– Не очень, дочка, – со вздохом ответила бабушка. – Давление скачет и слабость. Но ты не беспокойся, я еще ничего.

– Мама, с сердцем надо что-то делать, иначе…

– Что «иначе»? – прервала ее Кели. – Умру? Так мне давно пора на покой.

– Что ты такое говоришь, мама! – воскликнула Мэри. – Тебе еще жить и жить!

– Ну да, если заменить сердце. Дочка, я уже почти вся искусственная – почки мне заменили, печень, легкие, суставы. Не надо сердце трогать – дайте умереть спокойно.

– Я договорился с хорошей клиникой, – в разговор вступил Стив. – Все очень солидно. Так что завтра же отвезем и вылечим.

– С искусственным сердцем – буду ли я живой?.. – задумчиво протянула бабушка.

– Будешь, – ответила Мэри. – И не возражай. Ты нам нужна, особенно Кэтрин.

– Вот как раз о внучке я бы и хотела поговорить. Девочка живет без общения со сверстниками, в окружении искусственных зверей.

– Мама, не начинай снова, – попыталась ее прервать Мэри. – Ты же знаешь, это необходимо для ее здоровья.

– Не знаю, как физического здоровья, но психически она развивается ненормально! Сегодня попросила меня не отключать плиту, потому что, видите ли, она «живая». А друга своего, Кэвина, не считает живым, потому видела его только на экране. Как она в школе учиться будет?

– Семью Кэвина я знаю, – сказал глава семейства. – Хорошие люди. Я думаю, их можно пригласить в гости.

Мэри тревожно взглянула на него, он поймал ее взгляд и ответил на немой вопрос:

– У нашей дочурки состояние сейчас хорошее, думаю, все будет нормально.

Утром следующего дня Кэтрин с удивлением обнаружила маму на кухне. Бабушки нигде не было видно.

– Мама, разве сегодня выходной?

– Нет, я взяла отпуск, пока бабушку полечат.

– У нее же все хорошо! – Девочка захлопала глазами, личико ее скривилось, казалось, она вот-вот заплачет.

– Все будет хорошо, все будет хорошо. – Мэри обняла дочку. – А у нас сегодня радость: в гости приезжает Кэвин, твой друг!

– Кэвин?! – воскликнула Кэтрин.

– Да, вместе с мамой. Так что ты утри слезки, собирай всех своих друзей и готовься к встрече.

В реальности Кэвин показался Кэтрин совсем маленьким мальчишкой. В руках он держал щенка, завернутого в свитер.

– Смотри, какой он классный! – воскликнул он, выпуская щенка на пол.

Кэтрин посмотрела на дрожащий пушистый комок с большой головой, осторожно погладила его и сказала:

– А что он такой маленький?

– Так вырастет же! – Кэвин показал, как вырастет щенок, задрав руку над своей головой.

Из соседней комнаты прибежали Мурзик и Тотошка. Щенок ткнулся в одного, потом другого, обнюхал обоих и как-то неуверенно помахал хвостом.

– По-моему, твои игрушки ему не понравились, – сказал Кэвин.

– Это не игрушки, это мои друзья, – возразила девочка.

– Друзья? – удивился Кэвин. – Это же электронные! Вот у меня были воображаемые друзья, дракон и эльф, вот они…

– Это мои реальные друзья, у меня ведь больше живых друзей нет, – возразила Кэтрин.

– Мы пахнем синтетикой, поэтому щенок никогда не будет с нами дружить, – сказал Тотошка. – Но мы все равно ему рады.

Щенок потерял интерес к игрушкам, ухватил зубами край покрывала и начал стягивать его с дивана.

– Ну-ка, прекрати! – приказала ему Кэтрин.

– Да он же не понимает. – Кэвин засмеялся, отбирал покрывало у щенка и подтолкнул его к игрушкам. – Пусть они пока играют между собой, пошли, покажешь, как живешь!

В это время Мэри и мама Кэвина, Элис, разговаривали в гостиной.

– Я беседовала со школьным психологом, она обеспокоена этой, как она называет, «виртуализацией пространства», – сказала Элис. – Дети начинают путать реальное и воображаемое, живое и искусственное.

– Да. – Мэри вздохнула. – Мы с мужем постоянно на работе, дочкой моя мама занимается, а сейчас ее в клинику положили. Кэтрин совсем останется наедине с экраном и кибер-игрушками.

