Тем временем до начала учений оставалось уже меньше часа, необходимо было быстро выдвигаться в новый район. Двинув короткую воинственную речь по-французски и приказав беглецам оставаться в лагере, дамочка повела быстрым маршем свое войско с плакатами на расстояние в десяток километров. Желая предотвратить начало учений, сухонькая, маленькая Жанна перешла на бег, заставляя тем самым ведомых с плакатами в руках также отрабатывать марш-бросок вместе с ней.

Когда организованная колонна скрылась с глаз, Валетов стал ржать, а Глаша опустилась на траву, держа себя рукой за бок.

– Ты бы поглядел, что там, – предложила она.

– Ну это мы запросто, – опомнился Валетов и подсел к ней. – А у вас тут есть чем перевязать?

– Найдется.

Глашке пришлось заголиться и выставить напоказ голую грудь с алыми торчащими сосками. У Валетова поднялась температура и участился пульс. А пока он ее перевязывал, обхватывая несколько раз бинтом все тельце как раз под грудями, не удержался и разок чмокнул в сиську. Думал, что сейчас по башке получит, а она ничего, никак не реагировала. Удостоверившись в том, что не будут его наказывать за столь маленькие шалости, перевязав девчонку, он поинтересовался, больно ей или нет.

Глаша понагибалась из стороны в сторону и сообщила, что все хорошо. После этого он жадно вцепился ей в сосок и остановился только после того, как его попросили: «Потише».

В то время как молодая парочка забавлялась друг с другом, отряд любителей природы вместе с журналистами несся со всех ног к предполагаемому месту организации маневров.

Простаков, двигаясь по лесу параллельно дороге, по которой бежали патлатые придурки и придурышни во главе с шизанутой женщиной, поглядывал на тех, кто в мыле и с пеной у рта тащил на себе деревяшки.

– Сейчас, еще немного осталось, – подбадривал он их про себя. – Вперед-вперед, вас ждут великие дела.

Мудрецкий, сидя в кустах, видел, как на них надвигается нестройная лента бегунов, и улыбнулся. По взмаху руки на дорогу со всех сторон полетели дымовые шашки. Девчонки закричали, закрывая лицо руками. Еще бы! Обычная дымовая шашка при горении выделяет не только дым, но также наполняет воздух удушающими соединениями, и если быстро не выйти из очага задымления, то можно кинуть кони.

Задачей Простакова, Резинкина и десятка разведчиков старшего лейтенанта Бекетова было именно заставить всю эту массу оставаться на дороге как можно дольше и никого не пускать в кусты, даже, если потребуется, «бить в дыню», как выразился комбат и передал затем военнослужащим лейтенант Мудрецкий.

В противогазах химики и разведка стояли вдоль дороги и заталкивали обратно в дымовую кучу тех, кто с визгом и кашлем вырывался из облака. Таким образом была организована неслабая банька.

На Мудрецкого неожиданно выскочила маленькая женщина, закрывая руками глаза, и что-то кричала, выражая свое негативное отношение к происходящему большим количеством картавых слов, которые, к удивлению солдат, покрывали русскую матерщину, поднявшуюся сразу после того, как полетели дымовые шашки.

Чтобы стало веселее, «заботливый» Резинкин швырнул под ноги мечущимся, ослепленным людям взрывпакет. После чего девчонки, которые матерились до этого вместе с парнями, перешли на визг и плач, а парни приутихли. Через тридцать секунд уже у многих были биты рожи, а в центр был запущен Простаков.

Надев противогаз с натовским широким стеклом, Леха все прекрасно видел и разбирал, кому хватит просто пинка под зад, а кому можно и по роже хлопнуть. Девчонок он в основном всех за попки щупал, а от этого они взвизгивали, подпрыгивали и выбегали из дымового облака прочь в поле, где валились на траву и терли слезящиеся глаза.

Перед тем как послать людей на дело, комбат провел и с ними воспитательную беседу. Сейчас Леха, нежно стукая кулачищами молодых корчившихся людей по мордам, был уверен в правильности выполняемого им задания.

