Кот безмятежно спал. Галина Александровна проверила рефлексы, сказала, что всё в порядке, дала мне ампулу с лекарством, которое надо будет заколоть коту через день, написала мне целый лист рекомендаций, и, отказавшись взять даже символическую плату, смотрела на кота добрыми красивыми глазами и рассказывала, в каком ужасном виде привозят иногда несчастных животных. От наркоза кот очнулся уже глубокой ночью. Мои домашние четвероногие питомцы сидели в кружок вокруг переноски с больным котом и внимательно наблюдали за его пробуждением. Никто не проявил даже намёка на агрессию. Я разместила Мишеля на балконе, благо, он у меня застеклён, и там много всяких растений. Кот провёл у меня три дня, после чего был возвращён Оле в палатку. И только выбритое место на лапе кота напоминало о том, что ещё три дня назад на этом месте был прострел – пирсинг. Оля была безмерно счастлива, снова обретя своего любимчика в полном здравии, а её подруга Томила, из другой палатки, встретив меня на следующий день, когда я пришла справиться о коте, многозначительным влажным взглядом, торжественно вручила мне бутыль водки.
Тёплая волна захлестнула моё сердце – шесть чудесных, отзычивых и бескорыстных людей встретились мне на сегодняшнеи пути. Они как могли поддерживали братьев наших меньших – бездомных животных «по ту сторону кольца» – и все эти чудесные люди встретились мне в нашем непростом городе всего за несколько часов.
Это, несомненно, праведники.
Наш город может спать спокойно.
…Кот Мишель, вот умница, уже и думать забыл о своей ране, бегает и прыгает резво и весело, тешит свою хозяйку Олю, ну а я неправедно коплю злобу на негодяев, сделавших коту пирсинг, и не успокоюсь, пока не отыщу их. И тогда…
ЛАО ДЗЫ И БАБОЧКА
Однажды китайскому философу Лао Дзы приснился странный сон, что он – бабочка, сдуру вообразившая себя китайским философом. Когда он проснулся, то никак не мог понять, кто же он на самом деле – китайский философ или бабочка, вообразившая себя китайским философом…
Мне вот тоже как-то приснился сон, что мои книги продаются во всех магазинах, повсюду стоят толпы людей и ждут очереди за автографом. Но человек, который подписывает книги, вовсе не я…
Я открываю интернет и вижу огромное количество статей о моих книгах, но рядом с каждой такой статьёй вывешен флажок:
«Удалить!!! Автор неизвестен!»
Я еду на свою малую родину, чтобы найти тех, кто знает меня – пусть подтвердят, что это я, и книги – мои!!!
Но никого из моих знакомых уже нет в этих местах, нет и моего дома – дома, в котором когда-то жили мои родные. Говорят, он сгорел, а мои родные умерли.
Я звоню по телефону своему бывшему мужу – его новая жена бодро отвечает: «Такого здесь нет».
Я ей не верю. Но в базе данных справочного бюро действительно нет сведений об этом человеке – ни о том, что умер, ни о том, что он когда-то жил.
Я опять не верю, ибо знаю, что он был, и был моим мужем, и у нас есть дети. Не из воздуха же они взялись! Я долго ползаю по интернету и нахожу, наконец, человека с таким же именем-отчеством и фамилией, имеющим такое же образование и закончившим такую же кафедру того же вуза, и на фото он – но… моложе на много лет, чем мой муж! Купить себе новые анкетные данные, конечно, можно, но зачем? Он уже давно не платит алименты.
Я прихожу в свою родную писательскую организацию и говорю литературному начальнику, с которым мы уже много лет на «ты», что у меня вышла новая книга и что скоро у меня юбилей. Неплохо бы отметить. Он равнодушно отворачивается, роется в бумагах и между делом спрашивает: «А вы, собственно, кто? Что-то не припомню…»
Я иду домой – в почтовом ящике уведомление: в трёхдневный срок освободить квартиру и передать ключи законному владельцу.
Я просыпаюсь. Открываю в полном отупении интернет, нахожу статьи о своих книгах и… всюду вижу флажки: «Удалить!!! Автор неизвестен!»
Я задумалась – и есть над чем.
Кто же я на самом деле – проснувшийся не во время Лао Дзы или какая-то там ничтожная бабочка, возомнившая о себе бог весть что…
