Оглядевшись и поняв, что они одни, Новелла вручила министру листок, данный ей Вейлом.

— Я привезла вам вот это, милорд, от «агента один-пять».

Виконт замер и удивленно уставился на Новеллу. Затем, словно не веря собственным ушам, он спросил:

— Вы сказали, от «агента один-пять»?

— Да, милорд.

Виконт никак не мог оторвать от нее взгляд, Но вот, не задавая больше вопросов, он развернул записку и встал со стула. Потом снова сел и открыл ящик стола извлеченным из кармана сюртука ключом. Достал маленькую голубую книжку и положил ее на пресс-папье. Новелла догадалась: она необходима для расшифровки сообщения.

Виконт довольно долго изучал книжку и листок и наконец сказал:

— То, что вы привезли мне, мисс Вентмор, весьма интересно и важно. Я уверен, что больше вы ни с кем об этом не говорили.

— Ни с кем, милорд. Мне велели хранить это в тайне.

— Знаете ли вы, кто такой «агент один-пять»?

— Да, милорд.

— Где он находится?

— У меня дома, в Вентмор-Холле, Хит.

Виконт вздохнул. Новелле показалось, что это был вздох облегчения.

— Я не собираюсь задавать вам ненужных вопросов, — произнес виконт, — но не могли бы вы объяснить мне, как он там оказался?

— Конечно, милорд. Думаю, вы должны знать, что он скрывается.

— Скрывается? — удивленно переспросил виконт. — От кого?

Какое-то мгновение Новелла колебалась, но затем решила рассказать всю правду.

— «Агент один-пять» вбежал в мой дом три дня назад. Он попросил меня спасти его, потому что несколько человек гнались за ним, чтобы убить.

Виконт широко раскрыл глаза, но не стал прерывать рассказ.

— Он был ранен в руку, — продолжала Новелла, — и рана сильно кровоточила. Я поверила ему и спрятала.

Она подумала, что виконт заинтересуется, куда именно она спрятала агента, однако тот молчал.

— Едва он успел спрятаться, как появился лорд Гримстон.

— Лорд Гримстон?

— Да, милорд. Он живет недалеко от нас.

— И этот Гримстон охотился за «агентом один-пять», верно?

— Да, милорд. Он сказал, что ищет человека, который вбежал в дом. Но я убедила его, что он ошибся, тогда его люди обыскали сад и уехали.

— А «один-пять» все еще находится там?

— Да, милорд. У него началась горячка, из-за этого сам он не смог поехать в Лондон.

— И вы прибыли вместо него, — закончил виконт. — Могу только сказать, что я очень благодарен вам.

Он посмотрел на бумажку, которую держал в руке.

— Думаю, вы поймете, мисс Вентмор, если скажу, что хотел бы обсудить это с премьер-министром. Поэтому я должен попросить вас ненадолго остаться здесь. Постараюсь обернуться побыстрее, а вам пока принесут кофе.

— Благодарю вас, ваша милость, это будет прекрасно, Виконт позвонил в колокольчик, стоявший на столе, и дверь почти мгновенно открылась.

— Принесите мисс Вентмор кофе и чего-нибудь к нему, — распорядился он.

Взяв со стола листок, он положил голубую книжку обратно в ящик и запер его. Тепло улыбнувшись Новелле, виконт вышел.

Девушка огляделась вокруг — она никогда не думала, что ей придется побывать в военном министерстве. Интересно, что скажет отец, когда узнает про этот ее визит? Она была уверена, он похвалит ее за то, что она помогла Вейлу скрыться от лорда Гримстона.

А каким образом сам лорд оказался замешан в этой истории, подумала Новелла, вспомнив, как виконт Палмерстон удивился, услышав об этом.

«Лорд Гримстон — ужасный человек. Надеюсь, в мое отсутствие он не напугает нянюшку».

Перед отъездом Новелла строго-настрого приказала Даукинсу никого не пускать в дом, пока ее не будет. Если бы лорд Гримстон или кто-либо другой вознамерился попасть в дом, слуга отказался бы открыть дверь.

Между тем принесли кофе; Новелла выпила чашечку и съела несколько маленьких бутербродов с паштетом. Она наверняка была бы поражена, узнав, сколько шуму наделал клочок бумаги, который она передала виконту Палмерстону.

