Думается, этот расчет предельно обнаженно характеризует драматизм повседневной жизни большинства российских крестьян огромного Нечерноземья с его безнадежно нерентабельным земледельческим производством. Что касается заокских черноземных просторов, то, как уже говорилось в седьмом очерке, о некоей рентабельности говорить вполне возможно. При скромном развитии промышленных предприятий и ограниченном спросе рабочих рук на промыслах цена на вольный труд в земледелии была, вероятно, намного ниже, чем в Промышленном Центре и на севере Европейской России. Достаточно привести лишь один пример. В селе Медяны в Алатор-ском уезде владения Нижегородского Печерского монастыря труд вольного наемника стоил в расчете на десятину в 2-х полях 1,42 руб. (сюда включены работы по пашне и севу яри и озими, жатва и молотьба). Точно так же по селу Ратово подобные работы стоили 1,4 руб. за десятину в 2-х полях63. Цена же получаемого хлеба была здесь в 2–3 раза выше. Низкие цены на земледельческий труд в этих плодородных краях могут быть объяснены сравнительно небольшими затратами труда, то есть примитивностью агрикультуры. Важную роль играла и крайняя хаотичность в чередовании урожайных и неурожайных лет, что было жестким препятствием в формировании рыночной конъюнктуры. * * * Ситуация с развитием земледельческого производства в первой половине XIX в. была не лучше. Для начала ознакомимся с итогами многолетнего изучения материалов приложений к губернаторским отчетам И.Д. Ковальченко и приведем итоги статистической обработки им информации о размерах посевов хлебов и картофеля в расчете на душу населения (таблица 2.4)64. При комментировании материалов таблицы № 2.4 о посевах хлебов и картофеля необходимо помнить, что обобщенный хлебный бюджет тверского однотяглового хозяйства в 80-х годах XVIII в. предусматривал посев в 5 четвертей при площади посева примерно в 2,5 дес. в двух полях и составе семьи из 4-х человек. В нашей таблице итоговым показателем является реконструкция тягла путем увеличения душевого посева в четыре раза. Таким образом, наше тягло несет, скорее, статистическую «нагрузку, тем не менее вполне достоверно отражая основную тенденцию развития, как во времени, так и в пространстве. Итак, в первое десятилетие XIX в. в пределах Нечерноземья самое благополучное положение было в Псковской и Смоленской губерниях, где на тягло посев был на 60 % больше «тверского» посева. В самой Тверской губ. посев также увеличился на 12,5 % (нельзя исключать при этом возможности роста посевной массы зерна за счет увеличения густоты высева). На Севере доля хлебных посевов катастрофически мала, и не выручали крестьян даже более высокие урожаи. Что же касается Центра России, то совершенно очевидно его почти бедственное состояние. В Костромской и Калужской губерниях средний высев на тягло был даже меньше пяти четвертей, а это означало, что крестьяне возделывали пашню на полосах, меньших, чем 2,5 дес. в двух полях. Чуть больше 5 четвертей были высевы в Ярославской и Владимирской губерниях, а в Вятской и Пермской губерниях высев на тягло был на тверском уровне: ровно 3 четвертей. Не слишком сильно отличались посевы и в Черноземье. Здесь резко выделяются Тульская и Пензенская губернии, где пятичетвертную норму посевы превысили на 48–71 /о. Однако в Курской и Рязанской губерниях высев практически на «тверском» уровне, то есть посевная площадь оставалась в пределах 2,5 дес. В Тамбовской и Саратовской этот уровень превышен на 19–29 %. Перейдем теперь к анализу данных по двум десятилетиям, непосредственно предшествующим реформе 1861 г. Заметим, что сопоставление с Другими десятилетиями допустимо здесь лишь в первом приближении. Первый же важнейший вывод буквально ошеломляет. Ведь спустя три десятилетия средний высев в пределах территорий русских губерний не только не увеличился, но, может быть, даже уменьшился (в 1802–1811 гг. 5,54 чтв., а в 1841–1850 гг. 5,13 чтв.). За этими сухими цифрами стоит трагичная судьба русского крестьянства. Знакомство с материалами первой части работы дает возможность осознать, путем какого огромного напряжения сил нашему земледельцу доставалась каждая четверть зерна. И в XVIII веке, и много раньше сельскохозяйственная пора — это «страда», страдание, тяжелый надрывный труд. Ведь русский пахарь всегда работал на пределе своих возможностей. И тем не менее, шли десятилетия, а площадь высева в расчете на тягло оставалась та же.
В советской историографии все исходные данные, которыми мы оперируем, были известны, но на них смотрели только как на свидетельства губительного воздействия на экономику крестьянского хозяйства жесточайшего крепостного права. Один из образованнейших людей конца XVIII в., И.Г. Георги писал, правда с известной долей лакировки, следующее: «Крестьянин каждый имеет собственность, не законом утвержденную, но всеобщим обычаем, который имеет силу не меньшую закона». При условии выплаты в той или иной форме ренты все, что «крестьянин вырабатывает или ремеслом своим достает, остается точно ему принадлежащим, тем владеет он во всю жизнь свою спокойно, отдает в приданое за дочерьми, оставляет в наследие своим сыновьям и родственникам по воле своей невозбранно. Без такой свободы и Таблица 2.4. Посевы хлебов и картофеля в первой половине XIX в. (в четвертях) Губернии Годы 1802–1811 1841–1850 1851–1860 На душу нас. всего На тягло всего На душу населения На тягло всего На душу населения На тягло всего хлебов картоф. всего хлебов картоф. всего Архангельская 0,35 1,4 0.29 0,04 0,33 1,32 0,28 0,03 0,31 1,24 Вологодская — — 0,67 0,03 0,70 2,8 0,68 0,03 0,71 2,84 Олонецкая 0,54 2,16 0,54 0,04 0,58 2,32 0,56 0,03 0,59 2,36 Петербургская — — 0,90 0,20 0,10 4,4 0,44 0,10 0,54 2,16 Новгородская — — 0,93 0,11 1,01 4,04 0,82 0,10 0,92 3,68 Псковская 2,05 8,2 1,18 0,18 1,36 5,44 1,12 0,11 1,23 4,92 Смоленская 1,98 7,9 1,98 0,16 2,14 8,56 1,90 0,14 2,04 8,16 Ярославская 1,37 5,48 1,28 0,10 1,38 5,52 1,31 0,20 1,51 6,04 Костромская 1,19 4,76 1,28 0,06 1,34 5,36 1,34 0,05 1,39 5,56 Тверская 1,56 6,24 1.51 0,21 1.72 6,88 1,41 0,16 1,57 6,28 Московская 1,26 5,04 0,89 0,09 0,98 3,92 0,87 0,09 0,96 3,84 Владимирская 1,40 5,6 1,29 0,06 1,35 5,4 1,28 0,07 1,35 5,4 Калужская 1,08 4,32 1,30 0,13 1,43 5,72 1,22 0,08 1,30 5,2 Тульская 1,85 7,4 2,01 0,13 2,14 8,56 2,06 0,13 2,19 8,76 Рязанская 1,27 5,08 1,35 0,05 1,40 5,6 1,34 0,08 1,42 5,68 Орловская — — 1,70 0,14 1,84 7,36 1,58 0,11 1,69 6,76 Таблица 2.4. Посевы хлебов и картофеля в первой половине XIX в. (в четвертях) Губернии Тамбовская Годы 1802–1811 |
