12 мая они без особых усилий овладели Керчью. 20 мая, с прибытием еще 9 паровых судов и 24 десантных шлюпок, подошли к Таганрогу. Моряки азовской гребной флотилии получили приказ сражаться “до последней крайности”. Губернатор Таганрога граф Г. П. Толстой 2-й и исполняющий обязанности наказного атамана Войска Донского Андрианов были полны решимости стоять насмерть. Гарнизон состоял из полубатальона резервистов, неполного казачьего полка, команды “охотников” — аж 250 человек из числа обывателей и... ни одной пушки. Азовская флотилия спешно установила инженерные заграждения на подходах к порту и в устье Дона.

В течение лета союзники трижды шли на приступ Таганрога, в июле они 18 дней подряд бомбардировали порт и город, высаживали десанты морской пехоты. Однако, потеряв паровую канонерку “Джаспер”, десятки убитых, 3 человека пленными (из них 2 офицера), 2 сентября союзники убрались от Таганрога.

Надо ли говорить, что отвлечение такого количества сил в период всей летней кампании не могло не сказаться на положении Севастополя, а стойкость и мужество войск и жителей Таганрога были следствием примеров героизма севастопольцев. При этом ни зверства турецких войск в Греции и на Балканах, ни разбой европейских союзников на Балтике и Белом море не могли поколебать антирусские воззрения русских демократов. А. И. Герцен, юный Н. А. Добролюбов, Н. П. Огарев и Н. А. Некрасов (как и их собратья в XX веке) дружно критиковали “антинародные цели войны”, “язвы крепостничества”, толковали о “самолюбии двух-трех человек, которые для удовлетворения ему губят в кровопролитной войне столько народу, не понимающему, за что он дерется...”. Bce, на что их хватало, так это, отрицая сравнение Восточной войны 1854—56 годов, с Отечествен-ной войной 1812 года, сравнить осаду Севастополя с... Троей и признать героизм русского солдата (отрицая наличие такового у офицеров и тем более генералов).

Бесконечно повторяемый миф о безусловном “превосходстве” британского и французского флотов над русским является не более чем мифом. “Как боевая сила военно-морские флоты союзников, не считая бомбардировки незащищенных городов и разбойничьих нападений, за две кампании на четырех театрах выступили ДВЕНАДЦАТЬ РАЗ, из них 10 раз потерпели поражение и только 2 раза добились “победы”, т. е. “поймали салакушку” (Бомарзунд) в Балтийском море да убили воробья из пушки (Кинбурн) в Черном море. При этом НИ ОДНОГО РАЗА флоты Англии и Франции НЕ РИСКНУЛИ встретиться с безусловно более слабыми русскими флотами в Балтике и на Черном море”.

В то же время мы должны признать, что крымская катастрофа со всей очевидностью обнажила все недостатки существовавшей системы, потеря Черноморского флота нанесла оскорбление национальному достоинству русского народа. Государственная власть была скомпрометирована в глазах нации, а престиж русских моряков поднялся так высоко, как никогда ранее.

В то же время, рассуждая о причинах и результатах поражения России в войне 1853—1856 годов, мы не должны “автоматом” повторять байки марксистской пропаганды о “захватнической политике русского царизма”, “слабости самодержавия” и “бездарности царских генералов”. Хотя бы потому, что все марксистские, в том числе коммунистические и демокра­тические, “исследователи” отдают должное героизму и самоотвержен­ности и русских воинов (в большинстве крепостных крестьян), и простых обывателей (в том числе кинто из Тифлиса, рыбаков Поморья и промысло­виков Камчатки). Они-то почему ТАК сражались? Кто их учил, и кто их вел в бой? Или заставили победить зимой в горах 36-тысячный корпус Ахмет-паши всего лишь десятью тысячами? Брать Карс и вступить в морское ополчение 7132 человека для защиты столицы, умирать на Альме? Может, монахи Соловецкого монастыря, отражая пушками “a’la Иван Грозный” атаки новейших пароходов Великобритании, боялись быть высланными в Сибирь? А батальон греческих добровольцев сражался в Крыму за доллары?

