Куров пожал плечами, но снова не стал ничего говорить. А что тут скажешь? Ну да, она уходит. Да пусть проваливает за тридевять земель! Нужна она ему больно! С такими деньгами он сможет найти себе нормальную бабу!

– Признайся, тебе все равно хочется потопить Неверова, да? Отомстить за все? Я тебе не нужна, тебе нужна победа. Верно? Победа, а не трофей.

Куров презрительно фыркнул, но сказать ничего не сказал.

– Так ты выходишь из дела или нет?

Нет, и как с ней разговаривать? Андрей улыбнулся и опять ничего не сказал. Пусть понервничает!

– То есть деньги ты мне не вернешь? – устало спросила Магда, поняв, что криками от Андрея ничего не добьется.

Вот то-то, усмехнулся про себя Андрей. Сейчас отучишься требовать деньги обратно, чуть что не по тебе. Нельзя издеваться над человеком и требовать, чтобы он тебе служил верой и правдой. Страх с дружбой под ручку не ходят.

– Выслушай меня, дорогая Магда. Мы с Неверовым два года сидели в одной камере. Подружились. Если Неверову нужна помощь – я готов. Но при чем здесь ты?

– Как при чем? – удивилась Магда. – Неверов попросил передать тебе его просьбу. Вот я и передала.

– Вот и передала, – согласился Куров. – Сделала свое дело – можешь идти на все четыре стороны. Только почему я должен возвращать деньги? Он мне их передал как плату за помощь. Я обещал помочь Неверову, и я ему помогу. Понимаешь? Это наши с ним дела.

– Хорошо. Я согласна. Но... – Магда помедлила. – Можно я не буду уходить? Тем более что я знаю детали операции, а ты нет.

– А почему ты мне все сразу не рассказала?

– Потому что не знаю, милый мой, могу ли я тебе доверять.

– Ах, не знаешь... – насмешливо протянул Куров и многозначительно замолчал.

– Ладно, ладно, не психуй, – торопливо сказала Магда и погладила Курова по руке. – В конце концов Неверов знал, что делает, когда поручил тебе это дело. Он лучше разбирается в таких делах.

– Конечно, – кивнул Андрей. – И меня он знает лучше, чем ты.

И пока Магда не успела обидеться на последнюю фразу, Андрей поднялся на ноги. Потянулся, разминая затекшие мышцы, и осмотрелся по сторонам.

– Черт! Даже не представляю, как искать паршивца в такой темноте! Темно, как в могиле... – проворчал Андрей.

– Давай все-таки попробуем, – тихо предложила Магда.

Андрей включил фонарик, взял Магду за руку и осторожно шагнул в темноту. Слабый круг света прыгал то вверх, то вниз, обшаривая и ветки деревьев, и ямки под кустами, и поваленные бревна. Но тщетно.

– По-моему, единственные люди здесь – мы, – тихо пробормотал Андрей после двадцати минут поисков.

– Нет, – мотнула головой Магда. – Он рядом, я точно знаю. Я уверена. Может, он нас сейчас слышит?

Андрей осмотрелся по сторонам. Нет, что-то разобрать в такой кромешной тьме просто невозможно.

– С чего ты взяла? Может, он уже в соседней деревне рассказывает, как его похитил плохой дядя.

– Нет-нет, – горячо возразила Магда. – Он где-то здесь. Сидит под деревом и дрожит от страха.

– С чего ты взяла?

– Ты знаешь, как попасть в соседнюю деревню? – улыбнулась Магда.

– Откуда? Я здесь ничего не знаю.

– А Ваня откуда знает? Он у тебя что, следопыт?

Куров улыбнулся своей недогадливости. В самом деле, сюда они приехали в сумерках. Пока палатку поставили, пока костер развели – ночь наступила. Откуда пацану знать, куда бежать? У него скорее всего даже плана не было. Просто сбежать, а там видно будет. Так что Магда права. Сидит беглец где-нибудь в укромном уголке и утра дожидается. Куров с удвоенной старательностью зашарил фонарем по кустам и зарослям. Но мальчика не нашли.

Неожиданно Магда дернула Курова за рукав, призывая остановиться.

– Что? – одними губами спросил Куров.

– Ветка хрустнула, – едва слышно ответила Магда.

Они постояли, вслушиваясь в ночные звуки. Где-то далеко-далеко ухала сова. Со стороны дороги доносился шорох шин. Но окружающий их лес молчал.

Вдруг Магда осторожно вынула из рук Курова фонарик и знаком показала, чтобы Андрей наклонился к ней.

