– Макс, лапонька, вы же знаете, как я вас уважаю, – скороговоркой затрещал Марков. – Я понимаю ваши проблемы! Дела у меня идут, так, ничего себе, правда, труд не очень интеллектуальный. Если не считать того, что я ознакомился со всеми архитектурными достопримечательностями Кельна и знаю теперь почти наизусть все улицы этого замечательного города. И деньги я кое-какие, конечно, скопил. Но скажите мне, Максик, сколько вам нужно денег?.. Ой-ой-ой! Это же пять тысяч марок по здешним понятиям! Пять тысяч! Какие большие деньги! Нет, я понял, что это не на развлечения. Конечно, я понял – и не для того, чтобы улучшить интерьер вашей квартиры. Хотя она и нуждается в этом уже лет пятнадцать, если я не ошибаюсь, последний ремонт там делали еще ваши бабушка с дедушкой, мир их праху! Хорошо, хорошо, я подумаю над этим...

Вот вы всегда говорили, что Лева плохой, Лева грубый, Лева невыносимый. А Лева теперь должен вам деньги давать... Нет, я согласен, Макс, сумма не очень большая. Мне целый месяц нужно за эти деньги сидеть за баранкой. Я понимаю, что вам-то за них нужно сидеть за переводами гораздо-таки больше. К тому же, испанский не очень актуальный сейчас язык... Я говорил вам в свое время, чтобы вы лучше изучили арабский! Или иврит. Вы же стопроцентно наш человек по внешности, и не думайте это отрицать! В Израиле вас примут с распростертыми объятиями, и даже документов не потребуют…

Но лучше всего сейчас фарси, дорогой мой! Фарси! Кстати, неплохая идея, могу продать всего за сто марок. С вашей способностью к языкам вы овладеете им за два месяца и можете спокойно поехать на Восток, «продаваться» американцам. Правда, к тому времени там все уже кончится, но это не страшно. Вы изучите сомалийский и поедете туда... Вот так всегда, когда я говорю дельные вещи, вы вспоминаете о том, что тратитесь на разговоры с бедным, никому не нужным старым евреем по телефону! Хорошо, хорошо, я понял, вы получите мои деньги в течение месяца. Да, кстати, я надеюсь, что ваши обещания вернуть мне долг не будут простым сотрясением воздуха, что вы не оставите бедного Леву наедине со своей больной мамой и с покрытыми мозолями руками от постоянного кручения руля старенького «Мерседеса», который здесь называется таксомотором. Понял, понял... Надеюсь, что грант вам выделит солидная организация, сознающая свою ответственность в полной мере?

Кстати, я собираюсь в Россию приехать, да, будущим летом. Тогда вы и отдадите мои деньги, я правильно вас понял? Ах, может быть, часть вернете и раньше? Отлично, отлично... А то моя мама тоже собирается делать очень важную операцию, и на это тоже нужны деньги. Здесь только деньги, везде сплошные деньги, все хотят денег! Ужасная страна, все пьют пиво и едят свинину! Ладно, ладно, заканчиваю, Макс, понимая ваше положение... Пропойте славу компании «Вестерн Юнион» – если бы ее не было, то вам-таки пришлось бы оплачивать мою поездку к вам в Россию, чтобы я смог передать вам эту крупную, очень крупную сумму денег! Передайте привет супруге, я всегда считал ее самой удачной для вас парой. Я надеюсь, что вашего первого мальчика вы назовете в мою честь!

На этом их разговор закончился, и Максим повернулся к Марине.

– Слава богу, – выдохнула та. – Теперь вся проблема в том, чтобы вернуть ему эти деньги!

– Сначала нужно оплатить этот телефонный разговор, – вздохнул Максим. – Остановить его словесный поток было очень трудно.

– Ничего, ничего... Дело того стоило. Главное, чтобы из всего этого вышел толк, – заключила Марина.

– Толку, как я поняла, вы все же добились, – резюмировала я, выслушав историю Марины.

– Да, летом я должна родить, – ответила Заботкина. – Я не хотела вам говорить, потому что... Ну, в общем, мы так давно этого ждали! Особенно Максим, ведь ему уже за тридцать. Но теперь все будет в порядке.

