301 См. Гершов Э.М. <Нейтралитет> США в годы Первой мировой войны. 1962.

""См. Шацилло В.К. Президент Вильсон: от посредничества к войне. 1914-1917 гг.//Новая и новейшая история. М., 1993, № 6.

303 АВП РФ. Фонд 0512, on. 4, № 209, п. 25, л. 16.

221

К лету 1915 года Вильсону была уже внушена идея междунарR^ ной организации, которая бы регламентировала мировую политику.>– контролировала ее субъекты, а Вашингтон в этой организации играл бы роль своеобразного третейского судьи, от которого зависит peassr ние спорных вопросов. Новая <миротворческая> инициатива была представлена Хаузом воюющим сторонам в начале октября 1915 год>. Она касалась трех вопросов: создания всемирной организации, проблемы сокращения вооружений и принципа <свободы морей>. Плаи был разработан в сотрудничестве с англичанами и получил их поеную поддержку. Это было зародышем Программы из 14 пунктов, которая в окончательных очертаниях была предложена уже на фоне

революции в России. Вскоре после того, как США вступили в войну в апреле 1917 года, Вильсон пишет полковнику Хаузу: <Когда война окончится, мы сможем принудить их мыслить по-нашему, ибо к этому моменту они, не говоря уже обо всем другом, будут в финансовом от* ношении у нас в руках>304. ;

США выходят из своей <изоляционистской> доктрины с программным документом, имеющим характер универсалистского пру екта, автором которого был пресловутый полковник Хауз, загадоч> ный alter ego Вильсона. Фигура Хауза недооценена историками, она связана с самыми неожиданными кругами в американской политике начала века. Известно, что оценка в советской литературе изменилась в результате перевода и публикации <Архива полковника Хауза>, где были расшифрованы многие геополитические эскизы, спрятанное за демократическими лозунгами. Тем не менее во многих работай указывалось, что Программа была попыткой противопоставить чтото советскому Декрету о мире, <разоблачавшему империалистические цели мировой войны, и тем подорвать влияние советской внешней политики>305. Вряд ли можно всерьез говорить о влияний <советской внешней политики> в 1918 году, когда был заключен позорный Брестский мир. Наоборот, Брестский мир с Россией на* глядно показал, что готовила Германия для проигравших. Программа из 14 пунктов предлагала создать условия для новых сил и новы* методов политики в мире. ''

Главное в этом документе – снижение традиционной роли национальных государств, устранение акцента на национальных интересах, создание первого типа универсальной международный организации – Лиги Наций – и интернационализация международных проблем. США и стоявшие за ними финансовые круги сумели подменить цели войны, ради которых французы, немцы, англичане и русские гибли на фронтах. Г. Киссинджер представляет эту подмену в качестве моральной и политической победы Нового Света над им-

304 Киссинджер Г. Дипломатия. М., 1994, с. 199. ^Очерки новой и новейшей истории США. М., 1960, т. 1, с. 39.

222

перским Старым: <Вступление Америки в войну сделало тотальную победу технически возможной, но цели ее мало соответствовали тому мировому порядку, который Европа знала в течение столетий и ради которого, предположительно, вступила в войну. Америка с презрением отвергла концепцию равновесия сил и считала практическое применение принципов Realpolitik аморальным. Американскими критериями международного порядка являлись демократия, коллективная безопасность и самоопределение – прежде ни один из этих принципов не лежал в основе европейского урегулирования>306. Эти принципы никогда не применялись универсально. Сам Вильсон предназначил их для расчленения Австро-Венгрии, но в Программе охарактеризовал Россию как единое государство. Такая же позиция была донесена позднее через <личного друга и представителя Вильсона в Париже Шотуэлла делегации <ведомства> С. Сазонова для предполагаемых, но не состоявшихся переговоров в США. Поскольку через десять лет забота о единстве России и русского народа превратилась в борьбу за свободу <порабощенных> Россией наций, можно полагать, что США вначале опасались, что прибалтийские, украинское и закавказские государства попадут в иные сферы влияния, приведя к такой конфигурации Европы, которая не нуждалась бы в покровительстве США.

Как за философией нового мира, так и за избирательностью ее применения скрывалась Realpolitik невиданной амбициозности, достигаемая совершенно иной внешнеполитической идеологией. США воздерживались от признания или поощрения распада Российской империи по весьма очевидным причинам: меньшевистская Грузия имела Потийское соглашение с кайзеровской Германией, литовская тариба в Ковно, созданная германскими оккупационными властями в декабре 1917 года, провозгласила вечную и нерушимую дружбу опять же с Германией. Украина была почти оккупирована германскими войсками. Даже переориентация их элит на англосаксонскую часть Антанты в тот момент означала не американское, но британское влияние и соблазн для Британии продолжать традиционную политику коалиций и интересов.

Политику США характеризуют тайные рекомендации американского генерального консула в Москве Пуля генконсулу США в Омске (само появление там генконсульства носит весьма <ситуационный> характер), сделанные как раз в момент, когда в лучах Программы из 14 пуктов должны были померкнуть имперская идеология Старого Света и традиции раздела мира на сферы влияния. Телеграмма гласила: <Вы можете официально известить чехословацких вождей, что впредь до дальнейших указаний союзники с политической точки зрения будут рады, если они будут оставаться на своих нынеш-

306 Киссинджер Г. Указ. соч., с. 196.

223

них позициях… желательно, прежде всего, чтобы они обеспечила контроль над Транссибирской железной дорогой, а если возможно> удерживали контроль на территории, где они теперь господству^ ют>307. Программа Вильсона гласила, что <Россия слишком велика и однородна, ее надо свести к Среднерусской возвышенности… Перед нами будет чистый лист бумаги, на котором мы начертаем судьбу российских народов>. Пункт 6 о России предполагал на территория Российской империи <признание де-факто существующих правъ^ тельств> и <помощь им и через них> – Украинскую раду, оккупи* рованные кайзеровскими войсками Эстонию, Латвию, Литву, а также отдельно и большевиков и белых, как и вывод из самопровозглашеитных территорий всех иностранных войск308 (в том числе и Белой я Красной армий, могущих восстановить единство страны). Это означало не что иное, как международное признание и закрепление расчленения исторической России. ?

Хауз и Ллойд Джордж продвигали идею пригласить на Парижа скую конференцию все <фактические> правительства на территории исторической России, в связи с чем зондировались различные промежуточные механизмы (конференция на Принцевых островах и др.)309, что вызвало возмущение лидеров Белого движения. Возражала и Франция, чью непримиримую позицию советская историография объясняла часто <патологической ненавистью> Франции к большевикам по сравнению с симпатией <молодой демократической Америки>. Дело было все же в том, что Франция была заинтересована не в упразднении, а в сохранении хотя и ослабленной, но преемственной России, которая бы выполнила свои обязательства по долгам царского правительства и участвовала в европейском балансе;

Дипломатическая работа и борьба Франции, Англии и США вокруг условий для побежденной Германии и заключения Версальского договора демонстрируют столкновение традиционного подхода ъ– максимальной компенсации потерь и предотвращения реванша с построением новой системы международных отношений, закрепляющих интернационализацию проблем, естественную в послевоенном урегулировании.

Программа Вильсона и деятельность Хауза в связи с Парижской мирной конференцией, готовившей Версальский мир, была очевидно нацелена на создание качественно нового типа системы международных отношений, руководимой международным механизмом – Лигой Наций. Отличие космополитической интерпретации мировой

307 АВП РФ. Ф. 0512, on. 4, ?> 209, ?. 25, л. 20.