...не о нем ли, как о капитане, Мы трубили тоже неспроста! Это он в годину испытаний Не сходил с командного поста... сразу после публикации скандального романа В. Закруткина199, в котором положительный герой уже грозит своему противнику: - Ты Сталина не тронь... Мы знаем, почему Сталин встал вам поперек горла... - зашевелился и журнал "Молодая гвардия", напечатав запевную статью угрюмого критика Чалмаева, идеолога "нутряного патриотизма". Даже Александр Солженицын, сердцем приявший этот всплеск "смутно вспомненной национальной идеи", и тот поежился от сумбура "заурядного темноватого публициста Чалмаева (а вероятно, за ним стоял кто-то поумней)"200. Журнал "Молодая гвардия" вдруг затрясло, как корабль, брошенный твердой рукой на подводные камни. В пролом хлынула, во всех жанрах, "нутряная тема", которую особо впечатляюще выражал в подпитии мой товарищ военных лет Костя Зародов: "Я р-русский весь! Меня родила Вологда!.." Я весьма благодушно взирал тогда на эти его, как считал, всполохи национальной гордости, особенно участившиеся, когда Сталин поднял тост "за русский народ". Однако почему-то именно Костя Зародов с его все усиливавшейся мрачноватой гордыней стал со временем Константином Ивановичем Зародовым, главным редактором самой реакционной газеты "Советская Россия", а затем членом ЦК КПСС и шеф-редактором международного коммунистического журнала "Проблемы мира и социализма", лидером и теоретиком "твердой линии" в мировом коммунистическом движении. Его принимает Л. Брежнев, о чем сообщается в специальном коммюнике, для сведения французской, итальянской и других "пошатнувшихся" компартий. На него с надеждой глядят адепты "великой и неделимой" советской России как на "твердую руку", которая сменит полуживых лидеров. "Национализм всегда приводит к тирании", - Н. Бердяев предвидел и это. А началось так безобидно и даже весело: "Я р-русский весь! Меня родила Вологда..." Когда давняя зародовская тема заполонила "комсомольский корабль" доверху (и Запад облаяли, который-де "задыхается от избытка ненависти", и корень всех бед отыскали: "мещанство оторвалось от национальной почвы"201), Москва тревожно заговорила о "дозволенном советском славянофильстве". "Дозволили бить своих, чтоб чужие боялись", - невесело шутили в Союзе писателей, откуда, у всех на памяти, выносили почему-то помиравших один за другим "безродных космополитов". Шутки замерли у всех на устах, когда смысл комсомольско-нутряного, от земли, напора разъяснила статья кандидата исторических наук С. Семанова202. Оказалось, по С. Семанову, подлинная и благородная революция в СССР произошла в... 1937 году, когда цвет русской науки и культуры был перерезан. "Теперь ясно, что в деле борьбы с разрушителями и нигилистами перелом произошел в середине 30-х годов, - сообщил он... - именно после принятия нашей Конституции (она была принята 5 декабря 1936 года. - Г.С.) ... возникло всеобщее равенство граждан перед законом". "Эти перемены оказали самое благотворное влияние на развитие нашей культуры". "Новый мир" А. Твардовского более не существовал. Самиздат нокаутировал "истинно-русского" Семанова без промедлений203. Напомнил ему, что именно в 30-х "благотворных" годах была уничтожена не только советская культура, но и та, о которой Семанов будто бы печется. "Храм Христа Спасителя в Москве разрушен не в первые годы революции. Его спокойно, по плану, утвержденному Сталиным, снесли в тех самых благословенных 30-х годах. И храм Спаса-на-бору (XIV в., с перестройками XVI в.) внутри Московского Кремля, и Чудов, и Вознесенский монастыри (XIV-XV вв.) там же, и Красное крыльцо Грановитой палаты - все это было снесено тогда же, с благословения или по прямому указанию Сталина. При этом на месте Вознесенского монастыря был построен никому не нужный Кремлевский театр бездарной архитектуры". Как же может