядку? — залетев в комнату, спросила я. — Лариска!

— Она тоже? — порадовалась Ира.

В комнату вошли серенький и темненький.

— О-о! — воскликнула Ира и тут же обратила свое внимание на незнакомого темненького эстонца. — А ты кто? Э, ты кто?

Бедный эстонец боком, боком отошел от нее и, сев рядом с Подушкой, спросил у него что-то по-эстонски. Тот ему хитро улыбаясь, ответил. Наверно, это было так:

— Она у вас тут совсем?

— О, да, совсем, и уже давно! Наверное, с самого рождения!

— Я все слышу! — пригрозила Ира.

— Ну и что, все равно не понимаешь! — ответил он ей и снова сказал что-то на эстонском, тыкая в нее пальцем, наверное, так. — Она у нас вообще ненормальная, остерегайся! — потом он потыкал в остальных и так же мило описал всех, кто был в комнате. Одеяло при этом буквально загибался от хохота, сам Подушка периодически посмеивался, а темненький внимательно слушал.

В комнату зашла Лариса.

— А почему количество эстонцев увеличилось вдвое? Почкованием размножаются? — удивилась она, осматривая новоприбывших.

— В дурной голове дурные мысли! — сообщила я ей.

Одеяло удивленно поднял брови:

— Да вроде нет…

И к чему он это сказал?

Лариса внимательно осмотрела темненького.

— А ты кто? — удивилась она.

Подушка ему это перевел, тот ответил.

— Он говорит, что он человек, — видимо, роль переводчика Подушке понравилась.

Лариска неопределенно пожала плечами и залезла на тумбочку. Эстонцы на нее не обращали внимание, а ей надо было одеваться.

— Иди в другую комнату переодеваться. Или ты тут стриптиз устроишь? — не выдержала Ира.

Подушка с Одеялом с ужасом посмотрели на Ларису. Лариса встала в позу. Темненький с сереньким посмотрели на Подушку.

— Она тут стриптиз собирается показывать! — наверное, он именно это сказал по-эстонски.

— Ни фига себе! — в один голос сказал серенький и темненький тоже на эстонском. Лариса фыркнула и ушла в другую комнату.

Одеяло резко погрустнел и добавил на эстонском, наверное, так:

— Ирка тоже периодически показывает!

Подушка захохотал. Ира погрозила ему кулаком.

— Я все слышалала! — сказала она.