В этих манифестах розенкрейцеров, которые вскоре стали широко известны, никаких секретов раскрыто не было, но в них было объявлено о существовании братства, а также предлагалось каждому, кто хочет узнать больше, войти в контакт с его представителями. Предположительно, это было своего рода начальное испытание, поскольку адреса для переписки не указывалось. Этого было достаточно, чтобы историческая наука отвергла манифесты как чью-то странную шутку. Но, как показала Френсис Йейтс[241], авторы манифестов проявили глубокое знание мудрости герметиков и алхимии. Знаменательно, что они считали алхимию духовной дисциплиной, а не созданием золота из других веществ — это занятие, по их мнению, было «нечестивым и мерзким».
Какова бы ни была правда о происхождении розенкрейцеров, они оказали сильное влияние на многих всемирно известных мыслителей, таких как Роберт Фладд (1547—1637) и сэр Исаак Ньютон. Как ни удивительно, но знаменитый рационалист Френсис Бэкон, в сущности, был розенкрейцером[242]. Однако в этом есть смысл, поскольку учение розенкрейцеров представляло собой синтез всех концепций герметиков и оккультизма: имя, вот единственное, что было новым. И Френсис Йейтс без колебаний отнесла Леонардо к «ранним розенкрейцерам»[243].
Как мы уже упоминали, имя Леонардо стоит в списке Великих Магистров Братства Сиона, но розенкрейцером он себя называть не мог, поскольку такого названия в его время еще не было. Однако к другим Великим Магистрам из списка это не относится, например к Валентину Андреа (1586—1654), немецкому драматургу и поэту, который был лютеранским пастором. В «Секретных досье» указывается, что он возглавлял Братство с 1637 по 1654 год и известен тем, что, по общему мнению, был автором манифестов розенкрейцеров или, по меньшей мере, организовал их опубликование.
Совершенно точно, Андреа написал в 1616 году третий манифест «Химическая свадьба Христиана Розенкрейцера»[244], за много лет до того, как он стал главой Братства. Возможно, именно благодаря своему положению ведущего розенкрейцера он и получил этот пост. Розенкрейцерство является цепочкой, связывающей вместе всех Великих Магистров из списка, правление которых охватывает весь семнадцатый век. В определенном отношении это обстоятельство повышает степень достоверности списка, поскольку только в 1970 году Френсис Йейтс установила факт существования и влияние наследия розенкрейцеров.
Правление розенкрейцеров в качестве Великих Магистров Братства началось, по меньшей мере, с Роберта Фладда, английского алхимика, который занимал этот пост с 1595 по 1637 год. Фладд заявлял, что пытался найти розенкрейцеров, прочитав их манифест, для того чтобы присоединиться к ним, но не смог этого сделать. Тем не менее он написал много трудов по теме и включил идеи, содержавшиеся в манифестах, в свои собственные весьма влиятельные работы, такие как «Utriusque cosmi historia» (История двух миров) (1617 г.)[245]. (Кстати, комментатор оккультизма Льюис Спенс отметил, что Роберт Фладд, писавший в 1630 году, использовал «язык, от которого сильно попахивало масонством», и организовал «собственное общество» с иерархической структурой[246]). После Фладда пост занял сам Андреа, который был Великим Магистром до своей смерти в 1654 году, а после него пост занял Роберт Бойль, оксфордский химик.
В своих трудах Бойль никогда не упоминал слово «розенкрейцерство», но они показывают, что он был хорошо знаком с содержанием манифестов[247]. А когда он организовал то, что позднее стало Королевским Обществом, назвав его Невидимым Колледжем, это название само по себе было иронической ссылкой на общий для розенкрейцеров термин «Невидимое общество» — так они называли себя[248].
Затем пришел Исаак Ньютон, который был Великим Магистром Братства с 1691 по 1727 год. Давно известно, что он занимался алхимией, и в его распоряжении был также экземпляр манифестов в английском переводе, хотя есть данные о том, что он считал историю розенкрейцеров мифом, как то и было на самом деле. (Во всяком случае, эзотерические комментаторы всегда сознавали, что эту легенду никто и не собирался выдавать за буквальную правду.) Только в последнее время получил должное признание тот факт, что Ньютон много и всерьез занимался оккультными науками: приблизительно десять процентов его книг были трактатами по алхимии. Утверждают, хотя и голословно, что именно он начертил реконструкцию узора пола Храма Соломона[249].
Розенкрейцерство связано также с расцветом масонства. Два самых первых известных английских франкмасона — Элиас Эшмоль и алхимик сэр Роберт Морей — были связаны с движением розенкрейцеров. В частности, Эшмоль был известным розенкрейцером, в то время как Морей, согласно данным Френсис Йейтс, «вероятно, сделал больше, чем кто-либо другой, для основания Королевского Общества»[250]. В ранних масонских источниках «Братство Розового Креста» прямо связывается с франкмасонами, хотя оговаривается, что они остаются связанными между собой — но разделенными — обществами[251].
Взаимосвязь между розенкрейцерством, масонством, герметизмом и алхимией, которую с великими трудами исследовали такие историки, как Френсис Йейтс, в последние годы внезапно получила подтверждение, когда было найдено собрание документов, в которых было показано, до какой степени такие движения и их идеи были интегрированы. В 1984 году учительница музыки из Манчестера Джой Хэнкокс, взявшись за создание истории дома, в котором она жила, наткнулась на коллекцию документов, в основном диаграмм и геометрических чертежей, которая была собрана Джоном Биромом (1691—1763) и хранилась его наследниками, не имеющими представления о ценности этих бумаг. Эти документы, числом около 500, были посвящены главным образом священной геометрии и архитектуре, каббалистическим, масонским герметическим и алхимическим символам[252]. Значение «коллекции Бирома» заключено в том свете, который она пролила на взаимосвязь между этими предметами, и в информации о людях — сливках интеллектуальной и научной элиты того времени. Биром, ведущая фигура якобитского движения, которое было создано с целью восстановления династии Стюартов на троне, был также членом Королевского Общества и франкмасоном. Он входил в «Клуб Каббалы», известный также под названием Солнечный клуб, члены которого встречались в соборе Святого Павла, который был также местопребыванием четырех основных лож Великой Ложи английского масонства. Его дневники показывают, что он контактировал с ведущими умами своего времени.
Работы, представленные в собрании, взяты из всех обществ и получены от отдельных лиц, о которых упоминалось выше, включая розенкрейцеров, Джона Ди (родственником которого через брак был Биром), Роберта Фладда, Роберта Бойля — даже рыцарей-тамплиеров.
В бумагах содержатся схемы, детально показывающие священную геометрию бесчисленных зданий всех периодов, то есть демонстрируется непрерывность знания принципов, на основе которых были построены эти здания. Например, на одной из схем показана конструкция часовни Королевского колледжа в Кембридже середины XV века — «одного из последних великих готических строений, построенных в этой стране»[253], — основой которой является каббалистическое Древо Жизни (такое же заключение еще раньше сделал Найджел Пенник, один из ведущих специалистов по эзотерическому символизму). Конструкция часовни явно была сделана по образцу кафедрального собора XVI века в Альби, Лангедок, где ранее был один из центров катаров. В собрании имелась также схема некоторых церквей в Лондоне и других зданий тамплиеров, что снова указывает на непрерывность традиции в строительстве зданий и на то, что розенкрейцеры и масоны знали об этом. В собрании Бирома имелись также материалы о Храме Соломона и Ковчеге Завета.
