Алина рискнула приоткрыть один глаз и подглядеть через реснички, что там еще нашел этот неугомонный человек. Новая находка оказалась не такой страшной. Алина и сама уже это видела, но не обратила ночью особого внимания. В дальней стене, в полсажени над полом, красовалась аккуратная круглая дыра. Не маленькая. Чуть меньше сажени в диаметре. Фалко выдернул шпагу из мертвого тела. Лишенный опоры труп сильфа медленно, словно нехотя, осел обратно на конторку и расплылся по ней. Отвечая на поставленный вопрос, Алина мысленно пожала плечами. Продублировать жест в реальном мире не было ни сил, ни желания, да и Фалко все понял без слов.

Со шпагой в руке он приблизился к дыре и осторожно заглянул внутрь.

– Это не ядро, – уверенно заявил Фалко. – Даже если бы влетело в открытую дверь… Ядро такого калибра наделало бы дел, а вон, на противоположной стене ни царапины.

Судьба противоположной стены не заинтересовала девушку даже в принципе. Исключительно из вежливости она тихо спросила, что бы это могло быть? Пришла очередь Фалко пожимать плечами.

– Даже не знаю, что тебе сказать, Алина, – признал он. – Края обожжены, но контур очень ровный. Думаю, огнемет, хотя я никогда раньше не видел такой аккуратной работы.

Судя по выражению лица, мысль о том, что где-то рядом может оказаться профессионал огнеметания со склонностью расчленять свои жертвы, совсем не привела девушку в восторг.

– Давай уплывем отсюда. А, Брик?

– Минутку, я только загляну внутрь… Подумать только! Я, наверное, буду единственным из ныне живущих людей, кто заглянет внутрь улья. Ну, то есть, если ты, конечно, не пожелаешь присоединиться?

Он вопросительно взглянул на девушку. Та едва заметно помотала головой.

– Нет, спасибо, – прошептала она. – Хватит с меня приключений.

– Ну, как знаешь.

– Брик, – позвала Алина. – Ты лучше смотри, чтобы этот огнеметчик и в тебе такую же дыру не прожег. А то кто меня в Кампавалис доставит?

– Не беспокойся, – самоуверенно отозвался Фалко. – Мне уже случалось бывать в серьезных переделках.

– Мне тоже, – вздохнула Алина. – И не хотелось бы попасть снова.

– Я это учту, – пообещал Фалко.

Он отложил шпагу и вынул из поясной сумки пистолет. Похожего монстра Алина видела у Д'еля: длинноствольный и толстый, как лосось на нересте. Может быть, чуть поменьше, но не намного. Алина краем глаза отметила рукоятку из красного дерева и тройку розовых жемчужин, выстроившихся в ряд вдоль ствола. Фалко вначале просунул в дыру пистолет, потом голову.

Улей оказался практически полым. Нежно-зеленые стены неярко светились. Сильфы выращивали особый вид люциферинов, чей мягкий переливающийся свет устраивал их и раздражал глаза всем прочим. Единственным предметом обстановки, если можно так выразиться, были тоненькие тросики из плетеных водорослей, хаотично натянутые то тут, то там. По центру, как и снаружи, улей опоясывало широкое медное кольцо. К нему крепилось восемь деревянных шариков поменьше. Каждый – отдельная кабинка-приемная, наподобие той, из которой выглядывал Брик Фалко. Внизу, на покатом полу, стоял огромный – сажени три в высоту, а то и больше – темно-синий кристалл. По всей видимости, он все еще функционировал. По поверхности кристалла пробегали ярко-синие разводы, а сам он едва слышно гудел. Не на одной ноте. Звук постоянно менялся, складываясь в замысловатую мелодию. Поговаривали, что эта мелодия передается от кристалла к кристаллу, даже если те расположены за сотню миль друг от друга, но вот как сильфы умудрялись вычленять из нее передаваемые через них сообщения – оставалось загадкой даже для буйной человеческой фантазии.

Помимо кристалла, на светлом полу четко выделялись черные полосы и серые растекшиеся кляксы. Первые были похожи на следы пламени, а вторые силуэтами напоминали сильфов. И то, и другое было сконцентрировано вокруг кристалла. В воздухе сильно пахло паленым.

– Что там? – не удержалась Алина.

– Похоже на поющий кристалл, – сообщил Фалко. – Как сталагмит, только темно-синий. Здоровенный такой. Еще куча мертвых сильфов. Там настоящая бойня.

Алина побледнела.

– Брик, давай убираться отсюда, а? – попросила она.

– Давай, – согласился Фалко. – Думаю, кое-кому в Кампавалисе следует знать об этом, и чем скорее, тем лучше.

