Теперь вы видите, как рисковал наш капитан, когда в нетерпении залетел на кухню и выпустил самонаводящуюся торпеду:

– Валя, Саша – не моя дочь?!

Валя что-то просчитала в голове, пытаясь оценить риски, и, представьте, выпалила как женщина, собирающаяся на выход:

– Да, Сашу я усыновила. Но она моя дочь. А ты, Костюшка, как хочешь…

Он схватил жену за руки, усадил на диван и, не отпуская, как конвоир, глядя почти не мигающими глазами, попытался расспросить. Валя плакала, осознавая, что семейная жизнь ее на этом, скорее всего, закончилась, и в итоге рассказала, устало и нехотя, что в молодости не могла забеременеть и взяла на воспитание девочку. Она просила Константина, без особой на то надежды, не говорить обо всем Саше. Валентина призналась, что с девочкой очень трудно, у нее очень специфический характер, но резонно заметила, что основной груз по воспитанию девчонки она взяла все-таки на себя.

– Сашка – очень хороший человек. Нужно, Костенька, чтобы ты отнесся к ней хотя бы с жалостью. Она выросла без отца.

Константин был в бешенстве. Он уже не слышал увещеваний жены. Как могли его обманывать столько лет? И этого подкидыша он теперь должен еще и жалеть? Он отшвырнул жену и ушел из дома.

Иногда кажется, что нашим людям нужно знать правду только для того, чтобы получить подтверждение, что весь мир – это такое дерьмо…

Самое интересное, что деваться Константину было практически некуда.

III

Стратегический ум капитана дал маху, и он оказался в банальной пивной под названием «Бар». Поражений капитан не боялся, на то он и морской офицер, но что делать дальше – тоже не знал. Надо было обмозговать событие. Ну не к психологу же идти!

Константин сидел за столиком и напивался. К нему подсел неизвестный «товарищ» со своей початой бутылкой – мужичок на вид 50—60 лет, спивающийся интеллигент, в мятой шляпе и пиджаке от когда-то хорошего костюма. Из тех, кто фасонится и не считает себя алкоголиком: пьет в компании приличных людей; любит порассуждать, но все чаще просто пьет.

Константин рассказал ему, как обманывают моряков, пока они плавают, рискуя жизнью. Неизвестный поддакивал, утешал и, наконец, предложил познакомить Константина с одной «кралей»:

– Она ломаться не будет.

Константин согласился: ночевать негде, жены теперь нет. Неизвестный кому-то позвонил. И через некоторое время в кафе вошла девушка лет сорока, в яркой юбке и майке, с такой же яркой помадой на губах, ахнула, вскрикнула: «Костя!» – и быстро присела за стол, уставившись нашему герою прямо в корму своими мутно-зелеными глазами.

– Откуда меня знаешь?

– Я Лена. Ты смотри: мы с ним гуляли по молодости, он тогда бросил меня, как ни в чем не бывало, и сейчас нос воротит. А ведь мы с тобой долго гуляли, Костя! Я ведь первой красавицей в порту была, – уверяла она.

Елена оказалась давней пассией Кости, которую он по праву забыл. Всех же не упомнишь. Она успокоила его:

– Кто старое помянет, тому глаз вон! Не ожидала тебя встретить в таком непрезентабельном месте!

Делать нечего, может, оно и к лучшему, что не придется долго наводить мосты, объясняться. Да и ночевать, опять-таки, негде. Бабы, если честно, Косте тогда не хотелось.

IV

Так Константин у Елены и застрял. Жила она убогонько, все какое-то яркое и поношенное, как и она сама. Надуманно веселая, говорливая, может, по случаю – еще бы такого мужика отхватила! Но через три дня ей стало понятно, что Костик у нее зажился, а, будет ли жениться он, неясно.

И вот лежали они среди помятых простыней, курили, а она взяла и спросила аккуратно:

– Опять не пойдешь домой ночевать? Там все-таки дочка…

– Дочка неродная, приблудная, волчонок. Ладно бы нагуляла, а то вообще из приюта взяла. Некому и морду набить…

Впервые услышав настоящую причину ухода Константина от жены, Елена затихла.

– Надо бы дочку выгнать, – в итоге решил Костя.

– Это все равно, что выписать ей путевку в портовые шлюхи; заработков нет, молодые девчонки перебиваются, балуясь с моряками. Ты посмотри на мою жизнь. Неужели хочешь для нее такой же?

