Блаженный старец Серафим, достигший великого преуспеяния в молитве, постоянно советовал всем инокам проводить внимательную жизнь и заниматься Иисусовой молитвою. Старец говорил: «Одна внешняя молитва недостаточна. Бог внимает уму, а потому те монахи, которые не соединяют внешней молитвы со внутреннею, не суть монахи». Определение очень верное! «Монах» значит уединенный. Уединение человека в самом себе не может совершиться иначе, как при посредстве внимательной молитвы, преимущественно же при посредстве внимательной молитвы Иисусовой.

Не мал подвиг соделать монахом внутреннего человека.

Преподобный Агафон, инок египетского Скита, будучи спрошен, что важнее, телесный ли подвиг или подвиг внутренний, отвечал: «Человек подобен древу; телесный подвиг подобен листу древа, а внутренний – плоду. Но как в Писании сказано, что всяко древо, не творящее плода добра, посекается и во огнь вметается ⁵⁴, то из этого явствует, что все тщание наше должно быть о плоде, т. е. о хранении ума». Всяко древо не творящее плода добра, т. е. блюдения ума, а имеющее один только лист, т. е. телесный подвиг, посекается, и во огнь вметается.

Хранение ума, блюдение ума, трезвение, внимание, умное делание, умная молитва – это различные наименования одного и того же душевного подвига, в различных видоизменениях его. Этот душевный или духовный подвиг Отцы определяют так.

«Внимание есть сердечное, непрестанное безмолвие, всегда и непрерывно призывающее Христа Иисуса, Сына Божия и Бога, дышащее Им, с Ним мужественно ополчающееся против врагов, исповедающееся Ему, Единому имеющему власть прощать грехи». Проще сказать, внутренним деланием, умным, душевным деланием, умною молитвою, трезвением, хранением и блюдением ума, вниманием называется одно и то же: благоговейное, тщательное упражнение в молитве Иисусовой. Божественное Писание Ветхого Завета законополагает: всяцем хранением блюди твое сердце; от сих бо исходища живота ⁵⁵. Внемли себе, да не будет слово тайно в сердце твоем беззакония ⁵⁶. Бодрствование над сердцем и очищение его повелевается особенно Новым Заветом. К этому направлены все заповедания Господа. Очисти преж де, говорит Господь, внутреннее сткляницы и блюда, да будет и внешнее их чисто ⁵⁷. Сосудами из хрупкого стекла и малоценной глины Господь назвал здесь человеков. Исходящее от человека, то сквернит человека: извнутрь бо от сердца человеческа помышления злая исходят, прелюбодеяния, любодеяния, убийства, татьбы лихоимства, обиды, лукавствия, лесть, студодеяния, око лукаво, хула, гордыня, безумство. Вся сия злая извнутрь исходят и сквернят человека ⁵⁸.

Святой Исаак Сирский: «Не имеющий душевного делания, лишен духовных дарований».

Святой Исихий Иерусалимский: «Не име ющий молитвы, чистой от помыслов, не имеет оружия для брани: говорю о молитве, в которой призыванием Христа поражается и опаляется супостат, ратующий тайно». «Невозможно очистить сердце и отогнать от него враждебных духов без частого призывания Иисуса Христа». «Как невозможно проводить земную жизнь без пищи и пития, так невозможно без хранения ума и чистоты сердца, в чем заключается трезвение и что называется трезвением, достигнуть душе во что-либо духовное или освободиться от мысленного греха». «Если точно хочешь постыдить стужающие тебе помыслы, безмолвствовать в душевном мире, свободно трезвиться (бодрствовать) сердцем, то Иису сова молитва да соединится с дыханием твоим». «Блюдение ума не возможет состояться без трезвения, соединенного со смирением и с непрерывающеюся молитвою Иисусовою».

Моление именем Господа Иисуса Христа требует трезвенной, строго нравственной жизни, жизни странника, требует оставления пристрастий, а нам сделались нужными рассеянность, обширное знакомство, удовлетворение нашим многочисленным прихотям, благодетели и благодетельницы. Иисус уклонися, народу сущу на месте ⁵⁹.

Достижение бесстрастия, освящения или, что то же, христианского совершенства без стяжания умной молитвы невозможно: в этом согласны все Отцы. Цель монашеского жительства состоит не только в достижении спасения, но, по преимуществу, в достижении христианского совершенства.

Путь умной молитвы есть путь царский, избранный. Он настолько возвышеннее и изящнее всех других подвигов, насколько душа превосходнее тела: он возводит из земли и пепла в усыновление Богу.

