Проработка аспекта начинается с осознания и признания человеком определенной специфичности процесса своего мышления, особенно в той его части, которая касается оформления практических выводов. Они правильно созревают лишь при полном отказе человека от попыток сохранить в них в неприкосновенности хотя бы часть его общих господствующих умонастроений: лишь при полной жертве последних и последующей утилизацией ментальной средой всей заключенной в них неспецифической ментальной энергии можно надеяться на успех в формировании выводов, пригодных для того, чтобы стать почвой потока событий.

"Срочная помощь жертвам служебных интриг".

Этот аспект дает человека, который воспринимает ситуации похорон и перехода из старой реальности в новую в первую очередь через призму процесса формирования жизненных итогов на материале конкретных событий своей внешней и внутренней жизни; при этом в качестве жертвенного, гибнущего материала рассматривается каузальная почва, то есть энергетический потенциал человека, дающий ему способность совершать конкретные усилия, добиваться ближайших поставленных себе целей, терпеть окружающих и т. п.

На низком уровне проработки аспекта он часто дает своего рода каузальный нигилизм, то есть неверие в свою и чужую способность жить так, чтобы текущие итоги были положительными; эта позиция может выражаться, например, таким убеждением: "Что бы я и остальные ни делали, в конце оказывается, что силы исчерпаны, а результат ничтожен или разрушителен", или короче: "за что боролись, на то и напоролись". В жизни этого конкретного человека так частенько и оказывается, но винить в этом он склонен окружающих (которые недостаточно старались) и, как нарочно, неблагоприятные обстоятельства.

Проработка аспекта требует, чтобы человек взял ответственность за свои текущие жизненные итоги полностью на себя. Тогда ему довольно быстро откроется, что причиной их неудовлетворительности являются прежде всего его недостаточные старания: для выращивания адекватных каузальных плодов ему нужно пожертвовать свою каузальную почву целиком, то есть работать до полного изнеможения, не стараясь сохранить в целости ни единого ее кусочка: лишь добившись полного поглощения ее остатков каузальной средой, можно рассчитывать на то, что каузальные плоды превратятся в адекватную буддхиальную почву.

Вера человека науки не имеет отношения к его профессии.

Гибель и поглощение остатков любого объекта средой подсознательно ассоциируются этим человеком с весьма интимным процессом, происходящим в его душе: гибелью, точнее, полной растратой его душевных сил на различные важные (для него), большие и длительные программы. Специфика его экзистенциальной (ценностной) динамики заключается в том, что адекватные для атманического плана метаценности ему удается выращивать лишь (очень высокой!) ценой полной жертвы своего душевного потенциала, и, скажем, каузальной и тем более ментальной жертвенностью ему не обойтись.

На низком уровне проработки аспекта он может дать своеобразный метаценностный нигилизм, то есть убежденность в том, что никакие усилия человека (а также его окружающих и человечества в целом) не могут увенчаться удовлетворительными результатами по большому счету; на религиозном языке эта позиция может звучать так: что я, при моем несовершенстве и греховности, могу принести Богу, кроме вреда и разрушений? При всем показном смирении эта позиция есть по сути богоборчество, а точнее, попытка снять с себя ответственность перед Ним по большому счету. Практически, приходя к неудовлетворительному для себя ценностному и мировоззренческому финалу этот человек склонен обвинять в нем своих близких, общество в целом или злую внешнюю судьбу.

Проработка аспекта требует осознания человеком полной личной ответственности за свои большие жизненные итоги и принятия особого ритма их формирования, требующего полной отдачи своего душевного потенциала и его ассимиляции буддхиальной средой; лишь научившись этому, человек научится оставлять за собой свое прошлое и обновляться.

Мало оплакать невинно убиенных — нужно еще объяснить им смысл их жизни и смерти.

Этот человек будет воспринимать тему окончательного уничтожения несколько мистически и глобально; возможно, что все ситуации такого рода, с которыми он встретится в своей жизни, покажутся ему вариациями на тему одного и того же мифа или сказочного сюжета, который произвел на него сильное впечатление еще в детстве.

Вообще этот аспект, будучи активным, требует от человека жертвенности на уровне святого или даже еще выше, поскольку речь идет о жертве своего духовного потенциала и даже окончательном его распаде ради должной реализации своей миссии. Если человек находит в себе для этого тонкость понимания и мужество, у него происходит, может быть, и болезненная, но правильная смена идеалов, свидетельствующая об адекватной вегетации цветка его миссии, и наполняющая адекватной энергией и интересными программами буддхиальное тело. На низком уровне проработки человек может, например, пытаться заменить жертвенные духовные усилия душевными или вовсе каузальными (или попытаться принести в жертву чужую духовную энергию), что, разумеется, не будет способствовать исполнению миссии и пагубно скажется на процессе формирования и смены идеалов, например, человек станет довольствоваться кукольными или вовсе впадет в духовный нигилизм.

Планеты, находящиеся в восьмом доме, покажут энергии и ситуации, используя и проживая которые, человек будет совершать траур, навеки расставаясь с объектами своей жизни — как внешней, так и внутренней. Использование этих энергий окажется обязательным для окончательной трансформации старой реальности в новую, и даже если они вначале покажутся человеку враждебными и опасными, их необходимо укротить и научиться конструктивно использовать. Слово "конструктивно" в данном случае имеет несколько особенный смысл — оно означает, в частности, правильно проведенный ритуал похорон, обеспечивающий утилизацию останков объекта с максимальной пользой для окружающей среды.

Второе значение аспекта — влияние восьмого дома на стоящие в нем планеты — выразится в том, что их энергетические принципы получат несколько похоронное звучание, то есть будут, как правило, использоваться в связи с окончательным прекращением существования того или иного объекта. На низком уровне проработки это дает специфическую фобию бесследного исчезновения — страх, что соответствующая энергия уничтожит человека, не оставив от него даже и следов. Ввиду своей тяжелой психологической природы, эта фобия обычно вытеснена в подсознание.

"Как мир меняется! И как я сам меняюсь!

Лишь именем одним я называюсь, —

На самом деле то, что именуют мной, —

Не я один. Нас много. Я — живой".

(Н. Заболоцкий)

Этому человеку прощаться с уходящими в небытие объектами, может быть, сложнее, чем другим, поскольку пути и подробности их ухода напрямую зависят от его воли, а точнее, его принципиального выбора. Это не следует понимать слишком прямолинейно, как то, что он непосредственно определяет, жить объекту или умирать, и когда именно осуществлять этот переход — такие вопросы чаще относятся к компетенции Мирового Разума — но этот человек в какой-то мере будет здесь проводником Его воли, и способы и формы растворения останков объекта в среде в большой мере определяются его выборами типа "быть или не быть".

Влияние восьмого дома на Солнце выразится в особом характере волевых инициатив человека, которые будут оживляться лишь в ситуациях окончательного уничтожения различных внешних или внутренних объектов и смене реальности, в которой он живет. На низком уровне это может в таких ситуациях дать склонность к садистическим и для объекта и для среды принципиальным выборам, в основе которых лежит проекция собственного страха, точнее специфической для данного аспекта фобии исчезновения: мир изберет такой вариант развития и смены реальностей, что полностью меня уничтожит, не оставив никаких следов.