— Да, мы тоже об этом слышали, — кивнул Риан. — Но никто из нас не обладает и сотой долей дара Дочери Ночи. И всё же, почему Сигрант так упорствует…

— Подозреваю, что он просто равнодушен к чужому горю, — холодно прервал его Дариталлан и тяжело вздохнул. — Я ведь поселился здесь в надежде вымолить у него хоть немного воды из трёх источников, но всё напрасно. Я каждый день прихожу на его остров и пытаюсь пройти в замок либо вызвать его хозяина, но всё безуспешно.

— Похоже, теперь мы будем ходить всей компанией, — хмыкнула Тхар, с наслаждением отпивая горячий чай. — А вы тоже для кого-то из близких?.. Ристан ничего не говорила о том, что у неё здесь дядя живёт.

— О семейных проблемах не принято говорить с… недавними знакомыми, — подыскал необидные слова Дариталлан. — Но раз уж мы оказались товарищами по несчастью… — эльф грустно улыбнулся. — Моя сестра вот уже больше года не приходит в себя. Она сильно пострадала в начале прошлой зимы, был сильнейший шторм, и она оказалась в одном из разрушенных зданий… — Эльф резко встал и принялся мерить шагами комнату, очевидно, для него те события были ещё слишком яркими. — К счастью, я вовремя её нашёл, она была без сознания, но ещё жива… Я как могу, поддерживаю в ней жизнь, но ничего не меняется, она не приходит в себя, хотя я каждый день зову её, а этот проклятый маг закрыл доступ к источнику и…

Дариталлан с резким стуком поставил кружку на стол. Его взгляд остановился на пляшущем в камине огне, некоторое время эльф стоял неподвижно, потом со вздохом опустился в кресло.

За окном снова полил дождь.

— А если привязать верёвку к кошке и закинуть… — начала было Тхар, но хозяин дома резко её прервал:

— Стена всё тянется и тянется, и так хоть несколько часов.

— Порох? — не растерялась девушка.

— Не оставляет даже царапины.

— Подкоп? Взорвать скалу под замком? — высказала новое предложение Тхар.

— Стена тянется вниз едва ли не до сердца мира, — покачал головой маг.

— Попытаться зашвырнуть ему послание во двор или в окно?

— Возвращается обратно, словно отброшенное невидимой преградой.

— Гад, — заключила девушка, но, судя по заблестевшим глазам и упрямому выражению на лице, она не собиралась сдаваться так просто.

Её не смутили даже слова хозяина дома:

— Поверьте, я перепробовал всё.

— Я что-нибудь придумаю, — уверенно сказала Тхар, и по очереди быстро обернулась к спутникам: — И вы тоже думайте.

— Вы можете оставаться здесь сколько угодно, — радушно предложил Дариталлан. — Вам, прекрасная дева, думаю, подойдёт комната на первом этаже, вторая дверь слева.

Разумеется, Тхар догадалась, что хозяин дома усылает её, чтобы иметь возможность спокойно пообщаться с соплеменниками на родном языке, но решила не обижаться. Тем более, что отдохнуть и привести себя в порядок ей действительно не помешало бы.

Выпустив Тилю и пересказав волшебнице события последнего часа (у ручья она не успела ничего толком объяснить), Тхар переоделась в сухое, застелила диван любезно предоставленным хозяином дома бельём и забралась в тёплый кокон одеяла.

Но только она отогрелась окончательно и начала задрёмывать, как за плечо её затрясла Тиля. Подруга, уходившая "осмотреться", шипела:

— Проснись, да проснись же!

— Я не сплю, — открыла глаза Тхар и села встревожено: — Что случилось?

— Я нашла его! — Тиля радостно светилась.

— Кого? — удивилась Тхар.

— Подходящее тело! — выпалила волшебница и закружилась по комнате: — Нашла! Нашла! Нашла!

— Это сестра Дариталлана, — Тхар плюхнулась обратно в тёплую постельку. — Так что зря ты раскатала губу.

— Ну, может, когда-то там и была сестра Дариталлана, но сейчас её там нет! — уверенно заметила Тиля.

— Ты о чём? — подозрительно нахмурилась Тхар.

— О том, что души в это теле нет, и уже давно! — радостно воскликнула Тиля. — И оно в прекрасном состоянии. Значит, ничто не мешает мне его занять.