Общий вывод из наших неудач в Восточной войне — дело решал ФЛОТ! Флоты Англии и Франции решили исход войны. К сожалению, сей урок не был усвоен ни русским Генштабом, ни последующими императорами до конца. Не был он усвоен и первым Генсеком, и только в бытность Л. И. Брежнева, благодаря воле и сверхчеловеческой настойчивости Главкома ВМФ С. Г. Горшкова, к 90-м годам XX века мы заимели океанский ракетно-ядерный флот. Новации же последнего десятилетия снова отбросили Россию к середине печального для нее XIX века.

Да, Россия по Парижскому трактату (18.03.1856 г.) ВОЗВРАТИЛА Турции Карс и уступила южную часть Бессарабии; да, она ЛИШАЛАСЬ права иметь Черноморский флот и укреплять Аланды на Балтике; да, южные славяне Сербии, Валахии, Молдавии и Греции по-прежнему ОСТАВАЛИСЬ под властью турецкого султана.

Но! Потеряв полмиллиона человек и сотни тысяч франков, великие державы Европы и ее “больной человек” Турция надолго запомнили русский урок (только в Крыму из 175 тыс. человек союзники потеряли 73 тыс. человек). В 1857 году императорское правительство России приняло программу строительства современного парового флота, и к 1863 году было спущено на воду 26 винтовых кораблей. По результатам второй кораблестроительной программы (1860 г.) к 1870 году Россия создала на Балтике ТРЕТИЙ ПО МОЩИ (после Англии и Франции) броненосный флот в Европе. А вообще, после Восточной войны в России было разработано 10 (!) кораблестрои­тельных программ, по которым было построено 482 корабля различных классов, в том числе 75 — для Черноморского флота и 353 корабля для Балтийского. Две российские эскадры уже в 1863 году, совершив бросок через Атлантику и Тихий океан, остановили готовящуюся агрессию Англии против юных Соединенных Штатов Америки.

30 октября 1870 года циркуляр российского МИДа известил государства, подписавшие Парижский договор, о том, что РОССИЯ НЕ СЧИТАЕТ СЕБЯ СВЯЗАННОЙ постановлением этого договора, который ограничивал ее суверенные права на Черное море.

В январе 1878 года войска генерала Михаила Скобелева стояли в 10 верстах от Стамбула, Болгария стала свободной, Кавказ был замирен до ...1991 года, а имам Шамиль попал в плен к “гяурам”.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что России ВСЕГДА была нужна сильная оплеуха (даже кровавая) для того, чтобы мы яснее осознали свои национальные интересы, консолидировались внутри себя и БЫСТРО ПОШЛИ ВПЕРЕД. П. С. Нахимов и стал олицетворением НЕСГИБАЕМОСТИ РУССКОГО ДУХА. Его пример служения Отечеству вдохновлял русских моряков во всех сражениях XIX и XX веков. Сегодня за обладание его славой взахлеб борются “незалежники” в Киеве и русскоязычные “историки” в Тель-Авиве.

Вообще-то Восточная война 1853—1856 годов полна мистики. Французский маршал А. Ж. Сент-Арно, первый главнокомандующий при начале Севасто­польской страды, умер через месяц. Застрелился (из-за семейных неурядиц?) английский адмирал Прайс перед решающим штурмом Петропавловска-Камчатского. В ходе кампании генерал Ф. С. Канробер был заменен за неспособность выполнить задачу генералом Ж. Пелисье под Севастополем. По результатам кампании 1854 года на Балтике такая же участь постигла английского адмирала Нэпира, замененного Дондасом. Активный помощник интервентов на Кавказе имам Шамиль и его заместитель Мухаммед-Эмин в 1859 году были взяты в плен русскими войсками генерала А. А. Муравьева.

Синоп и Севастополь еще раз высветили закономерность, подмеченную советским адмиралом И. С. Исаковым: “Каждый раз, когда Турция вверяет свои вооруженные силы в руки лицемерных попечителей и эгоистичных союзников, дело заканчивается плачевно. ...так было и в следующей войне с Россией 1877—1878 гг., ...так было и во время первой мировой войны, когда английских инструкторов сменили германские”.

Исключительную роль в подготовке реформ флота сыграл ведомственный журнал “Морской сборник”, в нем в единственном в империи печатались приказы и донесения, статистические данные о составе и потерях флота, данные ревизий, корреспонденции с театров войны и т. д. На его страницах проходили дискуссии по реформе военно-морских учебных заведений, по вопросам тактики паровых судов, по общим принципам обучения и воспитания.