— Думаете, мне необходимо выпить, чтобы не упасть в обморок при виде собственной крови? — усмехнулся лорд Харлестон.

Нельда улыбнулась, и он увидел ямочки у нее на щеках.

— Это не для вас, — пояснила она, — а для вашей руки, чтобы продезинфицировать рану. Мама всегда говорила, что это лучше, чем любое лекарство, которое можно купить в аптеках.

Не дожидаясь ответа, она быстро подошла к шкафу и заглянула на нижние полки.

— Нашла! — воскликнула Нельда через пару минут и вернулась с наполовину полной бутылкой виски.

— Наверное, именно это искал индеец, — пошутил лорд Харлестон.

Он читал, что алкогольные напитки очень ценятся среди индейских воинов, и даже малой дозы достаточно, чтобы ударить им в голову.

Нельда не слушала его. Она смочила чистую тряпочку виски.

— Боюсь, сейчас вам будет немного больно.

— Я постараюсь быть храбрым, — насмешливо ответил лорд Харлестон.

Виски и в самом деле жгло сильно, но он знал, что Нельда права и что любую рану, нанесенную индейским ножом, следует продезинфицировать.

— Теперь надо ее перевязать, — сказала девушка. — Пока я буду искать в спальне что-нибудь подходящее, прошу вас не дотрагиваться до раны и не мочить ее.

Лорд Харлестон улыбнулся ее повелительному тону.

Нельда вернулась через несколько минут с длинной белой полосой ткани, слишком тонкой и дорогой для жены фермера.

— Где вы это нашли? — спросил лорд Харлестон.

Нельда слегка смутилась.

— Это — из нижней юбки, которую я одолжила у мисс Альтман. На, может быть, она простит меня, учитывая обстоятельства, — Вы, безусловно, специалист по решению сложных задач, — улыбнулся лорд Харлестон.

Нельда положила ему на рану кусок ткани и приступила к перевязке.

— Мама многих лечила в шахтерских городках, — просто ответила Нельда. — Иногда она разрешала мне помогать ей.

— Уверен, что этого вам делать не следовало, — заметил лорд Харлестон.

Он сказал, не подумав, и испугался, что Нельда рассердится, но девушка пояснила:

— Они приходили в наш дом, потому что знали, что мама опытна в таких вещах. Они терпеливо сидели часами у нас на крыльце, а из порезов у них сочилась кровь. Некоторые были все в синяках. Мы не могли допустить, чтобы они страдали.

— Представляю, как они были вам благодарны.

— Очень, очень благодарны. Папа всегда говорил, что это позор для страны, когда ее жители не могут получить достойную медицинскую помощь. В таких местах, как Лидуилль, многие люди умирают из-за отсутствия врача.

— Так что вы и ваша мама работали докторами, — сказал лорд Харлестон, словно беседуя сам с собой.

— Мы могли помочь только тем, у кого были не очень серьезные раны, — ответила Нельда, — а папа заставил нас поклясться, что эти люди никогда не будут заходить в дом. Так что они сидели на веранде и вокруг дома на земле.

Когда мама уставала, папа отсылал их прочь. Они так трогательно умоляли его позволить им прийти на следующий день!

Лорд Харлестон ничего не сказал, и снова, словно прочитав его мысли, Нельда прибавила:

— Я знаю, вы думаете, что папа не должен был привозить нас в шахтерский городок, но именно там он мог делать деньги. Он экономил каждое пенни, чтобы когда-нибудь отвезти маму во Флориду. Он думал, что теплый климат пойдет ей на пользу.

Не сумев подавить любопытство, лорд Харлестон спросил:

— А разве не было какого-нибудь другого способа, которым ваш отец мог зарабатывать деньги?

— Этот вопрос мой отец задавал себе тысячи раз и всегда говорил: «К сожалению, я родился джентльменом. Ты, живя в этой стране, можешь в это не верить, но в Англии не предполагается, что джентльмены должны работать».

Лорд Харлестон не мог не признать, что это правда.

— Но ваш отец сам решил уехать в Америку, — сказал он.

— Он рассматривал это как очередное приключение, — ответила Нельда. — К тому же только здесь они с мамой могли избежать гнева ваших и маминых родственников.

