В скверную историю попали, поняла я, не зная, чем могу помочь. Открыла сумочку в надежде достать газовый баллончик, его там не оказалось.
В отличие от меня, водитель мой не растерялся. Вытащил из куртки пистолет, передернул затвор.
— Считаю до трех! — крикнул он и выругался матерно. — Я нервный! За себя не отвечаю! Один шаг и стреляю.
— Ты что, мужик! — испуганно проговорил здоровяк, отступив на шаг. Второй продолжал стоять на шаг дальше. Третий, с битой, тем временем не терял надежды обойти нашу машину и напасть с тыла. Саша оглянулся, вокруг никого, и выстрелил рядом с ним в землю. Пуля ударилась об асфальт и срикошетила в сторону.
Парень с битой испуганно крикнул:
— С ума сошел, дядя?
— Я сказал, считаю до трех. Два! — Саша направил пистолет на двух, что стояли рядом. Вся троица бросилась к "Джипу". Саша выстрелил в шину, бандиты нажали на газ, проехали немного и остановились. "Джип" начал клониться в сторону простреленного колеса.
Парни из "Вольво" пришли в себя, напуганные выстрелами, сидели на земле, не решаясь подняться.
— Отвезти в ментовку? — предложил Саша, вернувшись к нашей машине.
— Не надо, начальник! Извини, ошиблись!
— То-то же, — проговорил Саша. — На марку машины посмотри, прежде чем выкидывать старые трюки.
Мы уехали, оставив водителей "Вольво" собирать части от своей машины. Проехали мимо остановившего "Джипа". Парни ставили домкрат. Саша притормозил, я высунулась в окно.
— "Ангела" — спасителя вызвать? Или сами справитесь?
— Езжайте! — сказал парень, подкатывающий запасное колесо.
— Запомнят нашу машину, найдут, и несдобровать тогда, — сказала Саше. — Нельзя было обойтись без стрельбы?
— Нельзя! — грубо ответил мой охранник. — Учить сопляков надо! Полнейший беспредел.
Частный дом Натальи Летуновой мы вскоре нашли. Он стоял недалеко от места инцидента с автомобильными бандитами, в квартале частного сектора, где современные кирпичные особняки новых русских и старые деревянные домики располагались по соседству. Старая бабушка объяснила, что Наташа работает в больнице Калинина, в другом конце города и будет дома только завтра утром.
Искать Летунову в больнице, посвящая всех в наши дела, не поехали. Решили съездить в центр пообедать, а потом отправиться по оставшемуся четвертому адресу, вдруг хозяйка вернулась с дачи.
За обедом замурлыкал мой мобильник. Звонил Сергей Александрович.
— Как вы умудрились перепугать самарскую братву? Жалуются, что москвичи беспредельщики, среди белого дня открыли огонь на поражение. — Я услышала, рядом с ним кто-то смеялся.
Рассказала, как нас хотели наколоть ушлые самарцы, а охранник мой, парень нервный, не переносит старых шуток и анекдотов. Сергей выговорил мне, что не держу охранника в узде и позволяю стрельбу на городских улицах. Лишь после его выговора, я сообразила спросить, откуда знает о происшествии.
— По номеру вычислили. Не волнуйся, инцидент исчерпан. Ни у ментов, ни у братков претензий нет. Скажи Саше, чтобы не применял больше оружие на людях.
Я пообещала и поделилась с Сашей. Он вскипел:
— Позволь мне решать, как защищать свою и твою жизнь. Я за тебя отвечаю.
***
Светлана Васильевна Воронцова жила в микрорайоне, и мы легко нашли дом, тем более Саша уже был здесь. На сигналы домофона долго никто не отвечал. Я трижды набирала номер квартиры и звонила.
— Я же говорил — на даче она, — заметил Саша. — Придется ехать туда.
И вдруг, на наше счастье домофон проснулся женским голосом.
— Кто там?
— Светлана Васильевна? — спросила я.
— Кто это?
— Откройте, пожалуйста, надо с вами поговорить.
В этот момент двери подъезда раскрылись — вышел кто-то из жильцов и, мы с Сашей, не теряя времени на вопросы — ответы, вошли в подъезд. По лестнице спускалась женщина, и Саша спросил, на каком этаже сорок вторая квартира. Сказала на седьмом, и мы воспользовались лифтом. Позвонили в квартиру, Сашу попросила отойти в сторонку, чтобы не увидели в глазок. Хозяйка опять принялась пытать, кто я и откуда.
