– Я прочитал письмо! Давайте беседовать на твердой поверхности! В море у меня возникают нехорошие ассоциации – рыба укусит за руку, судорога сведет ногу. Вот черт! Накаркал! – резко сказал Виталий, уходя под воду.

Дернув его за волосы, Клим возвратил голову на поверхность, назидательно сказал:

– Держи меня за плечо и не дергайся! Схватишь за горло, сразу вырублю и бесчувственного потащу к вагону! Так намного легче работать с утопленниками!

– Но я ведь живой? – удивился Виталий, в точности выполняя все указания Клима.

Рывком выскочив из воды, Клим взвалил одеревеневшее тело своего помощника на плечо, бегом побежал в вагон.

Включив горячий душ, Клим засунул под него Виталика и начал его яростно растирать. Через пять минут Клим уселся на полу и, закурив первую за сегодняшнее утро сигарету, облегченно вздохнул.

Виталик метнулся к сумке и, вытащив глушитель, включил его.

– Теперь можно говорить спокойно. Сейчас я немного полежу и проверю этот вагон на «клопов», – пообещал он, снова укутываясь в полотенце.

Встав, Клим налил половину стакана коньяку и передал его Виталию.

– Не за то отец сына бил, что тот пил, а за то, что опохмелялся! – говорит русская пословица. Я тебе как инструктор плавательной подготовки приказываю выпить! – объяснил Клим свой поступок. Налив себе половину стакана, он поднял его и, пристально глядя на Виталия, произнес: – За твое второе рождение, сынок!

– Неужели все было так серьезно?

– Без лишней рисовки, мальчик, могу сказать, что мне стало страшно! Не потому, что я тебя не вытащу! Этого я как раз совсем не боялся! Мне стало страшно за тебя! В двадцать лет так глупо погибнуть! У меня был приятель – инструктор по нападению и защите без оружия, – у которого я много полезного перенял, и не только, как калечить и убивать людей, но и как лечить их. Он мне рассказывал, что существует тип организма человека, который после принятия алкоголя в холодной воде может умереть! Значит, у тебя такой тип организма!

– Это что, мне и пить больше нельзя? – спросил Виталий, смотря на свой пустой стакан со страхом.

– Ничего страшного в этом нет. Сам этот инструктор нашел у себя эту болезнь и разработал метод лечения. Тебе категорически нельзя лезть в холодную воду после принятия алкоголя. Тебе же будет лучше: если чуть вмазал, от воды надо держаться подальше!

– Дядя Клим, расскажи про инструктора, – попросил Виталий.

– Сейчас я сделаю крепкий сладкий чай и буду рассказывать об этом уникальном человеке… Мы были в одном месте на юге, и пришлось зайти в кабак. Работали там под авантюристов, которые потерпели кораблекрушение. Представляешь: тропики, бар, где пьют стаканами ямайский ром (кстати, ужасно противная штука, наш деревенский самогон намного лучше). Так вот, двое оборванных мужиков, которых только привезли на берег, должны, чтобы не выйти из роли, обязательно нажраться до положения риз, что мы с моим другом-инструктором и сделали. Конечно, нажрались мы по понятиям, а на самом деле были трезвыми как стеклышко. Выпили всего ничего – два литра рома под хорошую закуску. Потом спокойно пошли спать в углу кабака.

Утром шхуна ушла с нами в море и опять попала в шторм. Представляешь ситуацию: тропики, жара под пятьдесят градусов, да и температура воды под тридцать. Два раза моего друга волной окатило, и точно так же, как тебя, его скрючило.

Он мне кричит: «Тащи меня в горячий душ и растирай!»

Сунул его под горячий душ и давай тереть! Вот так и узнал метод лечения твоей болезни. Тереть или массировать должен обязательно другой человек.

– Дядя Клим! Вы действительно боевой пловец, как сказал мне папа?

– Понимаешь, Виталий, специализированную подготовку, как боевой пловец, я не проходил, так, кое-что урывками, но вот плавательную и подводную намного больше, чем рядовые морские дьяволы. Я тренировал боевых пловцов: учил их работать под водой и на воде.

– Вы участвовали в боевых операциях под водой? – с загоревшимися глазами спросил Виталий.