– Может, вам няню нанять?

– Мы бы так и сделали, если бы не проблемы с иммунитетом у нашей девочки, – ответила Мэри. – Я знаю, в этом возрасте ей обязательно надо общаться с живыми друзьями, но она потом всегда долго болеет…

Прошла неделя. В пятницу родители Кэтрин вернулись с работы пораньше.

– Милая, я все понимаю, но рано или поздно нам придется сказать ей правду, – обратился к жене Стив, снимая плащ.

– Это будет таким стрессом для нее, – тяжело вздохнула Мэри.

Кэтрин забежала в прихожую и бросилась на шею маме:

– Мам, мам, я очень рада, что вы сегодня пораньше! Я так соскучилась! А бабушка скоро будет?

Мэри осторожно поставила ребенка на пол:

– Бабушка больше не придет. Она…

– Она поехала в деревню отдохнуть? – спросила девочка.

– Она…

– Она умерла, – закончил за нее муж.

– Как это «умерла»? – непонимающе спросила Кэтрин. – Это надолго?

– Это навсегда, – ответил Стив.

– Она никогда не вернется?! – срывающимся голосом воскликнула девочка.

– Никогда.

Кэтрин заревела и побежала куда-то вглубь дома.

– Стив, можно же было как-то мягче, – укоризненно сказала Мэри.

– Как мягче? Бабушка умерла, и они никогда не вернется – что я мог еще сказать?

– Ну не так… – тихо ответила Мэри. – Зря мы положили ее в клинику.

– Она бы все равно умерла без этой операции, – возразил Стив.

– Может быть, еще прожила год-другой. У девочки трудный возраст и тут такой удар.

Когда супружеская чета села ужинать, наконец, прибежала Кэтрин.

– Мама, папа, – сказала она с порога, – я посоветовалась с друзьями, они говорят, что так не бывает, «раз и навсегда уйти». Все можно починить. Не может быть и все!

– Кто это из тебе сказал? – спросил Стив.

– Мурзик и Тотошка!

Муж и жена переглянулись.

– Видишь ли, дочка, когда человек умирает, это навсегда. Мы все смертны, – я, твоя мама, ты…

– Прекрати! – прервала его Мэри и взяла дочку на руки. – Когда нас призывает Бог, мы уходим в лучший Мир. Там мы встречаемся с теми, кто когда-то умер. Наше тело превратится в прах, но душа – бессмертна.

– Да! – воскликнула девочка. – Так мне Пух и сказал! Оболочка может сломаться, но программа всегда жива. Она дуб-ли-ру-ет-ся.

– У людей это не так, – печально ответила ей мама. – Мы не программы, нас никто не записывает. Мы живые.

– Я и хочу живую бабушку! – Кэтрин заревела, поняв, что взрослые почему-то не хотят возвратить ей родного человека. Она вырвалась из материнских объятий и убежала.

– Не знаю, что и делать, – вздохнула Мэри. – Как она теперь будет жить?

– Надеюсь, все забудется.

Но не завтра, ни через неделю, ни через месяц Кэрин не забыла бабушку. Она ждала ее так, как будто та вышла за покупками. Девочка оставляла ей записки, сочиняла для нее сказки, разговаривала с ней вслух в полной уверенности, что бабушка вернется. К тому же в условиях стресса она стала чаще болеть. Отчаявшись, родители посоветовались с детским психологом. После осмотра девочки и тестов он сказал:

– Ваша дочь живет в воображаемом мире, где все вещи – живые, и никто не умирает, а только включается и выключается. Ей обязательно нужен детский коллектив и родительская забота.

Когда психолог ушел, Мэри сказала мужу:

– Я читала в Сети статьи киберпсихолога Вячеслава Тронина. Он пишет, что у детей, которые с детства живут в окружении псевдоживого, нет страха перед ним. Это хорошо. Но далее соглашается, что у таких детей могут быть проблемы с социализацией. Мы не можем пока отдать нашу дочь в детский сад, поэтому мне придется оставить работу и побыть с ней.

– Я не думаю, что это поможет, – ответил Стив. – Кэтрин была так привязана к бабушке, что теперь ее не скоро забудет. Она не понимает, что такое «смерть» и уверена, что бабушка обязательно вернется, если очень захотеть. Мы сами ее к этому приучили.

– Стив, – вздохнула Мэри, – я вот что думаю… Как ты думаешь, о моей маме много осталось сведений в Сети?