– Ничего не пропало, – ответила дочь. – Просто я заметила, что кто-то рылся на моей книжной полке. Книги и журналы стоят в другом порядке. Однажды Коля уже копался в моих журналах, когда интересовался девушками в купальниках.

Лиза ехидно улыбнулась.

– Может быть, это не он, – заступилась за пасынка Светлана, немного смущенная тем, что о семейных делах заговорили в присутствии гостя. – Коля ведь пообещал, что больше не будет заходить в твою комнату.

– Я спросила, чтоб в этом убедиться.

– Да не трогал я твои журналы! – огрызнулся Коля. – Я папины смотрю.

Олег Петрович строго посмотрел на сына, и тот замолчал. Светлана смутилась.

– Что получил за сочинение? – поспешно спросила Светлана, вероятно, не желая продолжать разговор о папиных журналах.

Коля небрежно махнул рукой, дескать, зачем интересоваться такой ерундой.

– Нормально. Четыре.

– Ты в каком сейчас классе? – поинтересовался дядя.

– Вы ж неделю назад спрашивали.

– Не огрызайся, – сделал замечание отец.

– В шестой пошел.

– Это в пятый по-старому? – уточнил Геннадий. – Старайся. Тетя Света в твоем возрасте училась на одни пятерки.

– Почему ж она сейчас на четверку написала?

Геннадий удивленно посмотрел на сестру.

Та кивнула:

– Я помогаю Коле писать сочинения. С литературой у него неважно.

Когда ужин подходил к завершению, зазвонил телефон.

Светлана в это время собиралась пойти на кухню за десертом и оказалась ближе всех к телефону. Она взяла трубку.

– Алло.

Клотову показалось, что в следующее мгновение жена Колосова поменялась в лице. Ее глаза сузились, а губы сжались. Словно пытаясь спрятаться от любопытных взглядов, Светлана повернулась к столу спиной, и майор уже не мог видеть ее лица.

Жена Колосова слушала недолго, после чего сказала, пожалуй, излишне грубо, поскольку на это обратили внимание многие из присутствующих:

– Позвоните позже. Мы сейчас ужинаем… В десять часов. На сотовый.

Положив трубку, Светлана вновь повернулась к столу. Внешне она была спокойна и расслабленна. Однако майор был уверен, что жена Колосова взволнованна, но умело скрывает это.

– Кто звонил? – спросил Олег Петрович. Его тоже удивил резкий тон супруги.

– Это по твоей работе, – объяснила Светлана и невинно улыбнулась. – Я подумала, что сейчас неподходящее время для деловых разговоров, и попросила перезвонить.

«Не очень вежливо «попросила», – подумал Клотов.

– А кто звонил?

– Я не поняла.

– Может быть, хотели поговорить по важному делу, – неодобрительно заметил Колосов.

– Нет. Ничего важного, – успокоила его Светлана. – Сказали, что звонят по пустяку, и спросили, когда лучше поговорить, сейчас или попозже.

Этот ответ удовлетворил Колосова. Однако майор мог поспорить, что жена Колосова солгала.

– Лиза, ты не поможешь мне принести чай? – попросила Светлана.

– Конечно, Света, – отозвалась девушка и пошла с мачехой на кухню.

Клотов давно обратил внимание, что Лиза, пользуясь небольшой разницей в возрасте, называла мачеху Светой, в то время как Коля обращался к ней не иначе как «тетя Света», но на ты.

Лиза и Светлана принесли на подносах чай, кофе и торт.

– Лиза сама испекла торт, – похвасталась за падчерицу Светлана. – Она дизайнер. В ее руках все становится произведением искусства.

Торт на самом деле выглядел необычно. Он был несимметричным и странным, словно скульптура, собранная из подручного хлама каким-нибудь чудаковатым абстракционистом.

– Похоже на свалку, – метко подметил Коля.

– Я назвала торт «Костром желаний», – сказала Лиза, не скрывая гордости за свое творение.

Клотову достался кусок торта, в оформлении которого он распознал сделанную из мармелада и крема заднюю часть автомобиля. Он не стал говорить о своем открытии, поскольку не был уверен, что глаза и воображение не подводят его. Позже выяснилось, что он правильно сделал, когда промолчал. После непродолжительных уговоров со стороны Светланы Лиза согласилась раскрыть свой творческий замысел, и оказалось, что в тарелку майора положили «стилизованную погоню человека за материальными благами».

«Ох уж эти дизайнеры, – не без иронии подумал Клотов. – Хорошо, хоть вкус у этого «Костра» приличный».

Торт понравился всем, поэтому никто даже не притронулся к коробке шоколадных конфет, лежащей на столе. Только Коля попытался незаметно стянуть одну конфету, но заслужил подзатыльник от старшей сестры и смиренно вернул добычу на место.

– Ему нельзя, – объяснила Клотову Светлана, чтобы гость не подумал, что они терроризируют мальчугана. – У него аллергия на шоколад. Как поест, покрывается красными пятнами.

– А как же торт? – спросил майор.

– В нем нет шоколада, – объяснила Лиза.

– Вы не возражаете, если я возьму несколько конфет, – с улыбкой спросил Клотов, намекая на то, что ему не хотелось бы получить подзатыльник.

– Угощайтесь, – улыбнулась в ответ Лиза. – Мы не наказываем больших мальчиков.

Майор уловил в этих словах какую-то странную игривую интонацию и увидел, как Валера бросил на него неприятный колючий взгляд.

«Да он – ревнивец, – отметил для себя Клотов. – А она не боится давать повод для ревности».

Когда все вышли из-за стола, на улице уже стемнело. Клотов поблагодарил хозяев за ужин и сказал, что рано ляжет спать. В своей обычной жизни он привык бодрствовать как минимум до полуночи, но, поскольку с родственниками Колосова да и с самим Олегом Петровичем он был едва знаком, уже через полчаса майор ушел в свою комнату. Там он долго лежал на кровати с выключенным светом и курил. Когда концентрация дыма в комнате стала почти невыносимой, майор встал и открыл пошире окно.

Фонарь над входной дверью освещал двор, еще одна полоска света проливалась из окна соседней комнаты, в которой были слышны неразборчивые голоса Лизы и Валеры. Другая полоса света падала во двор из окна пристройки, в которой находился охранник. Клотов увидел, как тот, сидя на стуле, читает газету. На улице было необыкновенно тихо. Только случайные порывы ветра нарушали тишину шуршанием листвы. С трудом верилось, что в четырех километрах от этого спокойного и безлюдного места начинался густонаселенный жилой массив.

Клотов оперся рукой на подоконник и задумался. Первое знакомство с семьей Колосова оказалось не очень познавательным. Однако майор заметил во время ужина много интересных мелочей, которые, впрочем, были столь незначительны, что при других обстоятельствах их можно было с чистой совестью проигнорировать.

Ход мыслей Клотова прервала открывшаяся входная дверь. Из дома вышел человек. Это была Светлана.

«Наверно, вышла покурить, – предположил майор. – На улице прохладно, а она гуляет в платье с короткими рукавами».

Клотов хотел прикрыть окно и лечь на кровать, но передумал. Что-то в поведении жены Колосова показалось ему странным.

Светлана отошла в тень, так что свет от фонаря больше не падал на нее, и оказалась под окном Клотова. Она не закурила, а стала переминаться с ноги на ногу, словно кого-то поджидая.

«Кого она ждет?» – удивился майор.

Неожиданно где-то поблизости заиграла веселая мелодия. Светлана вздрогнула и поднесла к уху ладонь, в которой, как оказалось, держала небольшой сотовый телефон.

«Так вот чего она ждала. Звонка», – догадался Клотов.

– Я же говорила вам не звонить на домашний телефон! – резко и раздраженно, но при этом как можно тише произнесла Светлана.

Клотов замер, понимая, что стал свидетелем какого-то важного и тайного разговора.

– Мы виделись днем и обо всем договорились! – продолжала отчитывать собеседника Светлана. – Хорошо. Встретимся завтра. Возле входа в «Игнат». В двенадцать. Все! Больше не звоните!

Светлана выключила телефон и оглянулась по сторонам. Убедившись, что во дворе никого нет, она покинула свое укрытие и вошла в дом.

«С кем она собирается встречаться?» – удивился майор.