Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Я вновь указал несчастному на его грехи и какой вред он приносит христианству и цивилизации. Он засмеялся мне в лицо и дерзко сказал: "Мир не подходит для моего бизнеса!" Это был взгляд в бездну человеческой жадности и зла. Естественно, против него я был бессилен и ничего не мог сделать.

Когда началась эта война, пришел Миаки и забрал из моего дома своего брата Рарипа. Этот добрый восемнадцатилетний юноша очень привязался ко мне и жил у меня уже несколько недель. "Мисси, я ненавижу войну! – говорил он мне. – Я хочу остаться у вас, потому что убивать людей несправедливо ".

Рарип противился Миаки и не хотел идти с ним. Я просил за него, но ничего не помогало. Миаки силой увлек его в бушующее сражение. Одна из первых вражеских пуль попала в юношу, которого Миаки удерживал возле себя. Он умер на руках брата сразу же после того, как оставил меня!

Когда я поспешил к мертвому телу, уже многие собрались вокруг него, дикими жестами выражая печаль о смерти брата вождя. Женщины и девушки, которые сидели на земле, а некоторые и лежали, рвали на себе волосы, черной краской разрисовывали себе лицо, грудь и руки. Они громко плакали, ранили себя осколками разбитых бутылок, бросались на землю и вопили. Мужчины с размаху бились головой о деревья, рассекали себе кожу ножами, так что кровь лилась ручьями, и тоже кричали. Я с глубоким огорчением смотрел на эти знаки горя, в которых они не могли найти никакого утешения.

Я принес полотно и ленту, чтобы завернуть тело Рарипа и приготовить к погребению. Было видно, что местным жителям было приятно видеть, что я любил умершего, так как все просили, чтобы я похоронил его по-христиански. Я прочитал из Слова Божьего и горячо помолился, понимая, что не смогу забыть все происходящее. Когда же, когда же таннезийцы будут иметь то, что теперь наполняло меня, – утешающую веру в бессмертие и вечную жизнь, подаренную по милости Иисусом Христом!

Война была продолжительной, потери были очень большими. Месть народа развернулась против торговца: "Ты толкаешь нас к войне! Ты обманываешь нас и других. Рарип умер, и многие другие. Своей жизнью ты должен поплатиться за это", – сказали они ему.

Винчестер был доволен, пока в его дом приносили птицу, свиней, – совесть не осуждала его за убитых людей. Но теперь он пришел ко мне с женой, дрожащий, в трепете – искать убежища. Конечно, я сказал ему, что мы не хотим иметь ничего общего с его грязными делами. Он организовал себе охрану из жителей других островов, с которыми он обращался, как с рабами, но забрал у них все оружие, так как боялся, что они могут обратить его против него. Затем он попросил меня ежедневно посылать моих учителей для охраны его жены, когда он будет спать. Он обещал дорого заплатить за охрану его жизни. Оба учителя боялись и не хотели идти, приказывать им я не хотел и не мог. Так он и жил – в страхе, вооруженный до зубов, каждое мгновение ожидая нападения коренных жителей. Ночью он спал на своем пароходе, стоящем на якоре далеко в бухте, и, как только прибыл морской пароход, бежал со своей добычей.

Начатая при его пособничестве война длилась больше трех месяцев. Затем мне посчастливилось через подарки обеим сторонам получить обещание сложить оружие. Но полностью угасить желание мести, мне не удалось. Пришлось довольствоваться достигнутым.

Во время этих сражений я каждое воскресенье ходил в лагерь и проводил там богослужения, на которых многие почтительно присутствовали. Но все уговоры о мире были бесплодными. Когда я однажды хотел пойти во вражеский стан, мои соседи удержали меня и сказали: "Мисси, молись только за нас! Ваш Бог сделает нас сильными. Вы не должны молиться с врагами, чтобы Он не помогал также и им!" С тех пор я вменил себе в обязанность посещать обе стороны и учить их, что Бог повелевает всем сохранять мир.

В это время примерно сорок человек сопровождали Новара на богослужение, на котором они очень внимательно слушали. Новар сам был полон радости, и, казалось, познание и любовь возрастают в нем. Но все же и он не всегда был постоянен, был изменчив и сомневался, лучшее ли он избрал.