– Я придумала, что делать, – шепнула Магда. – Ты умеешь ухать совой?

Куров прислушался к ночному крику птицы.

– Не знаю, если только потренироваться.

– А медведем реветь?

– Магда, я же не охотник...

– Тогда просто попробуй завыть. Представь, что ты восставший из гроба покойник. Или вампир. Чтобы страшно звучало. Сможешь?

– Смогу. А зачем?

– Ребенку и так страшно, а тут еще дикие звери. Он испугается, заплачет. Или бросится обратно к костру.

– Не говори ерунды. Он ничего не боится, – рассердился Куров. – Его медведь может живьем есть, а он будет молчать, как Карбышев на допросе.

– Тогда мы найдем его по довольному чавканью медведя, – улыбнулась Магда. – А сейчас – тихо. Я возьму фонарь и уйду, чтобы Ваня думал, будто мы тоже испугались медведя.

– Магда!.. – попробовал возмутиться Куров, но она зажала его рот ладонью.

– Молчи, – шепнула она. – Я хочу услышать, как бьется от страха его сердце.

– Ладно, – согласился Куров. – Других планов у нас все равно нет, верно?

Он подождал, пока Магда отойдет подальше. Слабо верится, конечно, что этот паршивец способен испугаться. Прошлой ночью он сбежал в коровник ночевать – и ничего. Но, с другой стороны, чем черт не шутит, когда бог дремлет?

Куров набрал в легкие воздуха и для пробы издал низкий утробный звук. Получилось неплохо. Будто разбудили кого-то большого и сердитого. Куров усмехнулся, вспомнил почему-то Тарзана и завыл уже во весь голос, представляя себя матерым волком, выбравшимся из логова. Трепещи, маленький Маугли! Тебе не повезло! На охоту вышел страшный и ужасный Шер-хан... Тихое эхо подвывало из чащи леса, и Куров вдохновился. В следующую свою арию он вложил все свои силы, поднимаясь с самых низких нот до почти оперных звуков. Если бы он был ребенком, он бы обязательно испугался. Куров вновь замолчал, переводя дыхание, и вдруг понял, что слышит топот ног и хруст ломающихся веток. За спиной Курова раздались тихие всхлипы. Андрей обернулся, и в тот же момент из кустов на него кто-то выскочил, подпрыгнул, повис на плечах, вцепился в шею, обхватив руками и ногами. Конечно же это был Ваня. Куров крепко обнял ребенка. А ведь Магда права – испугался пацан.

– Магда! Магда! Мы нашлись! – крикнул в темноту Куров и заторопился к костру.

Даже на бегу Куров чувствовал горячие слезы мальчика, которые падали на его шею, и слышал, как колотится его маленькое сердце. Интересно, теперь-то он почему плачет? Вроде страшный зверь больше не рычит и папа рядом. Да нет же, понял Куров, он плачет, что его побег сорвался, вот и все. Кишка тонка оказалась, струсил, вот и плачет теперь. От злости, а не от страха.

Куров вышел наконец на поляну. На нем и правда висел Ваня, бледный как смерть, с трясущимися губами и мокрым от слез лицом. Ага, как на мать с кулаками кидаться, так мы сильные. А как ночью в лесу сидеть – так к папе на шею. Куров злобно усмехнулся.

– Что, попался, который кусался?

Ваня затряс головой. От попытался что-то сказать, но снова разрыдался. Плакал он некрасиво: всхлипывая, пуская слюни и одновременно пытаясь что-то сказать. Куров с брезгливостью поставил ребенка на землю и присел перед ним, чтобы видеть его лицо.

– Ты случайно не обделался от страха, а? – презрительно спросил Куров. – Тоже мне, последний из могикан нашелся! Значит, слушай меня, щенок! Еще раз попытаешься сбежать – убью. Поймаю и убью. Собственными руками. Ясно?

Ваня кивнул.

Из леса вышла Магда и решительно направилась к ним.

– Что ты с ним разговариваешь?! Накажи его как следует. – Она подошла к мальчику и, протянув руку, взяла его за подбородок и повернула к себе. – Отец чуть не поседел, когда ты сбежал. Ты хоть иногда о других думать будешь или только о себе, а? Чем тебе так плохо, что ты убежал? Другие бы мальчики только радовались на твоем месте, что папа тебя с собой взял. А ты... – она отпустила мальчика и повернулась к Курову: – Задай ему, чтоб на всю жизнь запомнил!