Основанием для упражнения молитвою Иисусовою служит поведение благоразумное и осторожное. Во-первых, должно устранить от себя изнеженность и наслаждения плотские, во всех видах. Должно довольствоваться пищею и сном постоянно умеренными, соразмерными с силами и здоровьем, чтоб пища и сон доставляли телу должное подкрепление, не производя непристойных движений, которые являются от излишества, не производя изнеможения, которое является от недостатка. Одежда, жилище и все вообще вещественные принадлежности должны быть скромные, в подражание Христу, в подражание апостолам Его, в последование духу их, в общение с духом их. Святые апостолы и истинные ученики их не приносили никаких жертв тщеславию и суетности, по обычаям мира, не входили ни в чем в общение с духом мира. Правильное, благодатное действие молитвы Иисусовой может прозябнуть только из Духа Христова: прозябает и произрастает оно исключительно на одной этой почве. Зрение, слух и прочие чувства должны быть строго хранимы, чтоб чрез них, как чрез врата, не ворвались в душу супостаты. Уста и язык должны быть обузданы, как бы окованы молчанием: празднословие, многословие, особливо насмешки, пересуды и злоречие суть злейшие враги молитвы. От принятия братии в свою келью, от хождения в их кельи должно отказаться: должно пребывать терпеливо в своей келье, как в гробе, с мертвецом своим – с своею душою, истерзанною, убитою грехом, – молить Господа Иисуса о помиловании. Из могилы – кельи – молитва восходит на небо; в той могиле, в которую скрывается тело по смерти, и в могиле адской, в которую низвергается душа грешника, уже нет места для молитвы. В монастыре должно пребывать странником, не входя в дела монастыря по самочинию, не заводя ни с кем близкого знакомства, ограждаясь при трудах монастырских молчанием, посещая неупустительно храм Божий, посещая в случаях нужды келью духовного отца, обдумывая всякий выход из своей кельи, выходя из нее только по указанию существенной надобности. От любопытства и любознательности суетных должно отказаться решительно, обратив все любопытство и все изыскания на исследование и изучение пути молитвенного. Нуждается этот путь в тщательнейшем исследовании и изучении: он – не только путь тесный, но и путь, вводяй в живот ⁶⁰; он – наука из наук и художество из художеств. Так именуют его Отцы.

Путь истинной молитвы соделывается несравненно теснее, когда подвижник вступит на него деятельностью внутреннего человека. Когда же он вступит в эти теснины и ощутит правильность, спасительность, необходимость такого положения; когда труд во внутренней клети соделается вожделенным для него, тогда соделается вож деленною и теснота по наружному жительству, как служащая обителью и хранилищем внутренней деятельности. Вступивший умом в подвиг молитвы должен отречься и постоянно отрекаться как от всех помыслов и ощущений падшего естества, так и от всех помыслов и ощущений, приносимых падшими духами, сколько бы ни были благовидными те и другие помыслы и ощущения: он должен идти постоянно тесным путем внимательнейшей молитвы, не уклоняясь ни налево ни направо. Уклонением налево называю оставление молитвы умом для беседы с помыслами суетными и греховными; уклонением направо называю оставление молитвы умом для беседы с помыслами, по видимому благими. Четырех родов помыслы и ощущения действуют на молящегося: одни прозябают из благодати Божией насажденной в каждого православного христианина святым крещением, другие предлагаются Ангелом Хранителем, иные возникают из падшего естества, наконец иные наносятся падшими духами. Первых двух видов помыслы, правильнее – воспоминания и ощущения, содействуют молитве, оживляют ее, усиливают внимание и чувство покаяния, производят умиление, плач сердца, слезы, обнажают пред взорами молящегося обширность греховности его и глубину падения человеческого, возвещают о неминуемой никем смерти, о безызвестности часа ее, о нелицеприятном и страшном суде Божием, о вечной муке, по лютости своей превышающей постижение человеческое. В помыслах и ощущениях падшего естества добро смешано со злом, а в демонских зло часто прикрывается добром, действуя, впрочем, иногда и открытым злом. Последних двух родов помыслы и ощущения действуют совокупно по причине связи и общения падших духов с падшим человеческим естеством, – и первым плодом действия их являются высокоумие, в молитве рассеянность. Демоны, принося мнимо духовные и высокие разумения, отвлекают ими от молитвы производят тщеславную радость, услаждение, самодовольство, как бы от открытия таинственнейшего христианского учения. Вслед за демонскими богословием и философией вторгаются в душу помыслы и мечтания суетные и страстные, расхищают, уничтожают молитву, разрушают благое устроение души. По плодам различаются помыслы и ощущения истинно благие от помыслов и ощущений мнимо благих.