— Дмитрий, а ты с братом все русские деньги в Бресте положил на книжку? Или это я такой глупый, что всё до копейки положил. Некоторые провозят небольшие деньги и ничего — меняют их потом у поляков на марки.
— Нет, мы не провезли, — грустно покачал головой Дмитрий. — Мы, как и вы, всё положили на книжку.
— И то легче, — улыбнулся Андрей. — А то я думал, что один такой. Оказывается, что не один. Всё же есть компания.
На этом разговоры Андрея с Дмитрием о деньгах прекратились. Он не возобновлял и разговор с Николаем, тем более что в связи с похолоданием прибавилось работы. Теперь слесари уже не просиживали в мастерской, а мотались по объектам, а с ними, конечно же, и Николай — ему сейчас было не до денег.
Однако, работа работой, но было ещё и личное время, так же как и личная жизнь каждого. С наступлением зимы поутихли весёлые гулянки по вечерам — больше времени служащие начали просиживать дома, но нередко и не у себя дома. И в этой связи всё больше поползло по городку сплетен о том, кто и где был вчера или позавчера вечером или же ночью. В этом плане, конечно, наибольше всяких разговоров крутилось вокруг "Парижа" — женского общежития. И нельзя сказать, что эти разговоры были абсолютно беспочвенны, как говорится — нет дыма без огня. А дымок то был и порой довольно удушливый. Ни для кого не было секретом то, что многие служащие и неженатые военнослужащие проводят свой досуг там. Ну а где им было его проводить? Чем могли, например, заняться те же служащие из "Лондона", кроме игр в бильярд, шахматы, шашки или карты — в домино они играли только на работе. И это совместное времяпровождение особей разных полов было вполне естественным и в большинстве случаев ничего предосудительного в том не было. Женской половине как раз в плане досуга было ещё сложнее — во все вышеперечисленные игры они не играли. А чем они ещё могли заниматься — сидеть вышивать крестиком? А они во все времена ощущали повышенную потребность во внимании. Однако порой это повышенное внимание закручивалось в длительные флирты, а то и в крутые романы. Молодые жёны офицеров знали обо всех соблазнах "Парижа" и, как могли, оберегали своих мужей — ведь некоторым девчонкам из "Парижа" впору было на подиумы выходить. Многие ведь и приехали с тайной мыслью возвратиться в Союз уже вдвоём.
Все эти мысли прокручивались в голове Андрея во время праздничного концерта в честь Дня Конституции, который проходил накануне в субботу. Конституция СССР была принята VIII-м чрезвычайным съездом Советов 5-го декабря 1936-го года. Конституцию часто называют "Сталинской конституцией", потому что, как слышал Андрей, в работе над текстом основного закона СССР непосредственное участие принимал И.В. Сталин. По замыслу авторов эта Конституция должна была отразить важный этап в истории Советского государства — построение социализма, за что её ещё иногда называли "Конституцией победившего социализма". Сейчас, сидя в зале, никто из присутствовавших на концерте не догадывался, что уже в следующем году 5 декабря станет обычным рабочим днём. Андрей пошёл на этот концерт ещё послушать Александрова, который должен был принимать участие в этом концерте.
И вот, пока шли выступления других самодеятельных артистов, он, увидев одну парочку, и размышлял о том, как в гарнизоне его обитатели проводят свой досуг, главной частью которого чаще всего и становились такие праздничные концерты. В обычные же вечера рабочих дней или в выходные каждый развлекался так, на что он был горазд. И одним из таких развлечений и было совместное времяпрепровождение жильцов "Лондона" и "Парижа". Конечно, о молодых офицерах, а, тем более, женатых, слухов было немного. А прославился своими подвигами в "Париже" как раз парень из хозяйства Морозевича, один из замеченной Андреем парочки. Это был новый кочегар Анатолий Гуров, который только летом приехал. Отягчающим обстоятельством, как говорится, было то, что он был женат. Это был стройный, видный, да и просто красивый молодой человек и от девчонок отбоя не было, несмотря на его обручальное кольцо на пальце, которое он и не думал снимать. Покрутив небольшие романчики то с одной, то с другой девчонкой, он, в конце концов, остановил свой выбор на одной (под стать ему) красивой девице и с той поры в городке его видели только с ней. Роман был очень серьёзным, и Андрей надолго прописался в Париже. Он со своей подругой ничего ни от кого и не скрывал. Когда кто-нибудь начинал упрекать Андрея за такие поступки, он спокойно отвечал:
— Это моя вторая жена.
