Делать было нечего, и Маша решила прогуляться по берегу. Шла и просто глазела по сторонам, надеясь увидеть что-нибудь интересное. И увидела. На одном из островков, посреди залитого водой луга, качнулась ветка, и из-за куста показался зайчик. Маша замерла от восторга. Не то чтобы она никогда не видела зайцев – видела. Но чтобы так близко! Ее и зайчишку на островке разделяло всего каких-то десять шагов, а то и меньше. Удивительно, как это зайчика не напугали крики Вовки и его приятелей? И тут Маша поняла, что зайчик не убежал, потому что не может выбраться с островка. Ведь кругом вода, а он, наверное, не умеет плавать.

– Бедненький, – сказала она.

И зайчик услышал ее: встал на задние лапки и навострил уши. Ушки у него были как будто обгрызенные, а концы выпачканы в какой-то черной смоле. Зимняя шерсть висела клочьями, а местами свалялась в колтуны, от этого зайчик выглядел еще несчастнее. Маша едва не заплакала от жалости к нему. Но тут из-за куста выполз второй, а за ним и третий зайчишка. Три зайчика! Вот это да! Маша даже рот открыла от изумления. Сказать кому, не поверят. И все трое внимательно смотрели на нее своими черными глазками. Несколько секунд Маша и зайцы разглядывали друг друга, потом первый зайчик, наверное, он у них был за главного, прыгнул в воду и поплыл к берегу. Он плыл очень шустро, ловко загребая лапками. Плыл прямо к Маше. Другие зайцы тоже попрыгали в воду и поплыли вслед за вожаком. Наверное, они решили с ней познакомиться. Маша сорвала пучок свежей травки и протянула его первому зайчику, который как раз подплыл к берегу. Стараясь не вспугнуть зайчишку, она присела на корточки и вытянула вперед руку.

– На, попробуй.

Зайчик выбрался на берег, отряхнулся и припал к земле, выставив перед собой передние лапы. Маша заметила, что у него на лапах длинные острые когти, загнутые вниз. На пучок травы он даже не взглянул. Мокрая шерсть прилипла к телу, отчего зайчик выглядел не пушистым, а каким-то склизким. И еще от него ужасно гадко пахло. Маше уже не хотелось угощать его. Тем временем другие зайцы тоже вылезли из воды и расселись по бокам своего вожака. Отвратительный запах усилился. Маша поднялась на ноги.

– Ну, что сели? Бегите, – сказала она, обращаясь к зайчикам.

И тут первый заяц прыгнул. Он взвился над землей, выбросил вперед задние ноги и ударил ими Машу в живот. Маша вскрикнула, ей показалось, что в нее ткнули раскаленной кочергой, и упала. Падая, она успела заметить метнувшееся к ней с земли стремительное серое тело. Это прыгнул другой заяц, и сейчас же новая боль обожгла ей плечо и шею. Маша коснулась рукой шеи, дотронулась до чего-то скользкого и липкого и сейчас же отдернула руку. Ладонь оказалась в крови. Новая боль, теперь в левом боку. Да что же они делают?!

– Ай! Мама! Мама! – в ужасе закричала Маша.

Никто не отозвался. Она попыталась подняться на ноги, но не смогла это сделать. Сил не хватило. Ноги вдруг ослабли, а живот крутило так, словно там разгорался костер. Маша перевернулась на четвереньки и поползла прочь от берега и набросившихся на нее обезумевших зайцев. Но зайцы не отставали. Один из них запрыгнул Маше на спину. Она почувствовала, как в кожу вонзились его когти, а потом и… зубы. Заяц не просто укусил, он вырвал кусок у нее из шеи!

– А-а!!!

Из раны полилась кровь. Маша задергалась, пытаясь сбросить запрыгнувшего на спину зверька. Борясь с ним, она случайно взглянула назад и увидела толстую кольчатую змею, вцепившуюся ей в живот. Змея была такой же склизкой и вся-вся в крови. И тут Маше стало дурно, дурно и жутко, потому что она поняла, что волочит за собой по земле собственные кишки, вывалившиеся из распоротого живота.

– А-а… – из последних сил прокричала она.

