— Королевская армия не пойдет сюда, — возразила Пони. — Во всяком случае, не стоит ставить нашу жизнь в зависимость от их подмоги. Сейчас не то время. Пока враг не окажется у стен Палмариса, они никуда не двинутся.

— Откуда ты знаешь? — недовольно спросил Роджер.

— Я служила в королевской армии, а также в береговой охране. Я знаю, что является предметом их первостепенной заботы. Палмарис — второй по величине город в Хонсе-Бире, ворота Мазур-Делавала. Если Палмарис падет, врагам открывается прямая дорога на столицу королевства. А до Кертинеллы и Ландсдауна королевским войскам пока нет дела.

Эти слова несколько умерили пыл Роджера. Он ерзал на месте, обдумывая ответ, но в это время заговорил Томас Джинджерворт:

— Мы все устали, — громко произнес он, обращая на себя внимание собравшихся. — Говорят, что хорошие новости могут быть столь же утомительными, как и плохие, и сил они забирают не меньше, чем неделя тяжелого труда.

— Это уж точно, — согласился Белстер О'Комели.

— Мы все воспрянули духом. У нас появились новые надежды, — продолжал Томас. — Но Элбрайн с Джилсепони правы. Сейчас не время принимать решение.

— Наши враги лишились командиров и готовы разбежаться, — упирался Роджер.

— И, по крайней мере, один-два дня будут находиться в таком состоянии, — резко ответил Томас. — Мы все равно не станем нападать на города при свете дня. Так давайте как следует отдохнем, а утром, я надеюсь, картина прояснится.

Элбрайн встретился глазами с Томасом и молча поблагодарил его за разумные и взвешенные слова. Потом он махнул Пони, и они направились на лужайку, чтобы встретиться с Джуравилем и узнать свежие новости.

Роджер немного обождал и, убедившись, что никто не обращает на него внимания, поспешил за ними вслед.

Он догнал Элбрайна и Пони на лужайке, окаймленной соснами. Увидев, как они крепко обнялись и поцеловались, парень густо покраснел и усомнился, надо ли ему было сюда идти. Когда же пара разомкнула объятия, он вздохнул с облегчением.

Будь Роджер повнимательнее к своим чувствам и честнее с самим собой, ему пришлось бы признать, что этот поцелуй задел его сильнее, чем он ожидал. Ему пришлось бы сознаться и в том, что ему вовсе не хочется подглядывать за личной жизнью других людей и в особенности — следить за этой красивой женщиной. Но Роджер был слишком молод для подобных углубленных размышлений и вдобавок — не мог беспристрастно относиться к Элбрайну и Пони. Поэтому, как только они перестали обниматься, парень подполз ближе и ничуть не удивился, когда откуда-то сверху, с сосновой ветки, раздался мелодичный голос эльфа.

— В эту ночь судьба благоволила к нам, — сказал Джуравиль. — Все великаны ушли, да и немалое число гоблинов — тоже. Лучше этого могла бы быть лишь открытая схватка между великанами и поври.

— Однако ее не произошло, — ответил Элбрайн. — Значит, надо думать, силы поври по-прежнему значительны.

— Именно так, — подтвердил Джуравиль. — Хотя их главаря и изжарили на костре!

— Беженцам хочется напасть на Кертинеллу и отвоевать свой родной город, — сообщила Пони.

— Это правда, Роджер He-Запрешь? — спросил Элбрайн, чувствуя, что парень прячется где-то поблизости.

Роджер нагнулся еще ниже, зарывшись лицом в траву.

— Меня начинает утомлять его шпионство, — заметил Джуравиль, слетая с дерева.

— Давай выходи, — обратилась к парню Пони. — Раз уж ты хотел услышать, о чем мы будем говорить, надо хотя бы присоединиться к нашему разговору.

Роджер без конца твердил себе, что он невидим для них, а Элбрайн с Пони даже не подозревали, что он отправился сюда.

— Ну что ж, лежи по уши в траве, — усмехнулся Элбрайн и сказал, обращаясь к Джуравилю:

— Я против нападения на город.

— И ты прав, — согласился эльф. — Если бы война близилась к концу, еще можно было бы подумать о нанесении такого удара. Но не сейчас. Мы знаем, что Кертинелла — не более чем временное пристанище для поври и остающихся там гоблинов и не рассматривается ими как важный опорный пункт или место пополнения своих запасов. Однако не будем недооценивать силы, которые по-прежнему сосредоточены там. Сама мысль отвоевать город и удержать его кажется мне предельно глупой. Напав на Кертинеллу, мы ничего не приобретем. Зато рискуем потерять все.

