Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Ваши тоже там были?

– Кого там только не было. Человек двести согнали: комитет, прокуратура города, главк, РУОП, руководителей больше, чем оперов. Без пяти восемь господин Хапланд с женой на служебном «вольво» выехал с улицы Бородина на Октябрьский проспект. Неизвестный преступник с чердака выстрелил восемь раз из автомата по машине, одиночными, все пули положил кучно, «в тарелочку» что называется, и все они попали в голову господину Хагатанду. Водитель от ужаса завилял и врезался в «Ниву», ехавшую перед ним, сзади в «вольво» въехал троллейбус. «Вольво» – в гармошку, двери выпиливали, чтобы вынуть потерпевших.

– А сколько трупов?

– Один, Бориса Владимировича Хапланда. У водителя шок, у жены разбита коленка при столкновении. Место, откуда стреляли, нашли в течение десяти минут – чердак дома напротив перекрестка… Готовились серьезно, все отходы просчитаны. Дверь чердака была закручена изнутри на тросик. На чердаке у окна оборудовано удобное местечко для стрельбы: стоит бочка, на ней коробки от яиц. Рядом с бочкой свежие следы обуви – там песочек на чердаке, а на крыше валяются идеально подходящие к следам галоши, надо полагать, чтобы по жести не скользить.

– Знакомый почерк, тебе не кажется? Небось и автомат сброшен?

– Сброшен. Ты имеешь в виду убийство начальника порта?

– Именно.

Мы с Игорем подумали об одном и том же – убийстве Петухова, которое случилось год назад. Убийца устроился на третьем этаже расселенного дома, углом выходящего на бульвар. Из-за забора, огородившего строительство, проезжая часть стала уже, и все машины именно в этом месте, перед домом, притормаживали; киллеру оставалось только хорошенько прицелиться.

В тот день, первого августа, в час дня по бульвару ехали одна за другой две машины: красный «мерседес» начальника порта и синяя «тойота» директора фирмы «Атлант» (переработка цветных металлов). Из расселенного дома раздались выстрелы, «мерседес» вильнул вправо и врезался в стену дома; «тойота» резко остановилась. Обоим водителям пули попали в голову, оба умерли сразу. Поскольку начальник порта Петухов каждый Божий день ездил этим маршрутом на обед в одно и то же время, а водителя директора «Атланта» за пятнадцать минут до происшествия послали с бумагами в налоговую инспекцию, но маршрута с ним не оговаривали, был сделан вывод о том, что выстрелы предназначались Петухову, а водитель из «Атланта» случайно оказался на линии огня.

Тут же были найдены вездесущие дети, которые за два дня до стрельбы видели на стройке высокого дяденьку, спускавшегося по веревке с третьего этажа дома на второй, лестница там провалилась. Уголовный розыск обшарил стройку и нашел автомат АК-74 с пустым рожком, а также любовно оборудованное место для стрельбы.

Была тщательно изучена официальная документация порта и фирмы по переработке цветных металлов, документы находились в идеальном порядке, а по агентурным данным у обоих было столько «доброжелателей», что в тюрьму просилось человек пятьдесят.

Я эти подробности знала потому, что по делу работал Толик. А у него была привычка – во время наших встреч на «тетиной» квартире из постели пересаживаться за стол; и наша болтовня за коньяком длилась ровно столько же, сколько мы развлекались на сексодроме. Поначалу, когда я, пригревшись на его груди, получала резкую команду: «А теперь – за стол!» и мы переселялись в кухню, у меня возникали всякие нехорошие мысли о том, что кухня утыкана «жучками» и что ему нужны на меня какие-нибудь компроматы, – а разговор Толик всегда сводил к работе, к разным громким делам; потом я от этой мысли отказалась: говорил на кухне в основном Толик, а я слушала с восторженным видом и восхищалась его оперативным гением.

Лежа рядом с мужем на диване перед телевизором – после ужина Игорь переместился на диван, а я пристроилась рядышком, пользуясь тем, что Игорь был вроде в неплохом настроении, – я по ассоциации с делом Петухова вспомнила про Толика, про наши тайные интимные встречи, и, как всегда, испытала жгучий стыд перед мужем.