— Из роддома номер один, — сказала я, не соврав в принципе.
— Я в отпуске, роддом на ремонте.
— Откройте, пожалуйста, я не бандитка. Очень нужно поговорить.
Загремел засов металлической двери, и она открылась. Увидев Сашу, хозяйка попыталась сразу же захлопнуть дверь, но Саша успел вставить ногу.
— Не волнуйтесь, не бандиты, — повторил за мной Саша, входя в квартиру.
— Я и не боюсь, — сказала хозяйка. — Забирайте всё, позвольте только умереть своей смертью. Милицию не позову.
— Ну и запуганные самарцы! — Добродушно улыбаясь, произнес Саша. Не дождавшись приглашения, мы прошли на кухню, и расселись на табуретки. Хозяйка, пораженная нашей наглостью, продолжала испуганно стоять на пороге кухни.
— Что вы хотите?
— Задам несколько вопросов и мы уйдем.
Она вошла в кухню, присела, но так и не успокоилась.
— Что вам надо? Мы живем бедно.
— Да не бойтесь вы! — Вскипел Саша и повернулся ко мне. — Светлана Васильевна так напугана, вряд ли, что-то расскажет. Не тяни, говори без предисловий.
Едва я заговорила о новорожденных девочках — близняшках, Светлана Васильевна изменилась в лице. Не перебивая, выслушала, долго молчала.
— Вы снизу еще звонили, а у меня сердце упало. Предчувствовала, — не обычные гости. Будто знала, придет кто-то из вас и спросит про сестру. — Она внимательно посмотрела на меня, словно во мне сегодняшней можно узнать кого-то из тех малюток.
— Ты одна из тех девочек?
— Кому отдали мою сестру? — закричала я, не сдержавшись.
— Я знаю? У матери надо было спросить. Начнут разбираться — мне ничего не будет. Не засудят, мне семьдесят лет. Столько лет прошло! Спроси мать, — она подтвердит! Девочку отдали с ее позволения.
— Знаю, не собираюсь судиться, — старалась я успокоить хозяйку. — Заплачу. Хорошо заплачу. — Открыла сумочку и протянула американскую сотенку. — Заплачу еще, вспомните, кто забрал мою сестренку? Помогите мне!
Светлана Васильевна вздохнула, деньги взяла.
— Насмотрелась сериалов в последние годы. Сколько раз представлялся вестибюль наш. Выходят две женщины. Одну встречает симпатичный, прилично одетый мужчина, с цветами, забирает у нее ребеночка, вторую, с ребеночком на руках, никто не ждет. Вспомню, единоутробных малюток разлучили, а я помогла, сердце останавливается! Предстану пред Судом Божьим, не простит. Успокаиваю себя: так велела мать. Другие сбегают из роддома, бросив дитя на произвол судьбы, твоя — продала. Предчувствовала я, когда-нибудь одна из вас придет и спросит, а мне нечего сказать. Ничего не знаю о мужчине, что всё устроил.
— Совесть мучила? — заметил, молчавший, Саша. — Давайте вместе исправлять содеянное.
— Больше не видели людей, взявших сестру? — спросила я. Светлана Васильевна покачала головой.
— Мужчина, что договаривался, себя не называл, дал мне триста рублей, деньги по тому времени приличные, и больше его не видела.
— Вы писали справку, в ней значилась фамилия женщины, на кого оформили ребенка.
— Столько лет прошло, разве помню! Знаешь, сколько я их выписывала!
Глядя на ее раскаяние, я поверила, что не помнит. Не ожидала, что поиски закончатся так легко и безнадежно. Ждала, виновница будет всё отрицать, придется грозить, предлагать деньги, а она созналась. Видимо, совесть замучила. От признания Светланы Васильевны легче не стало. К тому, что рассказала мама, ничего не прибавила.
Круг поисков замкнулся. Оставалась последняя зацепка — завод имени Фрунзе, где работал мужчина, удочеривший мою сестру. Еще — проверить всех родившихся 19 апреля в Самаре, встретиться с ними, что почти не реально.
Отчаявшись в дальнейших поисках, поехала к Сергею. За семейным ужином рассказала о последних находках и планах обратиться на телевидение в программу "Жди меня". И вдруг сын Сергея, подал разумную идею, предварительно отругав меня и всех женщин за куриные мозги.