Мудрецкий несколько оторопел – увидев перед собой женщину в возрасте, он понял сразу, кто перед ним. Но, поскольку она ничего не видит, можно продолжить. Схватив Жанну за плечи, лейтенант развернул ее к себе спиной и, поддав пинка, отправил обратно в дымовое облако.

Леха, находящийся в гуще событий, пошел на крик и увидел перед собою пытающуюся фильтровать дым с помощью блузки какую-то малявку. По уже наметившейся традиции он больно ухватил ее за задницу, и та с визгом вылетела из кучи-малы, пролетела мимо Мудрецкого и понеслась бы прочь в поле, если бы не поймала лбом дерево. Хлопнувшись об отдельно стоящий дубок, Жанна, возглавлявшая нашествие любителей охраны природы, а также представителей ОБСЕ, корреспондентов и московских хиппи, упала в беспамятстве.

Пока на нее никто не обращал внимания. В клубах начавшего рассеиваться дыма было еще достаточно девушек, которых хотелось перещупать, для того чтобы они больше никогда в жизни ни в какие походы не ходили. Стойлохряков не был сволочью, впрочем, как и остальные, просто у них была своя программа и необходимость ее выполнить.

Поморив людей газом, добрые химики подогнали дегазационную машину и с помощью шлангов стали купать и умывать нахлебавшихся людей. Все забыли про плакаты и с благодарностью принимали из рук солдат шланги с льющейся водой.

Порядок промывания носоглоток и глаз был установлен жестокий – тех, кто возмущался и начинал бухтеть, типа вы, мол, охренели, разогревшийся Леха приводил в порядок двумя ударами, ставил снова в очередь, и промывка продолжалась. Западные журналисты начали было, протерев глаза, снимать все на пленку, но данные действия были быстренько прекращены лейтенантом, и все оборудование пришлось сдать.

Один дятел, подобрав с земли очки, которые чудом остались целы, пытаясь выбраться из общей очереди, решил что-то там по-немецки возникнуть о правах человека, но, получив струей воды в рожу, закончил свои изыскания, покорно расстался с двумя фотоаппаратами и встал в общую очередь, ожидая помывки.

Организовав восемь точек, химики быстро прополоскали весь народ, после чего машина исчезла. Наконец волосатый Евгений огляделся и не обнаружил Жанны – он здесь не просто так, он здесь за бабки, за неплохие бабки. И кто ему будет платить, а теперь еще и за вред, причиненный здоровью?

Жанну нашли и откачали. Очнувшись, она поднялась на ноги, поглядела на разбитое стадо и объявила, что на сегодня достаточно, и все идут в лагерь. Услышав перевод, многие из пострадавших высказались на тему о том, «а не пошла бы она обратно в Париж».

И тут все вспомнили о предательнице Глаше и о каком-то подозрительном маленьком рваном солдате. С чувством мести огромная толпа в сто пятьдесят человек устремилась обратно в лагерь в надежде устроить нехилую вендетту.

Тем временем Фрол не понимал, что с ним творится. Он уже в третий раз принялся за дело, не понимая, почему его отталкивает от себя только что отвечавшая ему взаимностью девушка. Оглянувшись, он увидел, что вокруг них плотным кольцом стоят прошедшие химобработку молодые злые люди обоих полов не только в грязных одеждах, но и с расквашенными физиономиями.

– А они тут трахаются! – разорвала тишину одна из девушек.

Валетову было как-то стремно при народе отрываться от Глаши и натягивать на себя штаны.

– Придется демонстрировать гениталии, – по-научному сообщил волосатый Евгений, нагибаясь к переставшей совокупляться парочке.

– Да пошел ты! – ответил ему, улыбаясь, Валетов. Рядовой Российской армии встал и картинно застегнул штаны. Потом помог подняться своей партнерше и огляделся: – Ну мы, пожалуй, пойдем.

Толпа недовольно загудела, из нее вышли два крепеньких делегата в спортивных трико с развитыми дельтовидными мышцами и придвинулись к Валетову и Глаше...

Простаков, довольный выдавшейся разминкой, вернулся обратно в опустевший лагерь. Основные силы все-таки начали учения в двадцати километрах отсюда, и теперь уже никто не мог помешать им. Зайдя в палатку, он не обнаружил там Валетова.