— Мне думается, разумнее обойти город и продвигаться на юг, — добавил Элбрайн.

— Похоже, что сейчас дорога на Палмарис открыта, — сказал Джуравиль. — Но мы не знаем, как долго она будет оставаться открытой.

— Будет непросто убедить людей бросить их родные места, — заметила Пони.

— Но мы должны это сделать, — твердо сказал Элбрайн.

Сказав это, он поглядел туда, где прятался Роджер, полагая, что эти слова заставят парня выскочить из укрытия.

— Видно, вам было наплевать на ваш родной город! — закричал Роджер, вскочив на ноги и подбежав к Элбрайну. — Но мы верны Кертинелле!

— Вы обязательно вернетесь в Кертинеллу, — спокойно ответил Элбрайн. — Война близится к концу, и как только земли вокруг Палмариса будут очищены от врагов, мне думается, король пошлет армию на север.

— И что мы здесь найдем? — спросил Роджер, надвигаясь на Элбрайна, который был намного крупнее, нежели он. — Обгорелые стены домов?

— Вы построите новые дома, — все так же спокойно ответил Элбрайн.

При этих словах Роджер презрительно фыркнул.

— Когда-то и наш Дундалис был разрушен дотла, — вмешалась Пони. — Потом Белстер и другие отстроили город заново. Сейчас Дундалис опять разрушен.

— И будет отстроен еще раз, — решительно заявил Элбрайн. — На месте сожженного дома можно построить новый, а погибших людей уже не вернешь.

— Во время нападения погибла вся моя семья, — сказала Пони, осторожно беря парня под локоть.

— И моя тоже, — добавил Элбрайн. — Все наши друзья кого-то да потеряли.

Лицо Роджера смягчилось, однако затем он резко выдернул руку, и глаза вновь наполнились гневом.

— Что вы мне рассказываете про свои горести? — огрызнулся он. — Думаете, я не знаю, как теряют родных и друзей? Но сейчас меня не испугаешь. Моя родная Кертинелла занята карликами. Я отправлюсь туда и перебью их всех до единого! Вы задержали атаку, но после ее успеха вам уже будет не остановить нас. Люди пойдут за мной, Полуночник, — заявил Роджер, ударяя себя в грудь. — Ты считаешь себя главарем. Но не ты, а Роджер освободил пленников во время последнего нападения. И прежде только Роджер кормил беженцев, воруя еду прямо из-под носа глупого Коз-козио Бегулне. Я! — закричал он, вновь ударяя себя в грудь. — И ты не помешаешь нашим людям атаковать Кертинеллу. Они пойдут за мной!

— Себе на погибель, — спокойно сказал Элбрайн, — И вообще, Роджер, дело в Кертинелле или в том, кто стоит во главе?

Роджер презрительно махнул рукой.

— Мы еще не кончили этот разговор, Полуночник, — процедил он, с презрением выговаривая имя, которое Элбрайну дали эльфы.

Затем он повернулся и зашагал к лагерю.

Разгневанная Пони хотела догнать его, но Элбрайн ухватил ее за руку.

— Он молод, и в голове у него — изрядная путаница. Он думал, что прочно завоевал себе определенное положение в лагере беженцев, а тут появились мы.

— Роджер никогда и не был командиром отряда, — возразил Джуравиль. — Если кого называть командирами, так это Томаса Джинджерворта и Белстера О'Комели. Роджер действовал, что называется, сам по себе. Поэтому твое появление никак не повлияло на его положение.

— По его собственному разумению, он был героем отряда, — сказала Пони.

— Он и в самом деле герой, — поправил ее Элбрайн.

— Верно, — согласился Джуравиль. — Но он не понимает, что могут быть и другие герои.

— Роджер He-Запрешь, вернись! — громко позвал Элбрайн.

К этому времени Роджер был уже на дальнем конце лужайки. Он остановился и обернулся.

— Ради блага всех беженцев этот разговор должен быть закончен здесь и сейчас, — сказал Элбрайн.

Несмотря на его решительный тон, по лицу Элбрайна чувствовалось, что он обеспокоен.