Литмир - Электронная Библиотека

— Когда ты узнал о его контактах с оппозицией?

— За месяц до… Он приезжал к Радецкому после полуночи, но у меня есть свои каналы… Я понял, что он намерен переметнуться, и тогда у оппозиции непременно появится против меня такой козырь, что… Я знал, что Кацор не пьет кофе по-турецки. А о биконоле Штайлера я имел представление еще с тех времен, когда служил в ЦАХАЛе. Я ведь по военной профессии химик.

— Хочу пояснить для вас, господа, — комиссар повернулся к гостям. — Пятнадцать лет назад в лаборатории Штайлера, это химическая лаборатория ЦАХАЛа в Негеве, занимаются они ядами, работают для Моссада, так вот, у Штайлера было изобретено вещество, названное биконолом. По сути, это вид бинарного оружия. Бинарное оружие индивидуального действия, скажем так. Если ввести его в организм, биконол, состоящий из двух безвредных компонентов, не производит абсолютно никакого воздействия. В это время при специальном анализе его вполне можно обнаружить — в крови, например, но кто ж станет делать себе такой анализ, не имея никаких подозрений? Но достаточно этому человеку выпить совершенно безобидное вещество — кофе по-турецки, — и смерть следует незамедлительно. Дубильные вещества, которые возникают в кофе именно при этом способе приготовления, действуют на составляющие биконола как катализатор. Соединившись, эти составляющие мгновенно разделяются на цианистый калий и второе вещество со сложной формулой и безвредное, как наполнитель для лекарства. Цианид вызывает смерть. Цианид обнаруживают при посмертной экспертизе. И кому придет в голову, что яд не поступил в организм в момент смерти, а уже был в нем… Может быть, много дней… Сколько, господин Садэ?

— Восемь дней, — сказал премьер. — Мы вместе обсуждали программу, вы, господа, тоже присутствовали, помните, это было у Рони? Никто ничего не заметил, все так спорили… Биконол не имеет вкуса… Я знал, что Кацор не пьет кофе по-турецки и будет жить до тех пор, пока… В тот день он пригласил вас, господа, чтобы сказать о своем решении переметнуться. Вы были на вилле одни, я позвонил Кацору, сказал, что приеду тоже, попросил приготовить побольше кофе по-турецки. Он знал, что это мой любимый напиток… Вот и все.

— Значит, если бы… — сказал Офер, глядя на премьера широко раскрытыми глазами, — значит, если бы мы не начали пить кофе до твоего приезда…

— Господин премьер-министр и не думал приезжать, — сухо сказал комиссар Бутлер. — Он был уверен, что вам предстоят неприятные дни, но в конце концов против вас не смогут выдвинуть обвинений, и дело спустят на тормозах. Я прав, господин Садэ?

Премьер кивнул.

— И ты прав тоже, — заключил комиссар, вставая, — доказать я не смогу ничего. А признание, даже при свидетелях, не может служить доказательством в суде. Тем более, что ты не станешь его повторять, а эти господа скажут, что ничего не слышали. Я прав?

Молчание было знаком согласия.

— С ума сойти! — воскликнул я. — Ты хочешь сказать, что премьер-министр Садэ умер за два месяца до выборов не от инфаркта, а…

— Он покончил с собой, — кивнул Бутлер. — И у него было достаточно возможностей изобразить это как смерть от инфаркта. Даже врачи не догадались… Только мы, пятеро.

— Но если никто ничего не понял, почему ты рассказал это мне? У меня ведь теперь будут чесаться руки. Я историк, а этот материал — сенсация!

— Ты думаешь? — пожал плечами комиссар. — Прошло столько лет… У власти опять «Ликуд». Не сегодня, так завтра начнутся неприятности с Сирией. Инфляция растет. Да кого сейчас заинтересует эта давняя и забытая трагедия? Разве что любителей детективов…

Для них и рассказываю.

4
{"b":"1380","o":1}