Таня со спокойным интересом рассматривала Денисово хозяйство. Денис, затаив дыхание, ждал. Наконец Таня перевела взгляд на его лицо, и в этом взгляде Денис уловил решимость, и даже какое-то уважение. Да хрен с ним, с уважением, ты штаны снимай!

— Теперь ты, — сказал Денис хрипло, пытаясь думать о ерунде, чтобы сдержать эрекцию.

Таня отвела взгляд в сторону, закусила пухлую губу, взялась обеими руками за края футболки и… боже, как красиво она её снимала! То есть, конечно, сама она об этом не знала и не думала, но этот изгиб, это движение бёдрами… Эта грудь! Вот и увидел её Денис. Ах, до чего же она оправдала его ожидания. Да, она была именно такая, красивая, гладкая, незагорелая, с нежно-коричнево-розовыми торчащими сосками, круглая, невыразимо уместная на её стройном теле. Она расстегнула пуговицу на боку шорт. Вот сейчас он а их снимет, и останутся только трусы…

Нет! она стянула с себя сразу всё, перешагнула через одежду (он бы никогда не догадался так сделать!), и стояла перед ним совершенно голая, покрасневшая и прекрасная! Она, видимо, так и не понимала, как кого-то может это всё интересовать. Она не ждала, как Денис её оценит… А Денис оценил её выпрямившимся, затвердевшим и торчащим прямо ей в лоб Беном. Он был наверху блаженства. Господи, совершенно голая девчонка прямо перед ним, в двух шагах, совершенно добровольно (допустим), показывающая ему всё, и всё видно, как на ладони.

Сейчас Денис видел, что то, что они с мальчишками рисовали в виде треугольника с чёрточкой, в первом приближении соответсвовало действительности. Да, анфас всё это примерно так и выглядело. Если не учесть массу удивительно важных нюансов, отличающих пишку сестры от наивных рисунков. Изгиб бедра, округлость лобка, тёмный пушок, видимую мягкость и упругость губ…

Денис сел на кровать позади себя и начал своё дело. Охватив Бена пальцами, он медленно водил руку вперёд-назад, упиваясь зрелищем. Заработанным зрелищем, полученным по праву. Таня внимательно, поражённая Денисом, наверное, не менее чем он сам сестрой накануне, смотрела вниз, на Денискину руку. То есть не на руку… Видно было, что это её завораживает. Но Денис был занят не этим. Ему мешала статичность позы Тани. Ему хотелось видеть её в разных позах. Он даже не мог бы перечислить эти позы. Он собрал дыхание и попросил:

— Ты можешь подвигаться?

— В каком смысле? — удивилась Таня совершенно спокойно.

— Ну, потанцевать там…

— А это нужно? — танцевать ей видимо не хотелось, но, увидев умоляющие глаза Дениса, смягчилась, повернулась (как красиво!), нажала клавишу на маленьком обшарпанном кассетнике (у неё и магнитофон есть!), помедлила, и стала… ну не танцевать, а так… когда вроде на дне рождения у кого-нибудь уже пора танцевать, но народ ещё не завёлся. Всякий раз, когда она ловила на своём теле взгляд Дениса, она краснела, и отводила глаза, но в основном она смотрела на Это.

Для Дениса и танец голой девочки тоже был впервые, он старательно замедлял движения, чтобы не кончить раньше, чем он успеет насмотреться, и чуть ли не вхолостую проводил рукой над кожей. Это было неописуемо сексуально и красиво. Та девчонка, которая соблазняла своей попкой под белыми шортиками с раке ткой в руках, делает примерно те же движения уже совершенно голой, перед ним и для него! Ему уже не надо всматриваться в складки ткани, чтобы восстановиь в уме, что же там под ними находится! Он может смело разглядывать, нагло и пристально, что там у неё находится между ногами (ах, что там находится!), это входит в правила игры! А Танина пишка принимала в зависимости от поворота и положения ног самые разные очертания, неизвестные ранее и одновременно хорошо знакомые по урокам физкультуры. А какие у неё бы ли бёдра! А какая попка, не закованная ни в какую ткань!