– Поздравляю, – сказала я. – Но все же, скажите мне, пожалуйста, Марина, вы так и не нашли деньги, чтобы вернуть Маркову долг?

– Как раз наоборот! – поспешила ответить Заботкина. – Мы достали эти деньги, так что в этом отношении у нас уже не было мотива убивать Льва. Зачем, если проблема решена?

– А, простите, где вам удалось их раздобыть?

– Максим постарался. Он, правда, долгое время не хотел использовать этот вариант, но, когда вопрос встал так остро, он наплевал на все свои принципы и комплексы. Понимаете, у него есть один родственник, не очень близкий. Он работает где-то в нашей администрации. Правда, отношения у них несколько натянутые, и он никогда не горел желанием, что называется, дружить с нами домами. Но ничего другого нам не оставалось. Одним словом, Максим с ним встретился, и тот одолжил ему эти деньги. С наших зарплат скопить такую сумму довольно сложно. Я работаю в университете, читаю курс современного русского языка. Муж у меня тоже филолог, правда, он иняз окончил. Так что, сами понимаете, уровень доходов в нашей семье не очень велик. И спасибо родственнику Максима, он нас здорово выручил. Деньги сейчас у нас, потому что мы так и не успели передать их Леве... И теперь скажите, зачем же нам нужно было его убивать? – девушка вопросительно посмотрела на меня.

– То есть, подождите, вы получили эти деньги еще до вашей поездки в Москву?

– Верно, – кивнула Марина.

– А ездили вы как раз в то время, когда там находился Марков?

– Дело в том, что мы были там в период с пятого по десятое февраля. Лев прилетел из Германии восьмого. В какой день конкретно его убили, сказать невозможно. Скорее всего, именно восьмого, но это еще не факт. И теперь вот что получается – мы ничего не знаем насчет собственного алиби, поскольку неизвестно, какой день стал для Льва роковым. Почти каждый день мы ездили в больницу к моему специалисту, потом просто гуляли по Москве... Ну, что еще? В магазины некоторые заходили, правда, почти ничего не покупали. Вот и все. Тут и сама постановка вопроса насчет алиби просто неуместна! Поэтому я и не вижу оснований держать Максима за решеткой. А милиция, понимая, что дело почти безнадежное – убили Льва в Москве, неизвестно, когда, времени прошло достаточно, – просто узнала о нашем долге и поездке в Москву и связала эти два факта. Они уцепились за Максима, потому что других версий у них нет, вот и все! Вы не согласны со мной? – Марина вопросительно заглянула мне в глаза.

– Все, что вы говорите, вполне логично, – кивнула я. – Но во многом еще предстоит разобраться.

– Если вы хотите поговорить насчет оплаты за ваш труд, – потупила глаза девушка, – то я могу сказать, что готова пожертвовать этими деньгами. Теми, что достал Максим у своего родственника. Я не знаю, какой у вас тариф, но...

– Марина, – перебила ее я. – Я вовсе не об этом сейчас думаю. К тому же, эти деньги вам все равно нужно вернуть. Теперь уже – этому вашему родственнику.

– Да, это так, но он не ограничил нас в сроках, – возразила девушка.

– Ну, я еще пока ничего для вас не сделала. Свои расценки я вам, конечно, назову, а вы уж решайте, устроят вас такие условия или нет. Я же хочу вас успокоить и сказать, что со своей стороны постараюсь сделать все возможное, чтобы вашего мужа выпустили. Но, как вы сами понимаете, гарантировать я ничего не могу. Хотя, пока что провалов в моей практике не было, но, сами знаете, все когда-то случается в первый раз.

– Я понимаю, – кивнула Марина.

– А вы, если хотите помочь своему мужу, расскажите мне сейчас вот о чем, – попросила я. – Опишите мне круг общения вашего Левы Маркова – до его отъезда в Германию. И еще меня интересует, не было ли у него недоброжелателей или должников вроде вас? А также – что вам известно о его делах в Германии?

– Я сразу же отвечу на ваш последний вопрос, – сказала Марина. – О его делах там нам почти ничего неизвестно, кроме того, что он получил квартиру, жил там вместе с мамой и работал таксистом. Об этом знали все. Кстати, лучше всех осведомлен об этом Сева Гайворонский, он переписывался со Львом. Вы, наверное, так и так собираетесь с ним встретиться?