– Пожалуй, я с вами соглашусь, – подумав, ответил Федоров. Он вспомнил странный звонок Кузнецову, но рассказывать про него Родиону не стал.

– Как ее разыскать, вы знаете?

– Понятия не имею.

– Ну а приятель ваш?

Молодой человек набрал номер.

– Слава? Привет! Помнишь, ты мне про одну кадру говорил? Соня... Ленцова... Да, проститутка. Нет, по делу нужна. Как ее изловить, знаешь? Где? Аж в музее?! А сейчас... Понятия не имеешь. Ну, ладушки, пока.

– Говорит, раньше в музее краеведческом работала или числилась там, не знаю.

– А поточнее узнать нельзя никак?

– Господин майор. – К сынку Сиднюкова вернулся его прежний тон. – Я вторично буду звонить в правительство области занятому человеку и беспокоить его расспросами о какой-то проститутке? Может, все же сумеете обойтись без моей помощи?

«Вот стервец! Корчит из себя пуп земли!» – Майор сдержал нараставший гнев и даже нашел в себе силы улыбнуться на прощание.

– Не буду отнимать у столь занятого человека время, – не удержался он все же от легкого сарказма. – Вот мой телефон. Если что еще вспомните полезного для следствия – звоните. Благодарю за кофе.

– Не стоит, – откинувшись в кресле и явно не собираясь вставать, выдавил из себя сынок бывшего народного избранника.

Вера проводила мужчину любопытным взглядом, на всякий случай улыбнувшись на прощание.

Вернувшись на службу, майор тотчас дал поручение оперуполномоченному Цветкову разыскать девушку Соню Ленцову, предположительно сотрудницу Тарасовского краеведческого музея.

Через некоторое время в дверь постучали, и на пороге появился Кузнецов.

– Тебе никто не звонил? Я имею в виду таинственную незнакомку?

– Нет, – ответил Федоров. – А тебе?

– Звонила, родимая. Назвалась даже по имени-отчеству. Сообщила, что неплохо бы мне в Музей Радищева сходить, на картины полюбоваться да заодно с неким Васиным поговорить о сиднюковских полотнах. И трубку бросила, как в первый раз. Я даже рта раскрыть не успел. А вы что такой хмурый?

– С Родионом Константиновичем имел беседу. Снизошел он до того, чтобы поучить старого сыщика. Но наколку дал неплохую. Как раз дамы касается.

– Расскажите, если не секрет?

– Расскажу, только не сейчас. Кстати, ты полностью прав насчет молодого человека по фамилии Сиднюков. Отвратительный тип.

Кузнецов согласно кивнул головой и покинул кабинет старшего следователя.

«Интересно, что за таинственная такая незнакомка? Может, одна из брошенных этим ловеласом пассий старается? – размышлял Олег Сергеевич, подперев подбородок руками. – Ну что ж, – приняв решение, вновь поднялся старший следователь. – Пойду знакомиться с этим таинственным Васиным, как и рекомендовала неизвестная по телефону».

Улица встретила Федорова поднявшимся невесть откуда ветром. Несмотря на яркое весеннее солнце, стало заметно прохладнее. Олег Сергеевич прибавил шагу и быстро залез в свою машину. Синий «жигуль» побежал по улице. Обогнал ползущий автобус и свернул направо.

От управления до Музея Радищева было недалеко, и первоначально старший следователь хотел пройтись пешком, но каприз погоды заставил его переменить решение. Вскоре небо потемнело, и майор подумал, что правильно сделал, отказавшись от пешей прогулки.

Неожиданно посыпал самый настоящий снег. В середине апреля явление редкое. Снегопад разошелся, и вскоре Олегу Сергеевичу пришлось даже включить «дворники» и сбавить скорость. Белые хлопья сплошным щитом встали между небом и землей.

Однако обильный снегопад продолжался недолго и вскоре пошел на убыль. Когда Федоров припарковал свое авто, лишь редкие холодные пушинки плавно опускались на асфальт.

Майор закурил, задумавшись о том, о чем, собственно, будет разговаривать с неизвестным. Выкинув окурок, решительно направился в сторону красивого двухэтажного здания.

Директором музея оказалась тучная женщина с приветливым, добродушным лицом. Она подтвердила, что такой человек у них действительно работает.