– Ты знаешь, иногда мужчинам задают глупые и бестактные вопросы типа: спал ли ты с Галкой, Валькой, имя не имеет значения. Настоящие мужчины обычно не отвечают на такие вопросы, а многозначительно улыбаются. Вот и чай поспел – можно его пить!

– Все вы шутите, дядя Клим, а я серьезно спрашиваю.

– Ты лучше проверь вагон на наличие «клопов»! – жестко приказал Клим, давая понять, что посторонние разговоры закончились.

Встав, Виталий сделал несколько гимнастических упражнений. Радостно посмотрев на Клима, он поднял вверх большой палец. Через пять минут он вернулся и, вновь включив свой прибор-глушилку, доложил:

– В каждом купе по одному «клопу», в гостиной – три штуки, один – в коридоре. В туалетной, на кухне и душе «клопов» не обнаружено. «Клопы» мелкие, работают от голоса, радиус приемной станции – до ста метров. Сидят наблюдатели где-то рядом. Если надо будет, определю, где именно, с точностью до метра.

– Благодарю за службу! – совершенно искренне сказал Клим.

– Служу России! – вытянулся в струнку Виталий.

За окном послышался шум подъезжающей машины.

– Возьми прибор и, как только Эдик войдет, проверь его одежду на «клопов»! Потом всю машину снаружи и внутри! Глушилку выключи! – приказал Клим, пальцем ткнув в сторону входа.

Эдик заскочил в вагон и сразу махнул рукой, приглашая ехать с ним.

Приложив палец к губам, Клим махнул рукой Виталию, приказывая ему работать.

«Клоп» обнаружился в подмышечной кобуре. Ткнув в него пальцем, Клим громко сказал:

– Сейчас позавтракаем, а потом можно и на пляж зарулить!

В машине обнаружилось целых два «клопа»: один притаился на передней панели, в олимпийском мишке, сидевшем перед водителем, а второй обосновался в обивке заднего сиденья.

Едва они выехали за ворота, включив глушилку, Виталий начал рассказывать, адресуясь непосредственно к Эдику, который сидел за рулем:

– За вами ведется постоянное наблюдение. Это не ФСБ и не разведка. У нас таким старьем давно не пользуются. Обложили вас крепко – практически везде сидят «клопы». Радиус действия у них примерно сто метров – значит, должна быть мобильная группа, которая постоянно держится от вас на расстоянии не более ста метров. Они или сразу слушают, или сначала пишут на магнитную ленту, а потом прослушивают. Не удивлюсь, если у них катушечные магнитофоны. Сейчас мы можем говорить спокойно, так как у нас включена глушилка. Кроме гула мотора, они ничего не услышат.

Откуда-то выскочили серенькие «Жигули», «тройка» и не спеша покатили за ними.

– Вот видите, и хвост показался, – заметил Виталий, показывая антенной прибора на «Жигули».

– Сейчас я им устрою! – пообещал Эдик, вытаскивая мобильный телефон.

– Серега! Это я! Проверь документы у серой «тройки», которая за мной идет. Совсем нюх потеряли, моего зверя подрезают! Потом звякни мне! Я буду у дежурного в ЛОМе!

– Как я понял, завтрак пока отменяется? – спросил Клим, посматривая в зеркало заднего вида.

Толстый милиционер вышел из машины, припаркованной рядом с постом ГАИ, и лениво махнул жезлом, приказывая «жигулю» остановиться.

Клим с Виталием обернулись, стараясь получше рассмотреть операцию.

Коротко переговорив, гаишник лениво махнул жезлом, разрешая машине продолжать путь.

– Не нравится мне это. Обычно процедура проверки, как я знаю по собственному опыту, продолжается намного дольше, – заметил Клим, поворачиваясь к Эдуарду.

– Если вы нам поможете в нашей работе, то вас отмажут! – спокойно сказал Виталий, вытаскивая сотовый телефон.

– Говорит Семнадцатый! Срочно проверьте серый «жигуль» третьей модели. В салоне три пассажира. Двигается из поселка Азаза в сторону города! Она нам не нужна!

Стоящий на обочине заляпанный известкой «ЗИЛ» резко взял вправо и, зацепив «жигуленка», сбросил его с дороги. Не останавливаясь, набрал скорость, понесся прямо посередине дороги, включив сигнал и все фары.

Эдик по привычке бросился за ним.