Алина повернулась и приподнялась на локте, но тупая боль на всем ходу форштевнем врезалась в затылок. Девушка тихо застонала. На то, чтобы не испортить лицо перекошенной болезненной гримасой, ушли последние запасы силы воли.

– Сдается мне, ты чувствуешь себя хуже, чем выглядишь, – заметил Фалко.

– Да уж надеюсь, – сквозь зубы прошипела Алина.

Фалко вернул шпагу в ножны, но пистолет убирать не спешил. Только выпустил из рук, и тот повис под кистью на коротком ремне. Алина откинулась обратно на спину, обхватив гудящую голову руками. Фалко склонился над ней и поднял девушку на руки. Она была легкая, как тот же сильф, но значительно приятнее на ощупь. Пинок ногой распахнул своенравную дверцу. Та откинулась, насколько позволяли петли, задержалась на миг и, набирая ход, пошла обратно. Фалко зафиксировал ее ногой.

– А вот и моя лодка, – не без гордости сказал он. – «Сагитта».

Алина слегка повернула голову и скосила глаза на недостающий угол. Употребив эпитет «лодка», Брик Фалко проявил незаурядную скромность. На волнах лениво покачивался настоящий тримаран. Одна металлическая рама стоила целое состояние, да и все остальное явно покупалось не на распродаже штормовых обломков.

– Вот за кем пиратам надо было гоняться, – тихо заметила Алина.

– Пусть только попробуют, – самодовольно усмехнулся Фалко. – У меня на борту целый арсенал, и я отлично знаю, как им пользоваться.

Он покачнулся на носках и легко перепрыгнул на борт тримарана. Палуба покачнулась под ногами, и это движение отдалось в голове Алины. Больше чтобы отвлечься от ноющей боли, чем из любопытства, она спросила:

– Скажи, Брик, а кто ты такой? Странствующий принц? Если, конечно, это не великая тайна.

– Совсем не тайна, – ответил Фалко.

Он перешел по раме на средний корпус и бережно уложил Алину на палубу, заботливо подпихнув ей под голову свой шарф. Потом как-то очень криво усмехнулся и добавил:

– Я – проповедник.

У Алины от удивления на какой-то миг даже голова болеть перестала. Такого ответа она точно не ожидала.

– Проповедник?!

– Именно. Белый проповедник пути Светлого Меркуцио. Несу бедным северным дикарям свет истинной веры и милосердие самой Алгоры.

Девушка сразу вновь заволновалась.

– А что дикари делают здесь?

Об обитателях ледяной короны мира она знала не больше, чем любой средний человек-южанин: что те плавают на льдинах в обнимку с белыми медведями, едят на завтрак друг дружку, а все свободное время ищут и убивают представителей других народов. Вот, пожалуй, и все, но даже этого было достаточно, чтобы не искать знакомства с такой плохой компанией.

– Здесь только я, – успокоил девушку Фалко. – Дикари, как им и положено, прозябают далеко на севере. Я там полгода проплавал, распространяя милость Алгоры, но у меня кончился порох, да и пуль почти не осталось. Так что я, как и ты, держу путь в Кампавалис. Надо пополнить запасы.

Губернатор Кампавалиса кричал, брызгал слюной и гневно топал ножкой. Еще он периодически всплескивал руками и потрясал какими-то бумагами. Короче, делал все, чтобы как можно глубже донести до двух своих слушателей всю степень своего расстройства. Это был невысокий лысый человечек, которому создатели щедро компенсировали в ширину все, что не додали в высоту. Фервор даровал ему взрывной характер. Алгора – безграничное, как мировой океан, упрямство. На разум оба творца, пожалуй, сильно поскупились. Видимо, каждый понадеялся на другого, а договориться между собой они от сотворения мира не могли.

Чиновники ратуши единодушно стонали и роптали под его управлением. Как-то раз, набравшись храбрости, даже отправили коллективную жалобу самому королю, но желаемых результатов это не принесло. Губернатор Ричун Кламор Старший умел – в основном криком, бранью и угрозами – заставить своих подчиненных работать, а скудность ума не позволяла ему принять во внимание мешающие работе объективные трудности. Как следствие, обширное хозяйство Кампавалиса не только исправно функционировало, но и приносило кое-какой доход, половина которого под усиленным конвоем ежегодно отправлялась в столицу. Короля такая ситуация вполне устраивала, а что до методов, обеспечивавших результат, так у Его Величества были заботы и поважнее. Для того он и назначал губернаторов, чтобы самому не вникать в местные проблемы. Возможно, именно по этой причине, а не в силу чьей-то злой шутки, коллективная жалоба была переслана самому губернатору Кламору с короткой припиской рукой Его Величества: «Строго разобраться и впредь не допускать». Многим тогда небо с рыбью чешуйку показалось.