Пауза длилась не больше минуты. Говорить мог только Борис, Чаров это понимал. Антон в партии играл роль пешки, присутствовал так, для видимого преимущества, да и то количественного, а не качественного.

— В общих чертах вы поняли нас правильно, месье Пуартье. Если наше согласие будет обоюдным, то мы обойдемся без шантажа. Устранение препятствий в лице Екатерины Федоровны не вопрос. Вопрос в долях, на которые каждая сторона может претендовать. Наше предложение: раздел наследства по равным долям. То есть, на три части. Вы получаете треть. И поверьте, это серьезная цифра, учитывая ваш незначительный вклад. Мы же работали на семью всю свою жизнь.

— Прежде чем говорить о долях, я должен получить полный список имущества — недвижимости, прибыли с предприятий, фамильных драгоценностей. Только тогда я смогу оценить в материальном плане ваше предложение.

— Хорошо. Документы для вас готовы. Они остались на берегу, вы же заставили нас раздеться.

— Хорошо. Разберемся. Как вы понимаете, ваши реестры я смогу проверить. Вряд ли жена будет от меня что-либо скрывать.

— Не советую настораживать ее интересом к состоянию дома Ростопчиных. Мы даем вам точные сведения, без утайки. В такую игру надо играть открыто и честно. Советую вспомнить Дюма и девиз мушкетеров: «Один за всех и все за одного». В противном случае, мы сожрем друг друга, как пауки в банке, и останемся ни с чем.

Борис говорил убедительно, не отводя взгляда в сторону.

— Полностью согласен с вами. Теперь о главном. — Чаров вновь взял инициативу в свои руки. — Смерть Катерины будет на вашей совести, я в этой акции участия принимать не могу по той причине, что для правоохранительных органов стану подозреваемым номер один. Мне нужно железное алиби. Здесь без вас не обойтись. Вы откроете в России совместное предприятие. Контору «Рога и копыта»…

— Какую? — не понял Антуан.

— Русскую классику читать надо. Одним словом, предприятием должна руководить моя жена.

— Она с Россией связываться не будет.

— Будет. Идею выдвину я, а вы поддержите. Оформите все нужные документы и приедете в Санкт-Петербург. Там я подготовлю для вас благодатную почву. Ну, скажем, вы предложите властям города и пригорода строить парки развлечений с аттракционами. Со стороны России будет выступать Чаров, со стороны Франции — Катрин Пуартье. Земля арендована Чаровым, аттракционы французские, строительство пополам, доходы делим с властями области или города. Такое предложение русских устроит.

— Это же неслыханные затраты! — воскликнул Борис.

— Дальше регистрации дело не пойдет. Но продолжим. Я уезжаю в Россию как Пуартье, муж и доверенное лицо владельца предприятия, с французской стороны для переговоров с русской стороной о выделении необходимых территорий. Это и будет моим железным алиби. В связи с гибелью графини вы меня вызовете во Францию телеграммой.

— Вам ведь придется подписывать денежные документы, акты, договора. Не слишком ли сложно для элементарного алиби и не накладно ли?

— Нет, не накладно. С русской стороны документы будет подписывать предприниматель Чаров, а с французской — исполнительный директор Пуартье. Все, что мне понадобится, так это поставить две разные подписи на одном документе. И не следует торопить события. Операция должна быть продумана до мелочей.

— У нас уже есть план. Сработает на сто процентов.

— Мне не обязательно знать подробности. А теперь пора возвращаться. Я хочу посмотреть документы и понять, наконец, что такое третья часть.

Чаров завел двигатель и встал к штурвалу.

Поздний завтрак начался в полдень. Кофе, тосты, джем, сок, фрукты. Обычный набор. Катя вышла к завтраку в пеньюаре, она сегодня поздно встала и еще час провела за макияжным столиком, глядя на себя в зеркало. Собственная внешность ее давно уже не устраивала, но она изо всех сил старалась выглядеть подобающим образом. Почему она не родилась красавицей? Мучительный вопрос. Она знала, стоит Геннадию глянуть на женщину своими синими очами, и у любой персоны противоположного пола начинают подкашиваться колени.

Она сразу поняла, что сегодня он опять пришел с какими-то сумасшедшими идеями.

— Отложим разговор, дорогой. Я еще очень слабо соображаю после сна. А ты сейчас начнешь меня взвинчивать и давить мне на мозги. Дай немного прийти в себя.

— Хорошо. Но не долго.

Позавтракать она успела. Потом он отвел ее в спальню и зачем-то приволок с собой удочки. У одной из них выкручивалась объемистая резиновая ручка, и Чаров вынул из нее маленький цифровой диктофон.

Десять минут она слушала запись, сделанную на катере. Лицо ее побледнело. Когда запись кончилась, Катрин закрыла глаза и молчала все время, пока длился ужасающий разговор, где самые близкие люди отплясывали на крышке ее гроба.

— Но ведь инициатива разговора принадлежала тебе? — спросила она хриплым голосом.

— Продолжительность записи на диктофон ограничена, я дал им карт-бланш, избавившись от бесполезных прелюдий. Инициатива принадлежала им. Это они пришли на пристань и заготовили для меня кучу документов. — Чаров выложил на стол бумаги. — Они хорошо подготовились к деловой беседе.

— Я этих сволочей в тюрьме сгною. Всю жизнь я согревала на своей груди змеенышей, готовых теперь запустить в меня свои ядовитые жала.

— Эмоциями делу не поможешь.

— Ты ясновидящий. И как тебе удалось их раскусить?

— Опыт. Я многих подлецов повидал в своей жизни, у меня выработалось чутье на подонков.

— Мне не все понятно в вашем разговоре. Какие такие предприятия в России? Что за бредни?

— Через два дня я уезжаю в Питер. Мне пришлось занять их делом, чтобы они в мое отсутствие не натворили глупостей. Мой трюк гарантирует твою безопасность на тот месяц, пока я буду отсутствовать. К тому же, такое предприятие может помочь мне быстрее разделаться с российским бизнесом и навсегда вернуться к тебе. Совместное предприятие — это кратчайший выход из создавшегося положения. В будущем это нам очень пригодится.

— Хорошо, хорошо, потом объяснишь, я сейчас ничего не понимаю. Что мне делать с этими подонками? Как я теперь смогу остаться с ними наедине?

— Сейчас они танцуют под мою дудку. До моего возвращения тебе ничего не грозит. А когда я вернусь, ты отошлешь их в Париж или Лион недели на три. Найди там дело, связанное с их службой. За это время мы подыщем нового адвоката и секретаря, наймем надежную охрану, и когда они вернутся, их и к воротам не подпустят. Вещи, выходное пособие и рекомендательные письма, с которыми принимают только в землекопы, им вручит новый делопроизводитель за воротами усадьбы. Это все, чего они стоят. Сейчас для меня самой важной задачей является сохранение твоей жизни.

— Я должна им отомстить.

Чаров усмехнулся.

— