Евгений покатился от хохота, и у него на глаза навернулись слезы от собственной, как ему показалось, удачной шутки. Вера отпихнула юношу плечом и выскочила в коридор. Слезы душили, и злость могла смести все на своем пути. Девушка резко открыла приемную и посмотрела сквозь пелену слез и злобы на секретаря дирекции:

– Ну что? Мымра у себя?

– Вера, ты в своем уме?! Ведь тебя услышат!

– А мне все равно! – Вера ударила кулаком об стол так, что подскочила клавиатура, а мышка слетела на пол.

– Прекрати сейчас же, – Полина Сергеевна уцепилась за тонкое запястье девушки, – ты сделаешь себе еще хуже!

– Мне плевать, пусть эта сука пропустит меня к себе!

Вдруг Веру тряхануло, и сильная цепкая рука зажала ей рот.

– Заткнись! – Эдуард одним рывком оттащил ее от секретаря и толкнул в проем двери. Девушка вскрикнула и ударилась об стену. Не успев опомниться, она уже летела на кожаный диван.

Эдуард отпустил ее.

– Я, кажется, предупреждал, – он перешел на шепот, – твои выходки меня достали!

– Твоя дура меня уволила! Ты можешь это понять? Она сделала все, чтобы избавиться от меня, у нее, видимо, комплекс неполноценности!

– Заткнись, сказал! Ты сама виновата, тебе было велено не делать ни одного неверного шага в работе, ты, кажется, не поняла. Мне в последнее время кажется, что ты вообще потеряла рассудок и тебе самой не помешает психушка!

– Я не смирюсь с тем, что меня уволили! Ты должен что-то сделать!

– Я не буду ничего делать, не ударю палец о палец. Если продолжишь в том же духе, значит, не буду тебя обеспечивать!

Вера вся напряглась и съежилась. Зареванные глаза опухли и казались рыбьими. Эдуард обнял девушку:

– Перестань. В этом тоже есть свои плюсы, милая. Будешь готовиться к семейной жизни! Убирать, стирать, баловать меня вкусными ужинами, ну а деньги... деньги я тебе буду всегда давать, и ты не будешь нуждаться.

Девушка посмотрела в стальные стеклянные глаза и поняла, только что поняла: он ее не любит! Он хочет от нее избавиться, как избавлялся от всех, кто мешался на его пути. Но где выход? Она все равно не могла запретить себе забыть его. Вычеркнуть столько времени встреч, страсти. Она не могла забыть ни одной черточки любимого лица. Она даже сейчас хотела его! Ужасно. Вера попала в западню. Эдуард встал:

– А теперь пойдем, я тебя отвезу.

– Эд, ты очень опасный человек, очень опасный. Я боюсь тебя!

– Вера, перестань. – Он ухмыльнулся. Она долж–на его бояться, чтобы сохранить репутацию. Как он вообще столько мог выболтать ей в постели в порыве страсти? – Пойдем, не упрямься. Не делай неверных шагов, солнце.

Они вышли в приемную, открылась дверь напротив, и Вера столкнулась нос к носу с женой Эдуарда. В легком шифоновом платье, воздушная, очаровательная. Она дышала жизнью и здоровьем. Все гадалки врушки и вымогательницы. Она сама заставит перестать биться это сердце в маленькой груди. Вера сверху вниз смотрела на Арину. Зеленые глаза сверкнули. Арина выдержала взгляд и не отвела глаз. Девушка сделала шаг навстречу хрупкой фигуре, чтобы вцепиться в эти шикарные белокурые волосы, но вдруг что-то жесткое уперлось ей в бок. Липкий страх сковал все тело. Она могла только догадываться, что это было. Оружие! Ее любовник наставил на нее пистолет через пиджак. Он мог ее убить! Мог! Вера тихо заскулила и уткнулась в носовой платок. Сквозь шум в голове она услышала власт–ный голос:

– Надеюсь, Вера Михайловна, вы догадываетесь, за что я вас уволила! Буду надеяться, на другом месте работы вы не станете совершать подобных ошибок. Всего доброго. Отрабатывать две недели не надо, я уже нашла вам замену.

Вера посмотрела на Арину. Если бы не дуло пистолета, которое не видел никто, кроме нее... Она знала, что это, точно знала! Чувствовала, и дрожь пробежала от самой макушки до кончиков пальцев ног. Если бы не это, Вера задушила бы эту сучку прямо здесь, на глазах толпы, которая собралась около приемной. Никто не мог поверить, что эта брюнетка, которая вела себя нагло и бесцеремонно, останется в стороне и не будет драться за свои права. Эдуард кашлянул.

– Это что вам, цирк? Нечего тут толпиться! Дорогая, – обратился он к жене, – я провожу Веру Михайловну до бухгалтерии и напишу рекомендации.

– Нет! Никаких рекомендаций бездарный сотрудник не получит. Пусть подпишет заявление, и у нее не будет испорчена трудовая книжка, в противном случае с подобной репутацией ей будет сложно найти работу.

– Хорошо, как скажешь, но не думаю, что в данный момент ты поступаешь верно. – Эдуард убрал пистолет и прошел вслед за Верой сквозь толпу в коридор. Никто не заметил того, что девушка была под прицелом. Именно из-за этого она не перечила, не кричала и не показала характер, но у нее теперь была масса времени, чтобы отомстить маленькой подлой женушке. Берегись! Вера бросила последний взгляд в сторону Арины и улыбнулась сквозь слезы.

Темно. Ночь спустилась на город неожиданно, вместе с грозой и дождем. Молния разрывала черное небо, окно хлопало и нарушало тишину комнаты. Девушка, завернувшись в синюю шаль, неотрывно смотрела на телефон. Звонок. Вера резко схватила трубку:

– Алло!

– Как ты? – Эдуард решил узнать, не сделала ли его любовница каких-то глупостей после публичного унижения.

– Все хорошо, если не считать, что все плохо. Дорогой, у меня ванна наливается. Если ты не против, давай попрощаемся до завтра. Сегодня у меня нет сил.

– Ладно. Я завтра заеду, денег подвезу. Пока.

Вера опустила трубку, сейчас она ждала другого звонка. Посмотрела на часы – без десяти полночь. Неужели друг ее подведет? Не найдет человека, который сможет помочь? Девушка потянулась за сигаретами. Руки дрожат. Горло сжимает. Зажигалка не поддается и не хочет работать. Щелчок, второй, третий. Вера проводит ладонью по лицу. Пот прошиб, и большие капли льются по вискам. Через несколько минут бьет озноб. Главное – выдержать. Осталось так мало времени. Терпение, терпение, терпение... Звонок врезался в тишину с очередной молнией на улице. Вера потерла вспотевшие ладони о хлопковые брюки, оставляя влажные следы. Досчитала до пяти и взяла трубку:

– Слушаю.

– Вера? – Незнакомый хриплый мужской голос осторожно назвал имя девушки.

– Да, это я.

– Отлично. Я звоню по поводу вашего дела, мне дозвонился наш общий знакомый Кутуз.

– Да, да, я вас внимательно слушаю.

– В общем, так. Мне будет удобнее, когда разберешься со временем, звонишь мне на мобильный, и мы договариваемся о предстоящем деле.

– Я не понимаю, что значит – разберусь со временем?

На другом конце провода раздался скрипучий смешок:

– Ну ты даешь! Когда белошвейка куда соберется, ты должна сообщить заранее, теперь понятно?

– Более или менее.

– Отлично. Надеюсь, баба не тупая, сообразишь, что в три минуты не обернусь, мне надо хотя бы за сутки знать.

– Только на это дело я поеду с вами!

– Да я и без тебя, крошка, справлюсь.

– Нет, я хочу это видеть!

– Ну ты сильна!

Девушка опустилась в кресло. Вот и все, пути назад нет! Она решила это точно. Глаза закрывались. Главное – быть начеку!

Арина подъехала к стеклянным дверям салона за десять минут до назначенного времени. Вадим вышел, чтобы услужливо открыть дверцу машины перед женой хозяина. Она выпорхнула из машины в шифоновом костюме голубого цвета. Легкая юбка струилась вокруг изящных ног, жакет соблазнительно подчеркивал округлые полные груди. Сегодня она была хороша. Охранники непроизвольно посмотрели на нее, открыв рты. Красивая. Каждый из них мечтал о ней, даже не признаваясь в этом самому себе. Арина кокетливо улыбнулась:

– Все, ждите меня здесь. Буду не скоро. У меня парикмахер, маникюр, педикюр, парочку чашечек кофе надо выпить с подружками. До свидания. – Она развернулась и застучала тонкими каблучками по плиточной дорожке между пихтовыми деревьями.

Пройдя в просторный холл, Арина помчалась к бару. На крутящемся стуле, беззаботно болтая с барменом, сидел Александр. Импозантный, подтянутый, интеллигентный, утонченный. Как она его не разглядела тогда, когда начала с ним жить под одной крышей, скрываясь от мужа? Ей было совсем ни до чего. Она просто испытывала чувство благодарности. Но теперь Арина посмотрела на молодого мужчину другим взглядом. Александр помахал рукой. Арина подлетела, и он заключил ее в свои объятия. Как будто так было всегда. Как будто много раз он согревал ее своим теплом. Сильные руки обвили тонкую талию. Нос зарылся в золотые вьющиеся волосы. Он скучал по ней, по запаху сирени. Непонятно, как столько времени он мог прожить без нее.