Но изо рта крик вырвался свистящим шепотом, потому что другой заяц повис у нее на груди и впился зубами в горло. Зубы у него были такие же кривые и острые, как когти. Но этого Маша уже не увидела…

Прибежав вместе с друзьями на крики младшей сестры, Вова Кузнецов увидел страшную картину. Сестра лежала на земле, лицом вниз, а вокруг копошились похожие на зайцев мокрые существа. Двое сидели у Маши на спине, погружая морды в распоротую шею, и что-то жевали. Они ели Машу! Вырывали у нее из шеи куски и проглатывали! Третий заяц… – заяц?! – тянул у нее из живота что-то длинное и упругое. Ее кишки!

В следующую секунду Вову вытошнило прямо под ноги. Потом, когда он немного отдышался, дети набрались храбрости и попытались палками отогнать зверей от тела девочки. Но звери угрожающе оскалились. А один из них прыгнул на детей, расцарапав когтями Вовиному приятелю руку. Перепуганные дети бросились в деревню. Когда они спустя примерно двадцать минут вернулись обратно вместе со взрослыми, зверей, терзавших Машу, уже не было. Хищники скрылись, успев за это время отгрызть девочке голову и сожрать ее внутренности. Ни Вова, ни его приятели так и не смогли толком объяснить, что за животные растерзали его сестру. Перепуганные дети утверждали, что звери больше всего походили на зайцев, но их слова никто не принял всерьез. Чтобы выяснить это, жители деревни на общем собрании решили отправить тело погибшей девочки на патологоанатомическую экспертизу. В тот же день отец Маши Кузнецовой повез тело дочери в Киренск.

Больше всего Тимофей боялся застрять еще раз. Он совершенно выбился из сил, пока ночью вытаскивал пикап из болота, куда посадил его Хитер. Еще одной такой эпопеи он бы уже просто не выдержал. К счастью, пикап больше не подводил, уверенно преодолевая заболоченные участки дороги. Потом начался подъем, дорога стала суше. Но окончательно Тимофей успокоился только тогда, когда увидел на вершине сопки, куда поднималась дорога, выстроенный там поселок.

– Ну вот, Тимми, я же говорил, что за пару часов доберемся, – сразу оживился Хитер.

Тимофей глянул на свои заляпанные грязью наручные часы. Они ехали почти три часа, но для Хитера, понятно, не было никакой разницы.

– Надо скорее найти больницу, – напомнила Наташа. Похоже, она не на шутку переживала за Хитера.

Поселок давно проснулся – в деревнях, как известно, встают рано. Навстречу по дороге неспешно катил колесный трактор. Как же им не хватало его этой ночью. Трактор вытащил бы застрявший пикап в два счета. Тимофей мигнул водителю фарами и посигналил, предлагая остановиться. Но тракторист, похоже, сделал бы это и без напоминания, из чистого любопытства. Он съехал с дороги на обочину и, приоткрыв дверцу, высунулся из кабины.

– О-о! Здорово! Вы кто такие?! – Из-за шума работающего дизеля трактористу приходилось кричать.

Тимофей опустил стекло, чтобы ответить, но Хитер опередил его.

– Телевидение!

– Телевидение? – изумленно переспросил тракторист, удивившись еще больше.

Тимофей решил взять инициативу в свои руки.

– Скажите, у вас в деревне есть больница?

– А чо сразу в деревне-то? – обиделся тракторист.

– Так есть или нет?

Тракторист мотнул головой.

– Ну, Зинка фельшер. Второй дом, направо. – Он махнул рукой за спину, в сторону поселка.

– Спасибо! – прокричал в ответ Тимофей и нажал на газ. Пикап шустро рванул по дороге к поселку, оставив трактор далеко позади.

На соседнем сиденье недовольно завозился Хитер.

– Нет, Тимми, все-таки не умеешь ты с людьми разговаривать. А вдруг этот мужик на тракторе как раз тот, кто нам нужен. Что скажешь, Натали, это случайно не твой очевидец?

Наташа пожала плечами.

– Вы же не поинтересовались, как его зовут.

– Вот! Слушай девушку, Тимми, – назидательно произнес Хитер и покачал своей забинтованной рукой.

На бинтах выступила свежая кровь. Похоже, кровотечение возобновилось. И это волновало Тимофея куда больше, чем поиски свидетеля падения метеорита.

Въехав в поселок, Тимофей сбросил скорость и принялся внимательно смотреть по сторонам. И все-таки именно Хитер нашел нужный дом, а не он.

– Во, гляди: фельдшерский пункт. Похоже, нам сюда.