– Олег Сергеевич, только огромная просьба – подождите, пожалуйста, минут пятнадцать. Сейчас как раз идет экскурсия, столь редкая в наше время, и не хотелось бы отвлекать экскурсовода. Если дело не терпит отлагательства, конечно...

– Терпит, терпит. Если позволите, я тоже присоединюсь к экскурсии, а заодно и с Васиным познакомлюсь. Андрей Никитич, вы говорите, его зовут? Ну и чудесно. Только большая просьба – о нашей с вами предварительной беседе ничего не говорите.

– А что у вас за дело к нему? – спросила наконец директорша.

– Уверяю вас, ничего особенного. Просто мне нужно проконсультироваться насчет некоторых предметов искусства.

– Вам виднее, – несколько подозрительно заметила директорша и вышла проводить майора.

– На втором этаже их найдете, – негромко напутствовала она вслед.

Андрей Никитич оказался кругленьким парнем лет двадцати пяти с веснушчатым лицом и бегающими плутоватыми глазками.

– Мне вас порекомендовали как знатока тарасовской живописи. – Олег Сергеевич решил пока не представляться официально. – Один... Скажем так, хороший знакомый.

– И что бы вы хотели у меня узнать? – задушевно улыбаясь, поинтересовался Васин.

– Я хотел бы расспросить вас о коллекции господина Сиднюкова.

Улыбка сползла с лица искусствоведа, но, быстро справившись с собой, молодой человек нашелся:

– Извините, но о частной коллекции без ведома ее владельца я разговаривать не могу. Поймите: вы незнакомый мне человек, да... и неэтично это просто.

– Вам нужно разрешение Константина Степановича?

– А почему бы вам не расспросить о ней его самого?

«Шустрый молодой человек», – отметил про себя Федоров.

– Вы с ним знакомы? – задал он вопрос, внимательно глядя на собеседника.

– Не имею чести. – Самообладание вновь вернулось к парню, и его лицо опять выражало сплошное дружелюбие.

– А с сыном его, Родионом Константиновичем?

Майору показалось, что при упоминании младшего Сиднюкова вновь тень беспокойства пробежала по лицу работника музея.

– Нет, не знаком, – просто ответил он, останавливаясь у двери служебного помещения.

– Ну что ж, постараюсь расспросить самого Константина Степановича, – в ответ развел руками Федоров.

– Желаю вам удачи, – лучезарно улыбнулся парень и скрылся за служебной дверью.

«А ведь он примерно ровесник сынка Сиднюкова. И похоже, он врет, что незнаком с ним», – глядя на закрывшуюся дверь, подумал следователь, вспомнив реакцию молодого человека на вопрос, и медленно пошел к выходу.

«Надо о нем еще директора порасспрашивать», – подумал Федоров, направляясь к ее кабинету.

Но оказалось, что та уехала по делам.

«Ладно, отложим до завтра». Майор посмотрел на часы. Стрелки показывали половину пятого. Время бежало незаметно.

Подумав, Олег Сергеевич все же решил ехать в отдел.

Оказалось, что его оперу повезло больше.

Федоров сразу догадался, что это именно Соня Ленцова. И еще ему так же сразу стало понятно, почему Родион Сиднюков запал на девушку. Сказать, что она красива – все равно что ничего не сказать. Красивых девушек много. Соня обладала исключительной красотой. Казалось, в ней все было создано природой специально для того, чтобы разбивать вдребезги мужские сердца. Волнующий взгляд больших серых глаз невольно притягивал к себе, манил. Милые ямочки на щеках, небольшая родинка над верхней губой – вот вам портрет девушки, сидевшей перед старшим лейтенантом Цветковым. Густые русые волосы разметались по плечам.

На вошедшего Олега Сергеевича девушка смотрела без страха, что сразу отметил про себя старший следователь.

– Добрый вечер, – буркнул Федоров, усаживаясь на свое место.

– Здравствуйте, – пропела девушка, обнажая в улыбке ровные белые зубы.

Федоров покосился на опера, не сводившего глаз с девушки, и подумал: «Пропал Вовик».

– Старший лейтенант Цветков, вы можете идти.

Владимир кинул слегка потерянный взгляд на начальника и с неохотой покинул кабинет.