— И на какую же?

— Начальника теплохозяйства.

Парень сначала оцепенел, удивлённо раскрыв рот, а затем робко спросил:

— Это что, вместо меня? А мне куда деваться?

— Успокойтесь, — уже просто расхохотался Андрей, — я не собираюсь вас заменять. Вы будете продолжать работать, как и работали до того. Просто дело в том, что ехал я из Франкфурта именно на эту должность, но здесь мне предложили совсем другую. Я этого не предполагал.

И он рассказал своему коллеге свою историю, включая разговор с командиром батальона и майором Никитиным.

— И вы, как я понял, отказались? — осторожно спросил Николай.

— Отказаться то я отказался. Но думаю, что это не последняя беседа со мной Никитина, а может быть и командира.

— Совершенно верно, не последняя, — поддержал его коллега. — Это однозначно. Я думаю, что вас будут обрабатывать и дальше.

— А вы то почему так думаете?

— Кому ещё как не мне так думать, — он сокрушённо покачал головой. — Дело в том, что недели три тому назад я сам был в таком положении.

— Ага, я так понял, что эту должность предлагали и вам?

— Совершенно верно.

— Ну а вы то почему отказались? Вы же хорошо, наверное, знаете все системы городка.

— Именно потому, что знаю — и отказался. Территория гарнизона большая и отвечать за всё я не желаю. Я хорошо знаю своё хозяйство. Оно тоже, как вы понимаете, не простое. Но я его хорошо изучил, наладил работу и всё идёт вроде бы неплохо. А на должность начальника КЭС нужен настоящий зубр, с хорошим опытом работы, ас своего дела. Такого подобрать не просто. Таким и в Союзе живётся неплохо, зачем им сюда ехать. Но Никитину позарез нужен начальник КЭС, вот он его и ищет. Я же таким никогда не был, не работал на этой должности и не хочу работать. У меня и со своим хозяйством хлопот с головой хватает.

Андрей подумал о том, как подобны мысли Виленского и его самого. Значит, сам он правильно сопротивляется. Если не хочет на эту должность человек, хорошо знающий хозяйство городка, то зачем ему туда соваться. И он принял для себя окончательное решение — отстаивать свою позицию до конца.

— Вы мне очень помогли, Николай, — нарушил, повисшую было тишину, Андрей. — Я вот лежал до вашего прихода и думал: а, может быть, я неправильно поступаю, что отказываюсь. Но вы меня в этом вопросе поддержали. Вы объяснили свой отказ почти теми же словами, что и я майору. Кстати, а кто он по должности? Я так представляю, что, скорее всего, заместитель командира? И какого подразделения?

— Правильно представляете, — уже улыбнулся и Николай. — Заместитель командира батальона по тылу. Вообще-то он мужик хороший. Но его можно понять — на него давит командир, да и без начальника КЭС ему самому сложно. Ведь приходиться тянуть и эту работу.

— А командир пожёстче?

— О, да, — только и вымолвил, помрачнев, Николай.

— Слушайте, Николай, у меня к вам предложение: давайте перейдём на "ты". Хотя мы с вами знакомы всего несколько минут, но мы примерно одного возраста, одной специальности да, пожалуй, и одного образа мышления.

— Я согласен, — обрадовался Виленский. — А у меня тоже есть предложение — давай посидим где-нибудь за столиком в кафе и поговорим по душам. Я тебе расскажу о нашей жизни, а ты мне — последние союзные новости.

— Я не возражаю. Но только вечером. Мне в течение дня приходится ждать очередного вызова к Никитину, — вздохнул Андрей.

— Договорились, я за тобой вечером заскочу.