— Погоди, но Дариталлан говорил… — начала Тхар, но подруга нетерпеливо её прервала:

— Того, что под воздействием магии бьётся сердце а в лёгкие поступает воздух, недостаточно, чтобы удержать душу. Скорее всего, душа эльфийки покинула тело ещё до того, как брат нашёл её. Он просто этого не понял.

— И как мы теперь это ему скажем? — мрачно поинтересовалась Тхар.

Тиля прекратила праздничный танец и тревожно посмотрела на подругу:

— А разве нам обязательно ему что-то говорить? Тхар, ну ты же ничего не скажешь, правда?

— Неправда! — рявкнула девушка. — Как ты себе это представляешь? Его сестра приходит в себя, и вдруг оказывается, что это не его сестра! Тиля, у тебя совесть есть? Если да, то разбуди её!

— Совесть?! — возмущённо воскликнула волшебница. — А тебе напомнить, что я уже больше года существую вот в таком виде, и знала бы ты, как…

— Тише, — шикнула на неё Тхар, и сама понизила голос. — Неужели ты не понимаешь, что это подло, вот так обойтись с Дариталланом, который нам ничего плохого не сделал, наоборот, в гости пригласил и о Сигранте рассказал?

Тиля помолчала, разглядывая подругу, и уже спокойно сказала:

— А ты понимаешь, что по расчётам Ллиора мне осталось в лучшем случае полгода?

— Нам с тобой, прекрасно понимаю, — напомнила Тхар.

— Мне, — подчеркнула волшебница. — Потому что порвать нашу связь ничего не стоит, надо всего лишь отойти подальше. Но этот вариант я приберегаю на крайний случай. А там, наверху, — для верности Тиля ткнула пальцем в потолок, — лежит самый надёжный вариант! Где гарантии, что Сигрант сжалится и откроет нам дверь? А?

— Нет гарантий, — согласилась Тхар со вздохом. — Но, Тиля, поступить так с этим несчастным эльфом — просто непорядочно.

Тиля поджала губы, но смолчала и снова заходила по комнате. Тхар мрачно наблюдала за метаниями подруги. Наконец та остановилась:

— Что ж, думаю, он не удивится, что сестра после тяжёлой травмы ничего не помнит.

— Тиля, это уже вообще… — начал Тхар, но подруга всплеснула руками:

— И то тебе не так, и это не эдак! Пойми, его сестра никогда не очнётся, а так просто очнётся, не помня его! Ничего страшного!

— Да, и характер у неё тоже поменяется, и вообще она при первой же возможности бросит обрадованную её возвращением к жизни семью и умотает в Леса! — раздражённо выпалила Тхар.

— Мы с Рианом прекрасно можем жить и в Заречном, характер — ничего удивительного после года беспамятства, и, знаешь ли, моя дорогая, это тебе с дедушкой и бабушкой повезло! — возразила Тиля. — Они тебе всё позволяли, никогда не ругали, баловали и заботились. А у меня, может, вообще нормальной семьи не было! — возмутилась Тиля, всхлипнув. — Мне всю жизнь повторяли о долге, чести и необходимости не посрамить семью! Я для родителей и старших братьев была ценна только как составляющая рода, поддерживающая его престиж! Я, может, совсем не против начать новую жизнь, с другим именем, в новой, нормальной семье и с любимым… — голос Тили сорвался и волшебница расплакалась.

Тхар вздохнула, посмотрела на вытирающую слёзы подругу и сказала:

— Давай, пока есть шанс, что Сигрант нам откроет, ты не будешь ничего предпринимать? Ну хотя бы недели три, а?

— Ладно, — прерывающимся голосом ответила Тиля. — Но если Сигрант не смилостивится, то других вариантов у нас нет.

— К сожалению, ты права, — со вздохом согласилась Тхар.

Сигрант не смилостивился. Неделя шла за неделей, а совместные походы на остров ничего не приносили. Ллио на третий или чётвёртый день высказал предположение, что волшебник просто совершил какое-нибудь колдовство, благодаря которому в замок не проникали посторонние звуки, и теперь их вовсе не слышит. Было похоже, что юноша прав, и бессмысленные старания докричаться до мага прекратили. Впрочем, Тхар тут же нашла множество других вариантов. К сожалению, большая часть уже была опробована Дариталланом, и повторные попытки ничего не принесли, как, впрочем, и все остальные. Не удавалось ни попасть в замок, ни выманить из него мага.