Виконт срочно отправился в дом номер десять по Даунинг-стрит, где находилась резиденция премьер-министра.

Премьер-министр, граф Ливерпульский, был весьма хорош собой, высок, подтянут и изящен.

Несмотря на молодость, он стал довольно известным политиком, и служебные заботы уже наложили отпечаток на его лицо. Оно приобрело суровое выражение, однако широкий лоб и задумчивый взгляд выдавали в графе спокойного и рассудительного человека. Работавшие с ним люди знали, что он всегда последователен и честен. Такая репутация сохранялась за ним с тех пор, как он попал в парламент, где произнес впечатляющую первую речь.

Питт, бывший тогда премьер-министром, отметил, что это «самая сильная речь, произнесенная молодым членом парламента». О ней говорили как о философской и содержательной, убедительной и аргументированной, как о поразительном образце ораторского искусства.

Графу было всего тридцать, когда, вскоре после начала войны, его назначили секретарем по иностранным делам. Это было высочайшей честью для молодого человека. Теперь же он снова и снова доказывал свои блестящие способности администратора, уважаемого всеми, кому приходилось с ним работать.

Когда объявили о прибытии виконта, граф был один.

— Очень рад вас видеть, — поднялся он навстречу коллеге, — хотя немного удивлен вашим появлением.

— Я это предполагал, — ответил виконт, — но мне только что доставили сообщение от «агента один-пять». Думаю, оно вас удивит и обрадует.

У премьер-министра загорелись глаза.

— Я был весьма обеспокоен, что мы ничего не слышали об «агенте один-пять».

— Я тоже. Однако сейчас он в безопасности, несмотря на ранение. Он прячется в доме генерала сэра Александра Вентмора.

— Господи, а туда-то он как попал? — воскликнул премьер-министр.

— Видимо, ему повезло. Тем не менее позвольте мне прежде рассказать вам, что он пишет.

— Жду с нетерпением.

— Я расшифровал его сообщение, — продолжал виконт. — В нем говорится, что под предлогом комплектования испанской армии в Галации Веллингтон втайне собирает в Корунне корабли, ружья и обмундирование для переправки в Сантандер-Бей.

Премьер-министр ахнул.

— Сантандер-Бей? — повторил он.

Виконт только улыбнулся.

— Двести пятьдесят миль к востоку? Не могу поверить! — изумился граф.

— Это действительно так, — заверил его виконт. — Вы ведь понимаете, что в случае успеха этой акции наши пути сообщения с Англией сократятся на четыреста миль на суше и столько же на море. Вместо того чтобы отрываться от поставщиков, Веллингтон движется к ним.

— Понимаю, — кивнул премьер-министр. — С каждой милей, приближающей его к северо-востоку, к морю, из которого он черпает силы, линия коммуникаций будет становиться все надежнее.

— Именно так! — подтвердил виконт. — Я не припомню случая, когда бы использование морских сил на земле было бы эффективнее при ведении военных действий.

Торжествующая нотка в его голосе вызвала на лице премьер-министра улыбку.

— Вы понимаете, что операция будет связана с вмешательством со стороны американцев?

— Я знаю это, — ответил виконт.

Не было нужды пояснять эти слова. Атака на беззащитную канадскую границу была отбита несколькими сотнями солдат регулярной армии во главе с британским главнокомандующим, но оба политика понимали, что американские фрегаты, вооруженные и укомплектованные лучше британских, одержали на море втрое больше побед. К всеобщему удивлению, американские каперы стали появляться у португальского побережья и нападать на корабли, снабжавшие армию Веллингтона всем необходимым. Это не представляло слишком большой угрозы, поскольку силы королевского морского флота были весьма велики, а Соединенные Штаты не имели ни одного крупного боевого корабля. Однако на данный момент действия американцев могли помешать Веллингтону, если б доклад о его новой гениальной стратегии не смог оказаться в руках власть предержащих в Лондоне.

— Я могу понять, что Веллингтон, — сказал премьер-министр, — счел полученную нами информацию слишком важной для того, чтобы доверить ее менее умному агенту, чем «один-пять».