С. Семанов, "ученый-историк", из солоухинской когорты "защитников памятников старины", датировать начало расцвета русской культуры 1937 годом? "А вот может, - гневно продолжал автор самиздатской статьи, - и тем с головой выдает себя. Ибо, в сущности, нет ему дела ни до русского народа, ни до русской литературы, а важна и дорога ему идея русской великодержавности... Семанов, Чалмаев и прочие "неославянофилы" имеют полное основание питать признательность к Сталину... В ту пору великодержавный шовинизм был объявлен Сталиным единственной и незыблемо верной ("вечные ценности") коммунистической идеологией, а всякое несогласие с ним - антикоммунизмом, антисоветчиной... И, по мановению пальца законодателя... черносотенцы, не имея иной возможности защищать свои взгляды, с удовольствием устремляются внутрь господствующей идеологии, уютно устраиваются в ней и с течением времени ее перерабатывают". Такого срывания с себя "коммунистических одежд" не вынесли руководители ЦК партии Суслов, Демичев и романовы. Прикрывая ладошками "срамные места" доктрины, обнаженные семановыми-чалмаевыми и самиздатом, они приказали приспустить на "комсомольском судне" государственный флаг великодержавия... Выпороли "козла отпущения" - редактора. Однако тот же флаг продолжал реять над многими государственными издательствами, в частности над Военным и "Московским рабочим", публиковавшими одну за другой открыто погромные книги Ивана Шевцова. Над сереньким Домом АПН, который без устали громил Пражскую весну ("Чехи сами во всем виноваты")204. Затрепетал стяг шовинизма и над клубом "Родина", занятым будто бы защитой памятников старины. Он расположился на Петровке, в глубине двора, этот клуб, неподалеку от Петровки, 38, Управления городской милиции; так сказать, под охраной властей. Здесь семановы в форме и без формы читали научные доклады о "национальной почве", о засилье инородцев в русской культуре, а Ленина величали не иначе, как Бланком, по фамилии одного из его дедушек иудейского вероисповедания. Само собой подразумевалось, что русские люди в русских бедах не виноваты... Ах, как топали ногами на писательницу Мариетту Шагинян, которая раскопала в архивах существование дедушки Бланка! Сколько неповинных архивариусов, говорят, погнали с работы! Гордость русской революции - и вдруг "на четвертушку" или даже пусть "на осьмушку" - Бланк! Государственный флаг великодержавия полоскался не только над издательствами и клубом "Родина". "Истинно русская" "прививка" семановых-чалмаевых порой принималась и давала неожиданные плоды. Впрочем, плоды эти ожидались и выращивались исподволь. Иначе зачем бы огород городить!.. Диссидент и лагерник В. Осипов, объявивший позднее, что в лагере он пересмотрел свои взгляды на Джугашвили, возродившего русский национальный дух, взыскующий правды В. Осипов позвал всех: на вече! "Продолжить путеводную линию славянофилов и Достоевского". Он начал выпускать в Подмосковье, где жил, как бывший зэк-антисоветчик, под надзором, "русский патриотический журнал "Вече". Как мы знаем, самиздатовский журнал "Бумеранг" - того же В. Осипова - был задушен без промедлений, как и "Синтаксис" и "Феникс". За "Хроникой текущих событий" охотился целый отдел КГБ, во всеоружии самоновейшей техники, вплоть до "лазерного" подслушивания; истратили сотни тысяч рублей, пока "злодеев" не изловили. "Вече" выходило, начиная с 19 января 1971 года, три года подряд. Практически открыто. В. Осипов сообщил свой домашний адрес, чтобы слали рукописи. ГБ была убеждена, конечно, что В. Осипов у них в кармане. Семь лет лагерей за плечами. Статус "поднадзорного". Парень на короткой сворке. Пусть экспериментирует, коль он "пересмотрел свой взгляд на Джугашвили", возродившего русский дух. И В. Осипову дозволяют славить государство. Поскольку, по В. Осипову, "власть от Бога". Ругать, устами А. С. Хомякова, одного из основателей славянофильства, "гнилой Запад": "Европеец, вечно толкующий о человечестве, никогда не доходит вполне до человека". Даже полемизировать с Лениным, не называя его: "Австрия была жандармом Европы, а не Россия". А уж плюнуть в сторону "Нового мира", как говорится, сам Бог велел: "...