Стах решил, что он хочет Сийю.

Он стал ухаживать за ней, носил ей воду, сопровождал ее всюду. И естественно, он перестал быть другом Стродесона Джарика.

Когда Сийя спросила Джарика, правда ли, что и его прежние родители не родные ему, он понял, что это исходит от Стаха. Когда Сийя спросила, правда ли, что Торси сумасшедшая, он понял, что это тоже исходит от Стаха.

Стах во всеуслышанье называл его дважды подкидышем, интересовался, кто же его настоящие родители, отпускал язвительные замечания по поводу его безмозглой сестрички.

- Стах, — однажды сказал Джарик, — не говори больше ничего плохого о Торси и держись подальше от Сийи, дочери Стрида!

- Джарик, — сказал Стах, и глаза его сузились. — Я не принимаю приказов от дважды приемыша, у которого есть сестра-дурочка, к тому же совсем не похожая на него. Джарик, ты сам держись подальше от Сийи, так как я хочу передать подарки ее отцу.

Джарик задрожал. Они стояли под июньским солнцем и смотрели друг на друга. Пальцы Джарика сжались в кулаки.

- Си не примет их.

Стах рассмеялся.

- Разве, дважды приемыш? Ты думаешь?

Джарик бросился на него. Стах согнулся. Они не кружили вокруг друг друга, не обменивались уларами. Они сразу схватились и тут же покатились по земле, поднимая пыль. Люди смотрели на них. Но вскоре их растащили взрослые. Они были исцарапаны, и одна из царапин проходила по щеке Джарика возле самого глаза.

Тяжело дыша, они со злостью смотрели друг на друга.

- Я срубаю деревья мечом, Стах, — сказал Джарик. — Не подходи близко, когда я работаю в лесу.

И все поняли, что это угроза, хотя и сделанная в гневе.

- Держись подальше от Сийи, Джарик, — сказал Стах.

- Отец, — сказал Джарик, глядя не на Строда, а на Стаха. — Я хочу принести подарки жениха Стриду.

И Стах забился в руках людей, которые его держали.

- Не делай этого, Джарик! — крикнул он. — Не помышляй об этом! Я убью тебя, Джарик!

И это тоже была угроза, хотя и сделанная в гневе. Да, это было очень необычно для жителей деревни: два здоровенных парня спорят из-за девушки, это настоящий подарок для дочери Стрида Сийи.

Затем Стах успокоился: пришел его отец. И прослушав все от свидетелей, отец Стаха Ферстмен запретил им драться. И двое юношей пошли, насупившись, в разные стороны.

Но вызов был сделан. И Джарик понимал это. В нем и самом кипела ярость. Вечером он работал в лесу, когда услышал треск веток под ногами у себя за спиной. Он обернулся и увидел Стаха, завернутого в длинный темно-голубой плащ.

- Иди прочь, Стах, — сказал Джарик, вытаскивая меч из ствола дерева. — Тебе небезопасно находиться возле меня, когда у меня в руках меч.

Но его щит был поодаль от него. Он лежал возле дерева, рядом с топором.

Не говоря ни слова, Стах отстегнул бляху, и плащ с тихим шорохом соскользнул с его плеч. Плащ он одел для того, чтобы никто не видел, что у него меч.

- Брось меч, Джарик.

- Не брошу. Я рублю им дерево.

- Брось меч или подними его против меня, дважды приемыш, бастард, брат безмозглой свиньи.

Это было оскорбление. Хотя в деревне свиней уважали — ведь они давали пищу жителям — но назвав свиньей Торси, Стах утверждал, что она не девушка.

Джарик повернулся к нему. Меч был в его руках, и лицо потемнело от гнева. Они смотрели в глаза друг другу. Стаж сглотнул комок в горле и взялся за рукоять своего меча. Рукоять была украшена красным камнем. Это был великолепный меч, чем не боевой. Меч сына Ферстмена.

Меч Джарика, которым он работал в лесу, был в зазубринах и погнут, рукоять его была из дерева, скрепленного костяными кольцами.

- Я здесь работаю, Стах. — Голос Джарика дрожал. Дрожала и его рука на рукояти меча. На лице отражались все его чувства.

- Ты работаешь, чтобы купить своей безмозглой сестре мужа?

Это было чересчур. Никто не мог услышать такое и спокойно уйти, не получив извинений или крови. Джарик прыгнул вперед.