При этом невозможно было понять — шутит молодой человек или нет. Многие осуждали девчонку — что она себе думает, неужели рассчитывает, что это всерьёз. А если всерьёз, то, как она решилась разбить чужую семью, ведь на чужом несчастье своего счастья не построишь. Однако многие девчонки и откровенно завидовали той — такого парня отхватила. Андрей удивлялся и думал о том, что же будет, когда приедет из Союза жена Гурова, да и будет ли он её вообще вызывать. Но об этом пока было ещё рано думать.
Во вторник, ровно через неделю после первого разговора Григория о справке, когда никого не было поблизости, к Андрею подошёл Николай и сказал:
— Андрей Николаевич, деньги я собрал. Не так много, конечно, но это, наверное, и всё. На большее по-моему рассчитывать не следует.
— И сколько же ты собрал?
— Если не учитывать копейки, то 38 рублей.
— Ладно, нормально, давай их мне.
— А как вы их менять будете? У поляков? Так они мало дают.
— Нет, не у поляков. Буду менять официально, — и Андрей рассказал историю со справкой и о Кирзоняне. — Только ты не распространяйся.
— Обижаете, Андрей Николаевич, когда это я болтал лишнее.
Вечером Андрей зашёл к Кирзоняну и отдал собранные деньги.
— Всё равно немного не хватит.
— Но это всё, больше не собрать, если только не вводить в курс дела других.
— Да понятно.
Григорий посчитал все деньги вместе, и у него получилось 291 рубль и 27 копеек.
— Копейки, конечно, отбросим. Немцы их менять не будут. Не знаю, будут ли менять и 1 рубль, но попробую. А остальные скажу, что потерял. Всё, неси справку, я завтра же и поеду в Стендаль. А там конец года будет, Рождество — немцы работать не будут.
Андрей принёс Григорию злосчастную справку и отправился к себе в комнату.
ГЛАВА 30. Всё ближе Новый год
Новый рабочий день не принёс ничего нового. Правда, впервые за долгое время появилась внеплановая работа у газосварщиков — дал течь один из паропроводов в котельной. Поэтому пришлось почти загасить (но не совсем, чтобы можно было затем быстро довести давление до нормы) на время огонь в топке котла и заняться ремонтом. Когда Колыванов начать заваривать трубу, то оказалось, что дефектен участок трубы примерно в 30 см — пришлось его весь менять и это отняло больше времени, нежели предполагалось вначале. Андрей подумал о том, что хорошо, что течь дал паропровод, а не трубопровод, где теплоносителем являлась горячая вода. Тогда пришлось бы сливать воду из всей системы, а после ремонта заполнять вновь — и неизвестно, справились бы они за один день. Точнее, за целый день то справились бы, но сварщикам пришлось бы работать в две смены. Но участки с горячей водой редко выходили из строя. В системах водогрейных котлов вода в трубопроводах находилась практически круглогодично. Её сливали только один раз. Летом в один из дней в систему добавляли специальную жидкость (она поставлялась в бутылях подобным тем, в которые разливают кислоты) с присадками, которые очищали с трубопроводов накипь. Разогревали котлы, и воду с этой жидкостью в течение 2-3-х часов прогоняли через систему, после чего всю воду из системы сливали, а систему тут же заполняли свежей водой. Когда Андрею пришлось выполнять эту работу впервые, он подумал о том, как неразумно поступают летом с системами отопления в Союзе. Ведь там летом практически изо всех отопительных систем сливают воду и ведут ремонт. А заливают воду в системы только осенью за пару недель до начала отопительного сезона. А для влажных пустых трубопроводов не большего несчастья, нежели от соприкосновения с кислородом воздуха — они тут же начинают ржаветь. Конечно, и здесь летом, доводилось ремонтировать трубопроводы и сливать из них воду. Но сразу же после окончания ремонта в систему заливали воду и не держали сколь-нибудь длительное время трубопроводы без воды.