успех "Нового мира" был временным, не оставил вечных следов. В. Быков, В. Семин, В. Войнович, Ф. Искандер, Б. Можаев не спасли положения..."205. Тем более, выразить свое недовольство А. Солженицыным, который, оказывается, в "Августе четырнадцатого" унизил царских генералов. "С первого же сражения мелькают русские генеральские знаки, как метки непригодности, и чем выше, тем безнадежней, и почти не на ком остановить автору благодарного взгляда"206. И ведь как хорошо устроилось! Не в казенном органе, не в каком-либо кочетовском "Октябре" или софроновском "Огоньке", а в диссидентском "Вече", которое размножают даже школьники по ночам (самиздат!), сказано, что кампания борьбы с космополитами была крайне важна для "раскрытия призвания России"; а провалили ее лишь потому, что "И. В. Сталин поручил борьбу с космополитизмом интеллигенции интеллигенции же..."207. Не в утопленной официозной "Молодой гвардии" (заставь дураков Богу молиться, они себе и лоб расшибут!), не в органах ЦК партии - "Коммунисте" или "Партийной жизни", которые молодежь и в руки не берет, а в диссидентском "Вече" гневаются, что "в Большой Советской Энциклопедии нет даже упоминания об одном из крупнейших идеологов славянофильства К. Н. Леонтьеве", убежденном, что "Россию надо подморозить..." Ведь и в самом деле надо... За такое можно смотреть сквозь пальцы даже на восславление, в трех номерах "Вече", покорителя Средней Азии царского генерала Скобелева. И смотрели, сквозь пальцы, да вот беда - среднеазиаты поднялись на дыбы. Вначале прислали в "Вече" недоуменное письмо. "Вече" ответило им со всем своим великолепным - и дозволенным - великорусским хамством и презрением к инородцам: "Независимо от того, нравится нам это или нет, в отношениях между народами господствует закон силы, а не некая абстрактная справедливость"208. А как же идея "дружбы народов"? И добровольного единства Союза Советских социалистических республик?.. В московские журналы стали приходить яростные всхлипы "номенклатурных" среднеазиатов, которых "Вече" поставило в дурацкое положение. Они - о вечной дружбе, а им - о силе... Всхлипы не печатали: журнала "Вече" не существует. Это как бы невидимка. Печатать - не печатали, но, как водится, отправляли в ЦК партии. А тут уж В. Осипов и вовсе нарушил "правила игры". Можно сказать, даже обеспамятовал. Обозвал секретарей ЦК партии, выпоровших редакцию "Молодой гвардии", вельможами: "Едва русские патриоты подали голос в официальном органе, как прозвучало вельможное "Пора кончать с русофильством!.." ГБ тут же прекратила неудавшийся эксперимент. Начались у забывшегося зэка-вольноотпущенника обыски. Принялись готовить процесс и вскоре припаяли несчастному упрямцу второй срок. Новый осиповский "бумеранг" вернулся к ним самим да ударил опекунов по голове. Досадно!.. Последний номер "Вече" был выше всех похвал, его в экстазе цитировали и в клубе "Родина": "...Так уместно ли говорить о русском великодержавном шовинизме (подчеркнуто в рукописи "Вече". - Г.С.)? Полноте, русский ли он? Кто был его носителем? Насквозь пропитанный немцами бюрократический аппарат послепетровской эпохи? Джугашвили и Дзержинский? Не правильно ли называть его просто великодержавным? Или еще лучше - безликодержавным? Пусть же остальные горячие головы из украинцев, прибалтов, грузин и казахов, в слепоте своей понапрасну гневающиеся на Россию, получше присмотрятся к своим обидчикам - Россия ли их породила"209. Все так хорошо устроилось, лучше не придумаешь, и вот - на тебе!.. Кто теперь такое скажет? Кроме шолоховской ростовской роты...