Таня тоже заводилась. Щёки её раскраснелись, двигалась она свободнее, стараясь, впрочем, не выпускать из виду Дениса, приоткрытые губы её были влажны… Мечты поистине сбываются! Впрочем, даже в мечтах Денис не представлял себе ТАКОГО! Он просто не верил, что такое может быть на самом деле. Денис почувствовал, что больше не в силах сдерживать свой оргазм и из последних сил, не прикасаясь к Бену просипел:

— Подойди…

Таня послушно подошла, вся радостная, не понимая, что происходит, но готовая поддержать игру. Денис всей ладонью свободной руки плотно накрыл Танин лобок от пушка до того места, где щёлка уходила между бёдер. Таня от неожиданности присела и сжала колени. Денис узнал то движение, которым девчонки реагировали на лапанье, и бывало в метро или набитом автобусе ему случалось ощутить то же самое движение девчачьего тела, когда он как бы невзначай тыкался рукой им между ног. И хотя Таня тут же выпрямилась, и бесстыдно подставила своё мягко-упругое богатство бесстыдно жадной ладони Дениса, это было то самое движение, стеснительное и естественное, движение стыда и возмущения, только тогда Денис только угадывал в складках и швах ткани желобок посреди пишки, а теперь он ощущал его без всяких юбок и трусов, в предельном контакте, всей рукой, и у него ещё было время…

А-а-ахх! У-у-ухх! Искры и молнии! Взрывы и гром!

Денис выпустил длинную белую струю куда-то в дальний угол комнаты, в последний момент сжав Бена твёрдой рукой и отведя прицел от Таниных коленей, и ещё одну, туда же! И ещё, послабее! Кончал он, наверное, целую минуту. Когда он смог, наконец вдохнуть, перед глазами у него плавали золотые кольца, в ушах звенело, а рукой он крепко держался за ногу сестры чуть повыше колена. Таня смотрела на него с восхищением, уважением и завистью, совершенно неуместными с точки зрения Дениса.

— Ну, ты даёшь! — сказала она. Денис едва мог улыбнуться в ответ. Отдышавшись, он незаметно вытер пальцы о покрывало, и надел штаны и рубашку, совершенно не в силах соображать.

— Я пойду отдышусь, — выдавил он, пока Таня (опять-таки красиво!) облачалась в те же шорты и футболку. Он направился к себе в комнату, повалился на кровать и некоторое время блаженствовал в состоянии душевного и физического комфорта. Нет, устроить себе ТАКОЕ зрелище! Он всё-таки молодец. Ну такая девочка! И в таком виде!

Повалявшись и натешив себя перебором впечатлений и признаниями собственного гения, понастроив несколько воздушных замков на тему дальнейшего времяпровождения (совершенно нереальных), Денис встал и вышел во двор, опрокинув в себя по дороге ещё кружку молока. Там он тут же наткнулся на сестру, снова рассыпавшую зерно курам. (Ну сколько их можно кормить?). Вид у неё был самый непринуждённый. Денис уже едва мог поверить, что эта самая девчонка несколько минут назад (ну полчаса, не больше), плясала перед ним голая, пока он занимался онанизмом, а потом он (недолго, правда) держал её за пизду.

— Ты есть будешь что-нибудь? — спросила она его так же непринуждённо (ну точно, пригрезилось!), не прерывая танца с курами. Денис помотал головой. Он уже совершенно не представлял, как можно перейти опять к той самой теме. Ну как? Подойти и сказать "А можно взять тебя за жопу?". Если б она хоть подмигнула, что ли, или улыбнулась заговоршически…

— А на речку пойдёшь? А то сейчас Ирка придёт…

— И чего? — поинтересовался Денис хмуро, подозревая, что сейчас он перестанет занимать внимание сестрёнки, потому как придёт Ирка, видимо, та самая подружка, о которой говорила баба Катя.

— И на речку пойдём. Или у тебя дела? — она издевательски посмотрела Денису в глаза.

— Ну можно, — протянул Денис. На речку — это значит купальник. Ну хоть так. Как девчонки переодеваются, завернувшись в полотенце, Денис знал. Ничего не углядеть.

— Мы ещё в разбойников играем, — сказала вдруг Таня и замолчала.

В разбойников? Есть масса игр в разбойников, но чтоб девчонки… Денис хотел было поинтересоваться подробностями, но решил, что ни к чему. Там видно будет. Он им покажет, какая бы это игра ни была.

Денис пошёл, слопал на дорожку ещё кусок колбасы, и уже собрался было что-нибудь помастерить в комнате, как с улицы раздался девчачий крик: "Танька!"