— Он. Он самый! — сличив два лица, заключил подполковник и вздохнул с некоторым облегчением.

— Интересно, что это за птица? — в раздумье сказала Клара.

— Мы узнаем об этом, как только Имре ступит на родную землю.

— Я предлагаю, не дожидаясь директора, дать эти фото в информационный центр для картотеки, — предложил Кути.

— Правильная мысль, — одобрил Рона. — Гм. Ты предложил, ты и исполняй. Отнеси эти портреты в нашу «энциклопедию» и возвращайся.

Кути не заставил себя долго ждать.

— Помнится, в аэропорту трудились не только фотографы, но и кинооператоры? — продолжал Рона. — Ну-ка, Золтан, сын мой, шагай в лабораторию, прихвати с собой Кларин шедевр и попроси смонтировать те эпизоды, на которых виден в кадре этот джентльмен. Их надо пустить в замедленном темпе и повнимательнее просмотреть. Иногда один взгляд или поворот головы может выдать многое.

Салаи уже собрался уходить, когда Рона, остановив его жестом, напомнил:

— В двадцать тридцать пять прибывает самолет из Мюнхена. Я хочу показать его Имре сегодня.

— Но как привезти его сюда? Ведь на нем сразу повиснут «глазастики» с той стороны! — усомнился Салаи.

— Ничего, справимся! Помнится, мы у них в долгу. Или я ошибаюсь?

Лицо старшего лейтенанта залилось краской, он повернулся кругом и побежал выполнять поручение. В дверях он едва не столкнулся с коротышкой Шашвари, шефом технической службы.

— Разрешите доложить? — спросил Шашвари, не выпуская ручки двери.

— Входи, я только этого и жду! — Рона не удержался от улыбки.

— За то время, пока «остин» находился в нашем распоряжении, — начал пришелец в несколько бюрократическом тоне, — мы стремились собрать материальные доказательства прямых улик преступления. С этой целью...

— Выкладывай суть, человече! — Рона рассмеялся, его всегда смешил казенный способ выражать мысли. С тех пор как он узнал, что Имре возвращается, настроение у него поднималось час от часу.

— Из узора на шинах марки «Самсон» мы извлекли образцы почвы, анализ которой позволяет судить о ее лесном происхождении. Короче, «остин», несомненно, был в том лесу, где убили Додека. Путем сравнения образцов почвы мы установили, что нет ни малейшего основания сомневаться в этом. Факт можно считать доказанным.

Рона понял, что с Шашвари ничего поделать нельзя, и смирился.

— Мы установили это по результатам как химического, так и морфологического анализа. Повторяю еще раз наш вывод: «остин» не только был в лесу, но и стоял вблизи сторожки гражданина Иштвана Додека. — Шашвари положил перед подполковником два аккуратно скрепленных листа четко отпечатанного текста. — Протокол экспертизы прилагаю. Прошу на втором экземпляре сделать отметку о получении. Первый экземпляр вручается вам, товарищ подполковник.

— Браво! — Рона лихо расписался в положенном месте. — Значит, кроме фотографий, у нас есть теперь и другие вещественные доказательства. Благодарю тебя и в твоем лице всех сотрудников опертехнической службы! — Рона тепло обнял маленького шефа техников, проводил его до дверей и пожал руку на прощание.

Рона и Клара остались вдвоем.

— Кларика, сандвичами и чаем вы меня уже потчевали сегодня, а вот про кофе забыли. Не пора ли нам приступить к изготовлению первого литра этого чудодейственного напитка? До приезда Имре и других гостей мы с вами могли бы поблаженствовать за кофе вдвоем, а?

— Блестящая мысль, — согласилась Клара и пошла в приемную.

Рона вернулся за свой стол, набрал номер внутреннего телефона.

— Товарищ Ладани? Добрый вечер. Послушай, ты не мог бы вооружить меня небольшим магнитофончиком, который можно подключать к телефону? Чтобы он автоматически записывал разговор и сам давал ответы, записанные заранее.

— Ты имеешь в виду так называемого «механического секретаря»?

— Наверное. Это мне нужно часам к семи вечера.

— Хорошо, будет тебе «мехсекретарь». Я сам принесу.

— Превосходно. — Подумав, Рона спросил: — Скажи, у тебя есть права на вождение автомобиля?

