И только тогда поняла, что ее заперли.

Прошло больше двух часов, прежде чем, сидя в ожидании на своей постели, Сабра услышала, как в замке поворачивается ключ.

Затем в дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, в каюту вошел стюард, держа в одной руке большую коробку для платья, а в другой — шляпную картонку.

Положив их на кровать рядом с Саброй, он сказал:

— Простите, что заставил вас ждать, мисс, но его светлость брал меня с собой, чтобы купить вам что-нибудь приличное.

Я ничего не смог поделать с вашим платьем, честное слово!

— Маркиз покупал мне одежду?! — воскликнула Сабра.

Как глупо, что она не подумала об этом раньше.

— Не могли же мы позволить вам идти на берег чучелом, — ухмыльнулся стюард. — Думаю, вам понравится то, что его светлость выбрал для вас.

Он открыл картонную коробку, развязал ленточки, удерживающие тонкую папиросную бумагу, и сказал:

— Я подожду снаружи, мисс, когда вы наденете его. Потом крикните, я вернусь и застегну пуговицы.

Немного помолчав, стюард добавил:

— Самой вам с этим платьем не справиться, точно вам говорю!

Не дожидаясь ответа, он снова ухмыльнулся и вышел из каюты.

С минуту Сабра просто стояла, уставясь на то, что лежало в картонной коробке.

Она чувствовала, что должна отвергнуть этот подарок, как отвергла столько других предложений маркиза.

Но теперь это было невозможно.

Ее собственное платье у нее забрали, а куда же она пойдет в одних нижних юбках и с мохнатым полотенцем на плечах? — Сдерживая возмущение, Сабра медленно вынула платье из коробки.

Прелестное, к тому же дорогое и элегантное платье.

То платье, которым восхитилась бы ее мать.

Предназначенное для юной девушки, оно имело тот особенный шик, который только французы способны придать женской одежде.

Простое, но удивительно элегантное и украшенное английским шитьем.

Открыв шляпную картонку, Сабра обнаружила там шляпку из той же самой ткани, отделанную белыми цветами и атласными лентами.

Девушка надела платье, подошла к зеркалу и замерла, глядя на свое отражение.

Насмотревшись, она позвала стюарда, и он ловко застегнул ей пуговицы на спине.

— Вот теперь, мисс, вы выглядите так, как должны выглядеть! И если позволите мне это сказать, вы сейчас очень хорошенькая!

— Спасибо.

Сабра снова посмотрела в зеркало.

— Я… я думаю… мама… хотела бы видеть меня… такой, — тихо проговорила она.

— Уверен, мисс, — с улыбкой согласился стюард. — И его светлость тоже этого хочет. Он ждет вас в коляске на причале.

Сабра уже вознамерилась бросить вызов и отказаться присоединиться к нему, но тут же поняла, что у нее нет выбора.

— Спасибо, что заботились обо мне, — сказала она стюарду, — я вам очень признательна.

— Это было одно удовольствие, мисс, — улыбнулся стюард, открывая ей дверь.

Сабра медленно поднялась по трапу и вышла на палубу.

Капитан ждал у сходней, чтобы пожать ей руку, и по выражению его глаз девушка поняла, что он восхищен ею.

Чуть дальше на причале стояла открытая коляска. Увидев Сабру, маркиз вышел из экипажа и подождал, когда она подойдет.

Сабра молча села в коляску, и, как только маркиз присоединился к ней, экипаж тронулся.

Маркиз повернулся немного боком, положив руку на спинку ее сиденья, и молча смотрел на нее.

Сабра остро ощущала его присутствие, хоть и притворялась, что любуется пейзажем.

По вот лошади ускорили шаг, и девушка осознала, что скоро они начнут взбираться по горной дороге, ведущей к вилле.

Тогда Сабра промолвила через силу:

— Я должна… поблагодарить вас за… платье и за… шляпу.

— Вы уже отблагодарили меня тем, что надели его. Теперь вы выглядите именно так, как мне нравится, — ответил маркиз.

— Я бы предпочла свое собственное платье, — вспылила Сабра.

— Если бы вы увидели, во что оно превратилось, вы бы поняли, что оно годится только для мусорного ящика.

