— Здравствуйте, Евдокия Андреевна, это Игорь. Лену, можно?

— Ушла в агентство к Даше. С тобой поговорила и собралась.

— Что за немцев у вас похитили, не Лениных туристов?

— Я ничего не слышала. Придет Лена, расспрошу.

Игорь попрощался с Евдокией Андреевной и набрал сотовый Елены. Металлический голос автомата ответил: абонент отключен. Вернулся к компьютеру, полистал другие информационные сайты. Везде одна и та же скудная информация о похищении в Феодосии. Просмотрел сайт своего "Садко" и довольно улыбнулся. Еще два договора заключено. Коллеги без него не ленились. Заглянул на сайт Томаса, удостоверился в очередной раз, что сотрудничество сулит немалую выгоду. Собрался выключить компьютер и вспомнил об информации о похищении. Еще раз просмотрел заголовки новостей. В русских сайтах ничего нового, а в английском появились детали. Немцы откопали клад, который спрятали во Вторую мировую войну, а преступники прознали. "Сколько же лет сегодня этим немцам, — подумал Игорь. — У Елены вроде молодые были". Ей он позвонил на следующий день уже из Москвы и спросил про немцев.

— В Интернете прочитал, у вас немецких туристов похитили. Не твоих?

— Моих. Ой, такая неприятная история! Не представляешь, что я пережила! Среди ночи подняли милиционеры и повезли в управление службы безопасности. Даша была уже там. Люди в военной форме из Киева и Симферополя принялись пытать, не мы ли с ней укокошили туристов. К утру, слава Богу, отпустили.

Игорь перебил.

— Почему вчера ничего не сказала. Говорили по телефону, спрашивал, как у тебя с немцами, а ты только рассмеялась.

— Не знала, что их похитили. Утром пришла за ними в гостиницу, а их нет. Выяснили, что вечером ушли и не вернулись. Мы с Дашей забили тревогу, обратились в милицию. Там серьезно не отнеслись, успокоили. Не волнуйтесь, — найдутся. Когда говорила с тобой, о них и не помнила. Ночью всё выяснилось. Из своего заточения немцы умудрились дозвониться родным в Германию, вместо того чтобы позвонить мне или в милицию. Номера забиты у них.

— Ночью говоришь? Я еще в обед, сразу после разговора с тобой прочитал в Интернете. Позвонил вам, мама твоя ничего не знала, а сотовый ты отключила. Неужто в Феодосии власти не заглядывают в Интернет? Все информационные агентства мира сообщили.

— Провинция. А ты Интернет.

— Скажи честно, перетрусила в милиции?

— Конечно. Разбудили среди ночи. Спрашивают, что сделала с туристами. Разговаривают как с преступницей. Привезли Дашу с отцом, немного успокоилась. И сегодня не покидает ощущение, я виновата, не досмотрела.

— Перестань переживать и успокойся. Следователи разберутся. Представь лучше, мы рядом, я прижимаю тебя к груди и целую. Сто, тысячу раз! Завтра вечером обниму по-настоящему. Раз у тебя неприятности, поспешу. Ночевать в Москве не стану. Через полчаса у меня короткая встреча и сразу поеду. В дороге где-нибудь часок — другой прикорну.

— Ни в коем случае! Только — что семьсот километров из Питера отмахал, да еще по Москве. Представляю, как устал. Умоляю, послушай меня, отдохни, а поедешь утром. Мне здесь ничем не поможешь. Пока не найдутся немцы, уехать с тобой нельзя будет. — Она помолчала. — Ты меня любишь? Ради меня сделай, как прошу. Не торопись ехать, отдохни! Обещаешь?

— Хорошо.

— Не хорошо, а скажи, клянусь нашей любовью, что сегодня не поеду.

— Будь по-твоему. Клянусь.

Игорь действительно чувствовал себя усталым, ехать сразу в Крым безумие. Тем более, встречу на "Электротехмаше" вряд ли удастся провернуть быстро.

— Если уверена, ничем не помогу, не буду торопиться.

— Разумно.

***

Полдня Курт возил омоновцев по пыльным жарким улицам в поисках дома, где томился в заточении дядя. Проверили с десяток дворов, на которые он указывал. Стоило раскрыться воротам или увидеть заливающегося лаем пса, как убеждался, что ошибся. Ехали дальше. После заточения Курт чувствовал себя скверно, волновала судьба дяди. К тому же не ел нормально четвертый день. Признался, что умирает от голода.