Ну что я могу поделать, если уже давно утратила к нему всякий интерес! По-человечески я к нему привязана, и, если бы можно было жить с ним, не исполняя супружеские обязанности, все было бы прекрасно, но ему-то этого мало. Он уже как-то во время очередного скандала кричал мне в запальчивости, что не выносит моих стиснутых зубов по ночам и вынужден заниматься онанизмом в ванной. В порыве раскаяния я прижалась к нему и вдруг ощутила запах холостяка, запах брошенного, нелюбимого мужчины, исходящий от моего щеголя-мужа, несмотря на то что он каждый день менял рубашки и пользовался только французской туалетной водой.

– Когда едем на дачу: в пятницу вечером или в субботу? – поглаживая меня по плечу, спросил муж.

– Игорь, я в субботу дежурю по городу, – заныла я, предчувствуя его недовольство.

– Какая же ты сука, Швецова, – с силой оттолкнув меня, злобно выкрикнул Игорь. – Никакого у тебя материнского инстинкта, лишь бы шляться да развлекаться!

– Ничего себе развлечение! Я же работать еду, – попыталась оправдаться я, но процесс уже пошел.

Игорь вскочил и нервно захлопал себя по карманам в поисках зажигалки. Найдя ее, он ушел на лестницу курить, громко хлопнув дверью. Вот и поговорили… Вернувшись, он ни слова не говоря расстелил постель и лег, отвернувшись к стене. Не стал даже смотреть «Новости». Ну и ладно, хоть таким путем, но сегодня обойдется без посягательств на мою половую неприкосновенность.

Я убавила звук и стала переключать телик с канала на канал в поисках чего-нибудь интересного, но везде говорили о дерзком убийстве главы бюро регистрации сделок с недвижимостью. Один популярный телеведущий, которого лично я бы наградила «Золотым нарциссом», поскольку человек перед телекамерой вел себя так, будто он перед зеркалом – и так повернется, и сяк, и причесочку поправит, и глянет кокетливо, – с придыханиями вещал такую чушь, что я ради смеха задержалась на этом канале.

– Это выстрел не в Бориса Хагатанда! – патетически провозгласил «Золотой нарцисс», и вот это-то меня заинтересовало больше всего: а в кого же? – Это выстрел в начальника ГУВД Виталия Оковалко, это выстрел в наше государство, во всех нас. – Дальше он понес такое, что я, невзирая на испорченное настроение, стала давиться хохотом. – Это убийство совершено для того, чтобы показать обществу, что власть в руках организованной преступности! Это плевок в лицо общественности, это вызов, сделанный с целью показать беспомощность правоохранительных органов. Место для убийства выбрано не случайно: Бориса Хапланда умышленно застрелили в центре города, на глазах у людей, чтобы продемонстрировать силу мафии!

Этого я уже вынести не смогла: «А где, по-вашему, – спрашивала я экран, – должны были застрелить Хапланда? У пивного ларька, куда Боря Хапланд выходил по вечерам посудачить с местными ханыгами? Или в очереди за хлебом?..» Да это была единственная возможность его убить, потому что дом он покидал только в сопровождении охраны, которая тщательно проверяла безопасность прохода по двору к машине. Двор этого знаменитого домика оборудован двумя постами, посторонний туда не войдет и не въедет, вокруг дома понатыканы телекамеры – в общем, дом высокой культуры быта.

Среди соседей Хапланда были только солидные люди – члены городского Законодательного собрания, заместитель начальника ГУВД, председатель коллегии адвокатов, – и в изобилии были представлены разнообразные преступные сообщества, лидерам которых давно приглянулся этот монументальный дом с высокими мавританскими арками. Поэтому, несмотря на охранные кордоны, на улице Бородина постоянно что-то случалось. То пальба из автомата среди бела дня по машине, которая оказывается ничей, брошенной сбежавшими пассажирами; то подложенная к парадной дома коробка с тротилом; то взрыв ирландского бара, на который глядят окна мавританского дома…

С мыслями о плотности криминальных происшествий на квадратный метр улицы Бородина я уснула – и снились мне эротические сны.

7
{"b":"138131","o":1}