Черное Пламя, вырвавшееся из некроманта, несколько дней бушевало в том городе, оставив от него только выжженную пустошь и некроманта с телом любимой на руках….

Некромант ушел из последователей Темного Пламени и стал искать способ, вернуть любимую к жизни, но когда он призвал душу любимой и смог оживить…. Первыми же её словами были: «Убей меня… прошу, пока я еще человек…».

Туон ушел из Империи Ночи и долго странствовал по миру, пытаясь понять, зачем он живёт. Ему не давало покоя то, что он мог спасти её тогда в том городе, если бы мог отдать ей свою жизнь. Однажды некромант наткнулся на упоминание о силе, сравнимой с силой пламени используемом некромантами, но совершенно другой по своим свойствам.

Несколько столетий Туон изучал таинственную силу и её взаимодействие с Темным Пламенем. Создав принципиально новое направление в некромантии, Туон вернулся в Империю, представ пред советом тринадцати сильнейших некромантов, он стал лемр Светлого Пламени. Приобретя множество союзников лемр Туон смог изменить представления о некромантии и для своих последователей ввел закон «Первой жертвы»: «Первой и последней жертвой некроманта является он сам» так гласил этот закон.

Затем на мастеров Светлого Пламени начались гонения из-за их способностей и тайных знаний не доступных другим учениям пламени. Когда в живых из всех мастеров остался только он, Туон создал пять книг из своей кожи и своей кровью, поместив туда знания о своём учении и часть души. За книгами вот уже несколько тысячелетий гонялись жрецы, в настоящее время осталась только одна из книг, целиком собравшая в себе душу некроманта.

— Готово. — попробовав произведения своего кулинарного искусства, сказала я, повернулась к изголодавшимся путникам и увидала уже ставшую привычной картину — очередь с мисками на изготовку. Я любила готовить, особенно когда моим простым, в сущности, умением делать еду вкусной и сытной, восхищались.

— Маргарита, тот, кто учил тебя готовить, однозначно был богом! — Улыбнулся некромант, уплетая уже вторую порцию.

— Можно сказать и так. — Улыбнулась я, вспоминая каких трудов, стоило маме научить меня придерживаться хоть каких-то рамок при смешивании продуктов. Некромант изумленно вскинул брови.

— Меня учила мама, а для ребенка мать самый главный бог на свете. — Пояснила я.

— Ну, поучение матери на откровения бога не тянут. — Фыркнула студентка.

— Не всё становиться понятно сразу. — Пожала плечами я, надеясь свернуть эту тему.

— Нет, ты мне объясни! — Взвилась она. — Что дала тебе мать кроме умения готовить и вечных нравоучений»

— Она подарила мне целый мир, тем, что дала мне жизнь, тем, что всегда любила меня такой, какая я есть. — Взглянув в глаза Ирейми, спокойно сказала я. Сколько в этих серых глазах было боли, обиды и не понимания, поражало. — Она всегда говорила мне правду.

— Так не бывает. — Упрямо сказала девушка.

— Твое дело верить или нет. — я вновь пожала плечами. Терпеть не могла кому-то что-то доказывать, в конце концов, у каждого своя голова на плечах, чужая плохо смотрится и по размерам не подходит.

— Ты рассуждаешь как эльфийка! — взвилась девушка.

— А ты очень хочешь оказаться не правой, — фыркнула я, девушка попыталась возмутиться, но не смогла найти подходящих для этого слов.

Виссет'крия Тоис Эссет кимсэрия дома Белой Лилии.

Тоис задумчиво рассматривала проплывающие по небу облака. Ужен закончился и ночь уже стала вступать в свои владения, а душу эльфийки не покидала тревога за Маргариту, хотя она и признала право своей подруги спасти отряд, но… Принцесса какой бы сильной душой не обладала, могла и не выдержать путешествия по Империи Ночи, да и маскировка под людей была не так совершенна как хотелось бы…

Тоис с тревогой глянула на человечку пытавшеюся сегодня втянуть принцессу в спор, и невольно нахмурилась. «Что ж, придется заглянуть в её сознание, что бы понять, где принцесса выдала себя, нельзя пренебрегать даже такими мелочами, как сказанные в гневе слова» подумала кимсэрия.

В тот момент, когда принцесса вернулась замученной и изможденной после спасения принца дроу, Тоис решила для себя, что сделает всё возможное, что бы Маргарита вернулась в Лес целой и невредимой.

[Разумные расы считают, что одним из основных отличий светлых и тёмных эльфов в том, что светлые не способны проникать в сознание существа без его на то согласие, даже при смертельной опасности… Сами же эльфы как светлые так и дроу знают, что разница между ними только в том, что за магию могут использовать эльфы по своим УБЕЖДЕНИЯМ и ЖЕЛАНИЯМ, внешние различия между эльфами играют роль только для других рас. ]

Марго

Ночь окутала землю и, заснув у походного костра, я тут же оказалась на до боли знакомом берегу озера, освещаемого сумеречными лучами Белой Звезды. В первый раз в перламутровых водах озера я увидела себя, прежнею, рыжую бандитку… человека, но теперь даже в водах потустороннего мира отражалась гордая эльфийка, красотой, которой нельзя было не восхищаться…

Как всегда неземная красота, отразившись в озере, всколыхнула тоску по дому и тем, кого я уже никогда не увижу рядом с собой. Только когда Туон появлялся на берегу, наваждение отступало в глубину моего сердца, что бы затаиться до поры до времени. А пока он не придёт я тоскливо смотрела вдаль, плетя из серебряных нитей волшебства причудливый венок, но никогда его не успевала доплести.

— Чудная сегодня ночь, — раздался за моей спиной красивый, но какой-то чуждый голос. — Прекрасна, но не совсем эльф. Хитра, но не совсем демон. Добра, но не совсем русалка. Сиюминутна и вечна, но не совсем человек. Кто ты Дитя»

— Не знаю, — грустно ответила я.

— Ты честна… Хочешь я подарю тебе небо»

— Хочу, — На миг Белая Звезда вспыхнула нестерпимо ярко и по мне словно пропустили сильный ток, и сияние звезды спряталась под мою кожу.

— Спой мне, — попросил неизвестный, я вздохнула и немного подумав, запела песню о чудаках — ангелах, что живут среди нас.

Что-то светлое и тёплое коснулось моего сознания, и я невольно улыбнулась. Серебристыми колокольчиками раздался торжествующий и добрый смех.

— Ну что ж, нельзя, что бы в этом чудесном мире были только демоны! Живи ангел, звёзды осветят твой путь. — И некто, лёгким ветром поцеловав меня в лоб, растворился в сиянии Белой Звезды. В моей душе поднялась целая буря из разноцветных чувств, смятение охватило душу колким и рваным туманом.