– А мне все равно! Чем ты хуже Вальки?

Елена улыбнулась: тщеславие падшей женщины. Уж сколько намыкалась, теперь и она может пожить за мужиком – не хуже этих скучных морячек.

V

А через пару дней неудовлетворенный и уже нагулявшийся Константин вернулся, но не к жене, а ко мне. Друзей на берегу у него не завелось.

Костя рассказал, что живет у своей давней пассии, с которой он встречался в молодости. Она по-прежнему сексуально активна, но говорить с ней не о чем. Стало только хуже.

– Это не жизнь!

– Чего же вы от меня хотите? Я же предупреждала вас, просила не делать резких шагов. Наломал дров, капитан.

– Что вообще бывает с мужчинами, которые обнаруживают обман в семье? Что советует мировая психология? И как теперь обрести покой?

– Вы, что, думаете: будете творить, что вам в голову взбредется, и каждый раз мировая психология будет приходить к вам на помощь? У нас даже медицина, уж на что давняя наука, и то не всегда помочь может.

– Так что ж мне теперь, спиваться?

– А как хотите! Это горе не утопить ни в вине, ни в активном сексе. Вы семью потеряли из-за своей дури. Это им нужно помогать, а не вам. Это ваша жена двадцать лет вас ждала-ждала, все глаза проглядела, а вы по шлюхам опять пошли. Вас-то понятно, за что Бог наказал, а ее-то и девочку за что? Вас задело то, что ваш авторитет в семье перестал быть абсолютным. Пока вы плавали, служили, рисковали жизнью и зарабатывали на жизнь, вы мало бывали в семье и считали, что «главное, чтобы в море не штормило, а дома перебьются». Вы мало интересовались, как живут ваши жена и дочь, а выйдя на пенсию, стали задумываться и понимать, что многого не знали и ко многому надо теперь заново привыкать. Вы затеяли семейные разборки, психологический смысл которых – напомнить о своей ценности и авторитете в семье. Вам показалось, что авторитету что-то угрожает! Потому что там были море, чайки, стихия! А здесь быт: кухня – магазин – кухня! Но и жене, и дочке тоже нужно простое человеческое тепло и внимание. Они соскучились, истосковались не меньше, чем вы сами.

– Она меня обманула!

– Она и тут про вас думала. А как с вами было обсуждать и договариваться? Разве вы готовы были к такому положению дел? Если вы гуляли, то сообщение о бесплодии Вали совсем развязало бы вам руки. А она вас любила и жизни без вас, похоже, не чаяла.

Связь на стороне ничего не меняет. Семью такая связь не заменит. А для женщины дети не те родные, которых она родила, а те, которых она вырастила. Так, капитан, дело не пойдет. Изведетесь вы без своей Валентины. Чудо она, а не человек, а дочка подрастет, пообтешется. Любят они вас обе, и не думайте.

Капитан мой чуть ли не плакал, так расчувствовался.

И решил он с Еленой потихоньку-полегоньку порвать.

VI

Принес он, как и полагается, бутылку красного сухого вина и конфет ей в утешение. Елена играла себе на гитаре и пела: «Шаланды полные кефали в Одессу Костя привозил…» Каждый раз так – надоело, просил же не действовать на нервы, ну да в последний раз.

Константин сообщил, что хочет попрощаться. Больше он к ней ходить не будет. Как говорится, спасибо за хлеб, за соль.

А Елена как взметнулась дикой кошкой, как заорала:

– А куда ты от меня денешься? Мы теперь с тобой законная семья. Это в молодости ты меня бросил, молодую и красивую, а теперь просто обязан жениться!..

Константин напомнил ей, что он женат, и заявил, что сожалеет о том, что «потревожил».

Тут разъяренная Елена и сообщила ему такое, от чего и не такие дубы, как Константин, падали.

– Саша – моя родная дочь! Это Валентина выпросила ее у меня, потому что сама родить не могла…

Она орала и попутно сообщала, что, пока Константин плавал, его жена искала, кого бы усыновить, потому что «очень уж боялась, что Костя ее бросит». Она якобы уговорила Елену родить хоть от кого-нибудь, потому что «считала, что девочка будет красивой, как я», а когда вырастет, очень понравится Константину.