— Ага. Очень, — ответила она, обернувшись, — Особенно если учесть, что у них не было нормальных пакетов, только какие-то рваные и все прозрачные, через которые все видно. Уроды, блин.

Я еще раз убеждался — ей нравилось ходить за Колей и за его друзьями ошпарками. Но я тоже любил этих ошпарков. С ними было весело.

— Так-то ни чо, прикольная тема, — заметил Флоп, — вслушиваясь в мой трек, орущий на всю комнату.

— Это твоя? — спросила Мила.

— Да, — ответил я с улыбкой, кивнув головой, ближе подходя к Колиному компьютерному столу.

— Немного агрессивная, — заметила она.

— Не, нормальная, — возразил Флоп, — Как раз в тему.

— Нормальная, — подтвердил Майк, сидя на полу.

Флоп был меломаном и даже пытался как-то играть в какой-то группе на гитаре. Майк не особо разбирался в музыке, он больше разбирался в компьютерах, помогал иногда Коле. Укур, который до сих пор не выразил своего мнения, как и Флоп тоже был творческий человек, но занимался рисованием, компьютерной графикой и фотографией, так же любил бомбить граффити на стенах, причем нелегально.

— Ну, может быть, — с неохотой согласилась Мила, — Но все равно, мне кажется, какая-то она слишком жесткая, — отмечала для себя Мила, продолжая слушать орущую из динамиков песню.

— Просто тема такая, — сказал свое слово Колян.

— Да, она просто по теме такой, я говорю, сделана, с текстом хорошо сочетается, — подхватил Флоп.

— Ну, текст хороший, да, — согласилась Мила, даже без тени возражения, и после небольшой паузы добавила: — Нет, ну на самом деле, достали уже эти скинхеды. Ходят строят из себя каких-то уродов.

— Да, блин. Я говорю, мы тут думали даже с пацанами поддержать как-то антифаш, там, — неожиданно произнес Флоп.

— Ага, и тебя первого же пошлют на мочилово в первом же ряду, и первого же тебя и замочат с одного удара, какой-нибудь бычар, — отозвался с пола Майк.

Флопа на разборку со скинхедами действительно только и посылать было. Я в принципе не был уверен, что он вообще хоть раз в своей жизни когда-то дрался. Так что Майк в этом был прав.

— Не, ну а фигали, они задолбали уже эти мудаки, — ответил Флоп.

— Я не думаю вообще, что тут поможет кулаками махать. Ну, надо по-другому как-то решать эту проблему, — заметила Мила, — Но с этим и правда надо что-то делать. Так нельзя уже…

— Дак я и говорю, что надо делать, — перебил Флоп.

— Надо идти просто в школах, в институтах разговаривать с людьми, как-то лекции читать на эту тему, что все люди братья, все люди равны между собой, — сказал тут свое слово Укур, — пускай учатся уважать друг друга. Чо как уроды-то жить. Как в быдлятнике каком-то. Нацистов вообще надо запретить.

— Они и так в принципе запрещены. По крайней мере, пропаганда национализма юридически запрещена, — заметил Колян.

К этому времени мой трек закончился.

— Молодец — сказала Мила, повернувшись ко мне и как-то одобрительно посмотрев в глаза. Мне это было несколько удивительно, так как мы с ней в общем-то не особо сильно общались.

— А кто барабаны прописывал? Слава? — спросил Флоп.

— Да, я его запарил, — ответил я.

— Ну и как он, развивается? Есть прогресс? — поинтересовалась Мила.

— Да, как видишь.

— Нууу… — вряд ли Мила действительно могла тут что-то увидеть, поэтому просто спросила: — Он справился?

— Ну, в общем-то да, — я улыбнулся, — Он выжал из себя все, что мог.

Мила слегка рассмеялась.

— Понятно, — заключила она.

Я был рад, что эта тема реально зацепила этих чуваков. Трек понравился. Понравился текст. И они действительно задумались над этой проблемой.

Они все были, в общем-то, хорошие ребята, правда классные. Они понимали что хорошо и что плохо. Понимали как можно себя вести и как нельзя. Я знал, что они были не злые и по-доброму относились ко всем другим людям. И хотя они были укурки, алкаши и те еще приколисты (даже включая Колю), но они никогда не переходили определенных границ, они не были злыми, с уважением относились к окружающим, и в них не было агрессии — той, которой сейчас в этом мире было до хрена. В них этой агрессии никогда не было. И они никогда не позволили бы себе причинить человеку зло. Поэтому я любил их. Поэтому они мне нравились. Возможно, они пока еще в чем-то были безбашенными идиотами, но уж лучше быть идиотом, чем машиной для убийств.

— Ладно, щас начнем раскручивать твой трек в Инете. Надо его еще на всякие музыкальные сайты и порталы повыкладывать, со ссылками на твой сайт, — произнес Коля и принялся за работу.

Майк включил телевизор, продолжая все так же сидеть на полу и допивая банку газировки. Видимо ему надоело пиво, или он просто хотел окончательно избавиться от ощущения уже прошедшего похмелья. По первому же каналу, на который он ткнул, шел какой-то фильм.

— Только не надо делать никаких редиректов, там, или поп-андеров, в общем чтобы ссылки были приличными… — заметил я, — …Ну, с нормальной рекламой… чтобы не навязывать себя… и чтобы не вызывали неудобств у пользователей… сети… Интернет…

— Да конечно, — уже предупредил меня Коля, — Такие вещи в основном только порно-сайты используют или всякие, там, дурилки. Так делать — себя не уважать.

— Вот мне уважение и имидж важнее.

— Само собой. Я просто устрою нормальную раскрутку и воткну ссылку на твой трек и твой сайт в самые злачные места, на форумы, на разные площадки.

— Вот, отлично, — кивнул я головой.

Сам я не особо хорошо разбирался в компьютерах и Интернете, хотя более-менее в web-пространстве ориентировался. Но помощь Коли мне в любом случае была необходима.

Краем глаза и мочкой левого уха я уловил тему фильма, который Майк от нечего делать пучил по телевизору. Что-то там про религию было.

Но мне было важнее другое — началась раскрутка моего трека. Коля зашуршал мышкой, левой рукой умудряясь при этом поднимать со стола монетки и раскручивать их пальцами на тонком жестком коврике для оптической мыши. Так у него одновременно крутилось на коврике до 3–4 монет. Иногда он отрывал свою левую руку от этого забавного занятия, чтобы напечатать что-нибудь на клавиатуре. А когда какая-нибудь из крутящихся монеток случайно выскакивала за пределы коврика, попадая на поверхность стола, она производила ужасный шум, что не нравилось, в общем-то, никому, и Коля быстро возвращал ее на место.

— Костян, приколись, — обратил мое внимание Майк на то, что он сам сейчас смотрел по телевизору. Там в каком-то фильме вырисовывалась сцена — как некий… не знаю даже кто, вроде и не католический священник, но какой-то очень хороший глубоко религиозный супергерой блокбастера… пытался изгонять бесов из одной женщины (естественно фильм был западного производства, у нас таких не делают), он держал маленькую Библию в одной руке, а другую — ладонью с растопыренными пальцами, между которыми красиво переплеталась серебряная цепочка с крестиком — властно держал над головой женщины, при этом громко произнося что-то на каком-то языке, сильно напоминающем латынь.