То здесь, то там происходили события, которые поднимали наш авторитет, потому что некоторым мы приносили пользу. Например, во время рыбалки одного волшебника укусила рыба, следствием чего была гангрена и смерть. Когда я пришел в село, все были заняты ужасной церемонией, которая предшествовала умерщвлению двух его жен. Мне удалось путем просьб и объяснений спасти приговоренных к смерти. Каждый такой случай, когда они соглашались не исполнять свои ужасные обычаи, ободрял меня и вселял надежду, что со временем они совсем исчезнут.

Как-то рано утром я увидел, что мои дом окружен вооруженными людьми. Их предводитель коротко и ясно сообщил мне, что они пришли убить меня. Я видел, что полностью нахожусь в их власти. О какой-то защите не могло быть и речи. Я склонился на колени и в горячей молитве передал свое тело и душу Иисусу, как я думал – в последний раз, а затем вышел к мужчинам. Спокойно я объяснил им, как плохо они поступают со мной и что никого из них я никогда не огорчал. Я также указал им на последствия моего убийства. Вдруг предводитель сказал: "Вы правы! Мы плохо поступали с вами! Теперь мы хотим бороться за вас и убивать всех, кто презирает вас ". Мне пришлось силой удерживать руку вождя, чтобы он никого не убил из-за меня, так как Иисус учит нас любить своих врагов и делать им доброе. Многие убежали во время нашего разговора. Оставшиеся пообещали оставаться приветливыми к нам. Но вскоре их общее собрание решило предоставить нам выбор: или не говорить им о Христе, или они нас убьют. Мы можем обмениваться товарами и оставаться, так как им нравится жить с нами, но я не должен рассказывать им о нашем Боге. Я ответил, что живу здесь не ради выгоды, но из любви к ним, из жалости к их бедным душам. Тогда выступил вождь, живший когда-то в Сиднее и говоривший по-английски. Он сказал следующее: "Мисси, наши отцы любили злого духа, которого вы называете дьяволом и поклонялись ему. Мы желали делать то же самое, так как любим путь наших отцов. Мисси Турнер пришел и нарушил наше поклонение, но наши отцы победили его, и он бежал. Они победили и Пету, учителя из Самоа, а незнакомца, который был перед вами, мы убили. Мы также убили учителей из Анетиума и сожгли их дома. После каждого такого случая на Танне было хорошо. Мы жили, как наши отцы, и смерть, и болезни оставили нас. Теперь мои люди собираются убить вас, так как мы не хотим знать ваших обычаев и вашего Бога!"

Затем он позвал некоторых из своих людей, поставил рядом (это были те, кто побывали в Австралии) и злобно продолжал: "Люди в Сиднее тоже принадлежат вашей Великобритании. Они так же хорошо, как вы, знают, что верно и что неверно, но все мы видели, что они в воскресенье варят, работают и развлекаются, как в любой другой день. Вы говорите, чтобы мы не работали в воскресенье. Но вы сами кипятите воду для чая, как и всю неделю. Мы видели в Сиднее: люди делают то, что вы называете плохим, а нам нравится это. Вы – один, а их много. Значит, они правы, вы не правы! Вы распространяете ложь о вашем Боге и Его воле!"

К сожалению, мне пришлось согласиться, что большинство людей не исполняют волю Божью и используют воскресенье для развлечений! Но я также сказал, что тысячи послушны Ему в этом и поистине служат Ему.

В этом народе с таким изменчивым настроением часто случалось, что те, кто приходил ко мне с готовым приговором убийства, включались в разговор о высших материях и внимательно слушали, как я рассказывал о благословении, которое приносит Библия во все страны, и в конце тихо слушали мою молитву. Но буквально через несколько дней, когда многие островитяне собрались у меня, один из них с яростью поднял дубину над моей головой. Вождь Казерумини выбил ее у него из рук и спас меня от смерти. Жизнь среди таких опасностей все больше приближала меня к Господу. Я никогда не знал, в какое мгновение вновь вспыхнет ненависть, которая может лишить меня жизни. Я ежедневно учился класть свою слабую руку в пронзенную руку Того, Кто правит миром, и покой, мир и отрада наполняли мое сердце несмотря ни на что.

13
{"b":"135688","o":1}