Этот вопрос позабавил Ладани.

— Конечно. Хотя у меня только маленький «трабант». Двухтактная тарахтелка, но права одинаковы для всех.

— Ничего, сегодня вечером ты получишь машину высшего класса. До встречи. — Подполковник положил трубку.

— А вот и кофе! — Клара поставила поднос с двумя чашками на столик в углу. — Правда, растворимый, зато быстро, а освежает так же.

Пока они усаживались в кресла, распахнулась дверь и явились оба «молодца» — Кути и Салаи.

Рона с кислой миной взглянул на провинившихся.

— Ладно. Идите по своим делам. Дайте хоть раз спокойно выпить чашку кофе.

Бордовые «Жигули» неслись по проспекту Арнада, нарушая все правила. Нырнув под мост Арнада, машина выехала на шоссе, ведущее в старинный городок Сент-Эндре, свернула налево и выехала к уже знакомому нам дому номер четырнадцать в новом жилом квартале Обуды, но с другой стороны, чем обычно. Притушив фары, автомобиль остановился близ телефонной будки, в сотне метров от подъезда. В окнах квартиры Имре было темно.

Впервые за время пребывания в Будапеште Миллс позволил себе показать, что нервничает и он. «Катамаранные близнецы» переругались не на шутку.

— Кретин! Гонишь как сумасшедший! Остановит дорожный инспектор, тогда верный провал. Ему, видите ли, потребовалось провести вечер с дамой! А я ждал его как прикованный в машине.

— Ну и что? Мы прибыли на место вовремя, по инструкции, — не сдавался Саас.

— Надо было одному встретить его в аэропорту, а другому ждать здесь. Все было бы гораздо проще!

— Не моя выдумка этот проклятый богом «катамаран». Шеф ясно сказал: ни на шаг друг от друга, как сиамские близнецы. — Саас криво усмехнулся. — Недаром он приставил к нам соглядатая. Вспомни случай с телексом! Бенкс не доверяет никому. Даже себе готов повесить на хвост шпика!

— Не доверяет? Тогда пусть едет сюда сам, сам все и делает!

Спор оборвался: у подъезда дома остановилось такси, из него вышел Имре. Рассчитавшись с шофером и не дожидаясь сдачи, он торопливо поднялся по лестнице. В окнах квартиры загорелся свет. Видно было, как директор швырнул дорожную сумку в угол, переоделся в домашний халат и прошел в ванную.

Прошло несколько минут, и перед домом остановилось еще одно такси. Водитель в форменной фуражке вывесил на ветровое стекло табличку «В гараж», сунул под мышку небольшую папку и не спеша вошел в подъезд.

— Сачкует малый, смылся домой в ночную смену, — заметил Саас.

Шофер поднялся до третьего этажа, остановился и постоял, проверяя, не идет ли кто-нибудь за ним следом. Убедившись, что хвоста за ним нет, он спустился этажом ниже и нажал кнопку звонка у двери. Из-под двери был виден свет. Подождав немного, шофер позвонил еще раз, коротко. Дверь приоткрылась: на пороге стоял Имре.

Шофер тотчас показал красную книжечку.

— От товарища Роны, — шепотом сказал он.

Имре впустил его и захлопнул дверь. Таксист, сняв форменную фуражку, представился:

— Майор Ладани.

Имре пожал ему руку.

— Проходите в комнату. Простите, что встречаю вас в халате, я прямо из ванны. Очень устал в дороге.

— Мы можем говорить открыто, — сказал Ладани. — Теперь здесь уже нет микрофона, через который вас прослушивали. Он в вашем служебном кабинете.

— Значит, я не ошибся. Меня прослушивали! — Имре удивленно взглянул на майора. — Хорошо, но как попал этот микрофон отсюда туда. Это вы перенесли его?

Майор лукаво улыбнулся:

— Ни в коем случае. Это сделали вы сами.

— Шутите?

— В ваш портфель-«дипломат», с которым вы не расстаетесь, был вмонтирован так называемый «клопик», а перед отлетом в Мюнхен вы оставили его на работе, если помните.

— Помню, конечно. Но как им удалось всунуть в портфель эту пакость, если он постоянно при мне?

— Пока не знаем, но скоро будем знать.

— Скоро? Как скоро?

— В самое ближайшее время, заверяю вас.