— Да, в свое время их поступок вызвал множество толков, — согласился лорд Харлестон.

— Они это знали, но как они могли не любить друг друга? Они были так божественно счастливы, а больше ничего не имело значения, даже… нищета.

На лице Нельды мелькнуло восхищение. Она быстро отвернулась и взялась за готовку.

— Значит, ваш отец зарабатывал на жизнь игрой в карты?

Лорд Харлестон постарался, чтобы в его тоне не прозвучало осуждение. Видимо, ему это удалась.

— Папа как-то сказал, что это — единственный дар, которым наделил его Господь, а Библия учит нас не зарывать талант в землю, — просто ответила Нельда.

— Но даже при этом вы иногда были, как вы говорили, очень бедны.

— Очень, очень бедны, — подтвердила Нельда, — особенно когда папины должники не отдавали деньги.

Лорд Харлестон подумал, что такое, должно быть, происходило нередко. Вслух же он сказал:

— Видимо, это было большим разочарованием.

— Именно так, но, в общем, папе везло, хотя как-то раз ему пришлось заложить мамино обручальное кольцо, потому что больше ничего не было.

Она вздохнула и добавила, словно про себя:

— Но папа всегда умел рассмешить нас, даже в самые тяжелые времена. А когда дела шли хорошо, он приходил домой с набитыми карманами, бросал деньги на стол, кружил маму по комнате, и все сразу казалось таким… чудесным!

Она говорила так трогательно! Из-за воспоминаний на глазах у нее навернулись слезы, и лорд Харлестон поспешил сменить тему.

— Если вы собираетесь приготовить омлет, я посмотрю, не найдется ли здесь немного хлеба, чтобы поджарить его на огне.

— Это было бы замечательно, — согласилась Нельда.

Лорд Харлестон нашел буханку хлеба, нож и большой горшок со свежевзбитым маслом, которое, как он предположил, было сделано из молока коров, угнанных индейцами.

Он отнес свои находки на стол, на котором стояла лампа, а Нельда тем временем поставила на огонь сковороду.

Две тарелки она положила на плиту, чтобы подогреть их.

Лорд Харлестон нанизал на кончик ножа кусочек хлеба и поджарил его на огне, как делал когда-то в Итоне.

Он поджарил три кусочка, а потом Нельда позвала его за стол и поставила перед ним большую тарелку с омлетом, себе она положила порцию поменьше.

Лорд Харлестон с удовольствием приступил к еде.

— А вы были правы, — улыбнулся он, — вы действительно очень хороший повар.

— Я могу готовить и более сложные блюда, если есть из чего, — ответила Нельда, — и если нам придется остаться здесь надолго, я постараюсь разнообразить наше меню.

— Мне бы это понравилось, — сказал лорд Харлестон. — В то же время я бы почувствовал облегчение, если бы нас спасли.

Какое-то время они ели молча, а потом Нельда сказала то, что, видимо, давно было у нее на уме:

— Я… полагаю, мы ничего не могли предпринять, чтобы спасти тех людей в повозках и вашего камердинера?

— Мне будет сильно не хватать Хиггинса, — ответил лорд Харлестон, — но мы ничего не могли сделать, разве что погибнуть вместе с ними, а это, согласитесь, было бы глупо.

— По крайней мере вам не… пришлось бы заботиться обо мне.

Лорд Харлестон понял, что девушка по-прежнему полагает будто он ненавидит ее и не хочет нести за нее ответственность.

Он посмотрел на Нельду и внезапно осознал, что создал себе неверное представление.

При свете керосиновой лампы, с ниспадающими на плечи волосами, она казалась необычайно красивой, словно нимфа из сказки.

— Я не забыл, что вы спасли мне жизнь. Нельда, — проникновенно сказал он. — Я перед вами в неоплатном долгу.

— У вас нет причин говорить так, — быстро возразила девушка. — Я просто подумала, что индеец вас убьет, и что-то… или кто-то вне меня велел мне… сделать то, что я сделала.

— Очевидно, это был мой ангел-хранитель, если таковой у меня есть, — улыбнулся лорд Харлестон. — Или, быть может, вы и есть мой ангел-хранитель, хотя я это и не понял сразу, когда мы встретились.