Ни у того, ни у другого не было щитов. Стах ударял по лезвию Джарика, и сталь зазвенела. Он сделал выпад, чтобы пронзить грудь врага, но промахнулся, так как Джарик подобно молнии прыгнул в сторону. Его заблестевшие глаза не смотрели на меч Стаха, который просвистел возле его груди на расстоянии одного миллиметра. Он дрался! Мозг его безошибочно управлял телом и руками.

Он отступил в сторону, и его удар пришелся прямо в шею Стаха. Хрустнули шейные позвонки, и тот рухнул на землю мертвый, обливаясь собственной кровью.

Итак, жизнь Ориксона и Стродесона Джарика снова изменилась, навсегда изменилась. Но не в момент смертельного удара, а на следующий день, когда говорили Трое и Совет, когда они произнесли свой приговор.

Его приговорили к изгнанию. Его объявили преступником, его лишили возможности жить в деревне. Они совершенно не обратили внимания на угрозы Стаха, на то, что это он пришел к Джарику в то время, как тот мирно трудился в лесу. Было решено, что Стродесон Джарик виновен в убийстве жителя деревни и поэтому он должен быть изгнан из нее. В Сек-харден был послан гонец с сообщением о том, что Джарик изгнан из деревни и что ему нельзя давать крова.

Джарик подумал, стал бы приговор другим, если бы убитый не был сыном Ферстмена, первого человека в деревне.

Джарик остался Джариком. Он был как всегда нетерпелив и невыдержан. Он долго ждал признания в деревне, но так и не дождался его. Он говорил, и голос его отзывался в лесу звенящим эхом.

- Я пришел сюда не сам. Меня вытащили из моря. Вы не мой народ. Вы не можете быть моим народом! Такие, как вы, убили моих родителей! Все эти годы я слышал в свой адрес и в адрес моей сестры только оскорбления, и теперь я потерял терпение и нанес удар самому гнусному из оскорбляющих. И теперь вы прогоняете меня, меня, кто убил элка, кто спас Аспеи и Сийю в час, когда вы все поджали хвосты от страха.

Со своего кресла поднялся сам Ишрашпул:

- Ты говоришь в присутствии Совета и Троих. Приговор вынесен. Прекрати свои оскорбительные речи!

- Я договорю! Вы не мой народ! Я отвергаю вас! Я отвергаю законность приговора Ишрашпула, чей сын сам искал меня, чтобы убить! Я плюю на ваш приговор! — И он действительно плюнул в сторону кресла, в котором сидел Ишрашпул во время церемонии. — Я ухожу из вашей деревни только потому, что сам не желаю жить здесь!

Послышался шепот. Пусть это был только жест со стороны горячего юноши, но лучше бы этого преступника, так искусно владеющего мечом, просто казнить…

Но туг поднялся Строд и обвел всех глазами. Он сказал, что если они решатся убить Джарика, то им придется тогда сначала убить самого Строда.

- Тихо! — крикнул Ишрашпул. — Приговор вынесен — изгнание. Стродесон Джарик еще не покинул деревни. Но его нельзя убить или казнить другим способом, ему следует выдать топор с хорошим лезвием, его вещи, кроме меча, который должен быть сломан, и столько пищи, сколько поместится в моем шлеме. Он должен покинуть деревню и не видеть никого из нас. Каждый, кто увидит его, обязан его убить, как преступника. На закате он должен уйти. Таково решение.

- Ты неправильно произнес мое имя, старик, — ядовитым тоном сказал Джарик. — Мое имя — Джарик Убийца Элка, старик. Я не сын никому из этой деревни!

Строд отвернулся, уязвленный до глубины души.

Джарик пошел прочь и увидел Сийю, дочь Страда. Она отвернулась от него.

Он позвал ее по имени и когда она обернулась, то ее прекрасное лицо было полно презрения к нему.

- Убийца! Преступник! Ill не приносил подарков моему отцу целых три года, а когда их принес Стаж, ты убил его1 Что мне, Сийе, остается, кроме стыда и всеобщего презреим?

Джарик был ошеломлен.

Но он был горд.

Он плюнул на землю между собой и Сийей.

А ткачи ткали.

Затем были прощания с родителями, объятия, плач. Торси тоже обнимала его, прижималась к нему, но не плакала, она молчала.

Перед заходом солнца Джарик покинул Ишрашпул. Он направился на запад, откуда доносился волчий вой.