— Зато оно было моим!

— Как и то, что на вас сейчас, — парировал маркиз. — Вы должны научиться, Сабра, благосклонно принимать подарки, потому что мне нравится дарить их вам.

Девушка задохнулась, поняв, что он имеет в виду.

Но момент был не подходящий для споров, поскольку Сабра не могла сбежать.

Они ехали дальше в молчании, пока не показались белые виллы, окруженные деревьями, и не открылся захватывающий вид на Средиземное море.

Несмотря на свое смятение, девушка почувствовала, как его красота воодушевляет ее.

Сабра вспомнила о бугенвиллии, китайской розе и геранях, цветущих в саду, и ее охватило такое чувство, будто она возвращается домой.

«Нет, — твердо приказала она себе, — я не должна сдаваться».

Она должна раз и навсегда сказать маркизу, что покидает его и никакие уговоры ее не остановят.

Слуги приветствовали их у дверей виллы и проводили в прохладу гостиной, которая вела на веранду.

Сабре показалось, что гостиная стала еще краше, чем в тот последний раз, когда она ее видела.

Девушка полюбила безмятежность виллы, белые ковры на полу, мягкие диванные подушки и картины — очень ценные полотна великих художников.

— Позвольте предложить вам шампанское, — спокойно сказал маркиз.

Это были первые слова, которые он произнес с тех пор, как они обсудили ее платье.

— Нет… спасибо.

— Думаю, вы должны выпить за наше счастье, о котором я и хочу поговорить с вами.

Сабра машинально сняла шляпку и бросила ее на стул.

Маркиз поставил один бокал шампанского рядом с ней, а второй взял себе.

Затем сказал:

— Сейчас вы выглядите такой, какой я всегда хотел вас видеть, без этих кошмарных очков, и совсем не похожей на девушку, которая сидела здесь в тот последний день перед нашим отъездом в Тунис.

— Надеюсь, вы мне их вернете. Я бы не хотела возвращаться в Англию… без очков.

— Значит, вы едете в Англию?

— Да.

— Поскольку и я должен ехать туда, на что вы мне так часто указывали, почему бы нам не отправиться вместе?

Что-то в его голосе заставило сердце девушки перевернуться в груди.

Но Сабра не осмелилась посмотреть на маркиза из страха, что он увидит любовь в ее глазах.

Что может быть чудеснее, чем вернуться в Англию вместе с маркизом?

Но нет, она должна быть сильной.

Нельзя поддаваться слабости, нельзя идти на поводу у чувств, которые призывают ее броситься к маркизу и прижаться губами к его губам.

— Вы действительно хотите оставить меня, Сабра? — мягко спросил маркиз.

— Я… я обязана… вы должны… понять… что я обязана!

— Почему?

— Потому что я не могу… сделать так, как вы просите… Я должна быть верной тому, что я считаю правильным… не только ради себя… но и ради… вас.

— Выходит, вы думаете обо мне!

— Конечно… я думаю о… вас. Бы занимаете… высокое положение, вы важны не только сами по себе и для вашей семьи… но и для Англии и… для королевы.

Вам не следует… это положение… из-за меня…

— Я и не собираюсь, — твердо заявил маркиз.

— Тогда вы… понимаете… почему я должна… оставить вас.

— Нет, не понимаю, и что касается меня, то это было бы худшим, что может со мной случиться.

Маркиз говорил так уверенно, что Сабра удивленно посмотрела на него, а он сказал очень мягко:

— Боюсь, моя дорогая, вы в первый раз с момента нашей встречи так недогадливы и бестолковы.

Девушка молчала.

— Ну, где же ваша проницательность? — допытывался маркиз. — До сих пор она служила вам верой и правдой, но в самую важную минуту, похоже, испарилась?

— Я… я не… п-понимаю вас, — сдавленно прошептала Сабра.

— Все очень просто, моя драгоценная, — промолвил маркиз, — я хочу сообщить вам, что сегодня мы собираемся пожениться!

Он сделал паузу, чтобы придать выразительность своим словам.

— Если вы предоставите мне первые несколько дней медового месяца, то затем мы вернемся в Англию и не дрогнув встретим критику.