Кормежка не входила в планы омоновцев, и Курта отвезли в "Асторию", предупредили, чтобы не покидал гостиницу. Первым делом Курт принял ванну, ему повезло, несмотря на середину дня, в номере была горячая вода. Переоделся, побрился, принял вид респектабельного иностранца и спустился в ресторан. Карточку "Visa", рыскавшие в вещах, не нашли или не взяли, зная ее бесполезность для чужого владельца.

В штабе поисков потеряли веру в помощь Курта, и наконец, занялись причиной похищения. В общем ажиотаже, вызванном вниманием людей из Киева, все силы кинули на розыски похищенных. Разбирательством преступных намерений туристов, вывезти не принадлежащие им ценности, с самого начала не занимались, отложив на потом.

Из ресторана Курту не дали вернуться в номер, сразу увезли в офис Феодосийского отделения ГБ. Местные и приезжие чины взялись за допрос о цели приезда. Курт поначалу принялся рассказывать про воспоминания и мемуары, сказку, какую с дядей поведали Елене. Киевский полковник прервал.

— Не будем терять время. В ваших интересах рассказать правду. Хотите, чтобы нашли вашего родственника живым? Не рассказывайте сказок! Какова истинная цель вашего приезда в Феодосию?

Решительный настрой полковника и остальных офицеров в форме, находящихся в кабинете, подействовали на Курта. Сообразил, что попал в руки всемогущего КГБ, о котором имел представление еще по ГДР. Решил рассказать всё, но от испуга забыл половину русских слов, долго вспоминал нужные выражения.

— Остановимся. Вспоминайте пока, — остановил мыкание Курта полковник и обратился к феодосийскому коллеге.

— Переводчика толкового быстро найдешь? Иначе и до завтра ничего не добьемся.

— Не надо искать. В Феодосии с ними работает гид из турагентства, местная учительница немецкого Смородина. Живет рядом. Сейчас вызовем. — Майор вышел и, вернувшись, сообщил: — Поехали за ней.

Пока допрос Курта продолжили без переводчика. Курт медленно, подбирая едва ли не каждое слово, рассказывал о дядиной армейской службе.

Приехавшая Елена помогла Курту вспомнить рассказ дяди о закопанных сокровищах, что собой представляют, кто знает об их поездке в Украину.

— Кто видел, как вы ходили по огороду с металлоискателем?

— Как собирались пронести ценности через таможенный контроль?

— Хозяйка дома связана с похитителями, как думаете? — сыпались вопросы на несчастного Курта.

На последний вопрос вместо Курта ответила Елена, заверив сыщиков, что уверена в непричастности Нины. А Курт неожиданно вспомнил, что в одну из ночей, приходил молодой мужчина с просьбой дать таблетки от головной боли. Его попросили описать портрет, и он, как мог, рассказал о Славке.

Когда Курт напомнил, что вместо археологических сокровищ, откопали неразорвавшийся снаряд, гэбэшники не сразу поняли, о чем он, через переводчицу потребовали уточнить, о каком снаряде речь. Курт повторил, а Елена пояснила, что снаряд во дворе Полюткиных. Гэбэшники испугались самым настоящим образом.

— Боевой снаряд?

— Не разорвавшийся? Столько лет пролежал, не разорвался?

— Как определили, что это снаряд?

— Дядя сказал. Мы засыпали его землей, чтобы хозяйка не догадалась, что копали в огороде.

Руководитель операции по освобождению заложников прервал допрос, вызвал саперов, и все поехали на Старо — Карантинную к Нине.

Такого скопления народа, вскоре собравшегося на огороде, Нина представить не могла. Саперы, омоновцы, Елена с Куртом, киевские и феодосийские сотрудники ГБ.

Курт привел приехавших c ним к месту опасной находки. Их захоронение оказалось разрытым. Стабилизатор снаряда торчал не присыпанным.

— Мы закопали и разровняли сверху. Мафиози не поверили мне и приезжали проверить.

— Похитителям рассказывали про снаряд? — спросил Курта полковник, что вел допрос в управлении.

— Меня били. Пытать хотели. Как мог не говорить правду?

— Все понятно, — воскликнул полковник. — Бандиты не поверили россказням немцев и приезжали проверить. Но почему не закопали!