Два начальника теплохозяйства попрощались до вечера, и один из них побежал исполнять свои служебные обязанности, а второй — ожидать, что ему судьба уготовила дальше. Он ещё немного посидел, размышляя, а затем взглянул на часы — он и не заметил, как пролетело время, была уже обеденная пора. Что делать идти в кафе или в техническую столовую? В столовую как-то неудобно — не заслужил он бесплатного питания, да ещё такого обильного. Но с другой стороны, если ходить в кафе, а он неизвестно сколько здесь пробудет, то деньги у него скоро закончатся. А за одни его пререкания ему никто денег платить не будет. Да и на новом месте (а для себя он окончательно решил, что здесь не останется) ему зарплаты придётся ждать ещё целый месяц. В конце концов, не он виноват в этой ситуации. Так почему он должен терпеть какие-то неудобства? Он сюда не напрашивался, его привезли как кота в мешке. Должность, на которую он подписывал договор, занята, а та, которую ему предлагают, не по его специальности. И он решил идти в столовую и ходить до тех пор, пока его не выгонят. А произойдёт это, очевидно, не скоро — его нужно либо отвозить обратно во Франкфурт или, по согласованию с пересыльным центром, в какое-то другое место. А его ещё найти нужно. Но это уже не его проблемы. Всё это он обдумывал, уже решительно шагая к столовой.

После обеда Андрей заскочил к себе в комнату, немного переоделся (стало жарковато) и вновь вышел на улицу. Он решил не сидеть в душной комнате, а прогуляться по городку. Если он понадобиться, то его найдут. Здесь все на виду, особенно новенькие. Он это понял по любопытным взглядам старожилов городка ещё во время короткого сидения на лавочке утром и во время походов в столовую. Он, не спеша, прогуливался по городку, изучая его достопримечательности. Хотя какие у него могли быть достопримечательности. Обыкновенный военный городок, каких он за свою жизнь, до 11 лет переезжая с отцом-офицером из одного места на другое, насмотрелся предостаточно. В детском возрасте для него основной достопримечательностью были легендарные "Катюши" гвардейского миномётно-ракетного полка, в котором служил отец. Здесь же для него основной достопримечательностью стали истребители, МиГи — вот только какой модификации он не знал. Все самолеты были окрашены в серо-голубой цвет с бортовыми номерами красного цвета с белой окантовкой. А видеть подобные он мог только в кино или на фотографиях в журнале. Жителям городка они, наверное, уже давно приелись, а для него это было завораживающее зрелище — смотреть, как они взлетают. А взлетали они, как он прикинул, чуть не над тем самым КПП, через который они въезжали в городок. Конечно, их рёв со свистом был ему не совсем приятен, но, тем не менее, он с удовольствием наблюдал за ними. Правда, взлетали они не так уж часто.

Он с удивлением для себя отметил, что прогуливаются молодые мамы с коляской. Нет, сам этот факт не был удивительным. Удивительным, даже странным казалось то, как эти мамаши осмелились гулять с малышами под такой рёв. Сами то они привыкли. А вот малыши. У него жена Валерия после прохождения соответствующих курсов уже два года как работала педиатром-неврологом. Поэтому он прекрасно понимал, какую травму может этот рёв нанести таким вот малюткам. И он не выдержал. Проходя мимо одной молодой мамы с малышом в коляске, он поздоровался и обратился к ней:

— Извините меня за некоторую назойливость. Я первый день в вашем городке. Я бы хотел задать вам один вопрос.

— Пожалуйста, задавайте, — с улыбкой и нескрываемым любопытством ответила та. — Если смогу, то отвечу. Что вас интересует?

— Вот вы гуляете со своим ребёнком под рёв самолётов. Вы не боитесь за его здоровье? Ведь такой рёв от самолётов.

— Вы знаете, как и любая другая мать, я, конечно же, беспокоюсь о нём, — грустно ответила она. — Но что нам остаётся делать? Жизнь то идёт. И ребёнку для здоровья нужен свежий воздух. А нам, к сожалению, — уже улыбнулась она, — не сообщают расписание полётов.

— Но неужели он может спать под такой рёв и не просыпается?

— Ой, на первых порах не только просыпался. Но и орал похлеще того же самолёта. Но достаточно скоро он привык. И сейчас уже не просыпается. При громком звуке его только передёрнет всего, но он продолжает спать.

— Да, мужественный вы народ, жёны офицеров.

Видно было, что похвала польстила женщине, и она спросила:

— А вы надолго к нам? Вы будете у нас работать? Кем?

— Скорее всего, нет, — покачал головой Андрей.

— Жаль, — довольно искренне произнесла женщина. — Ну, тогда удачи вам во всём.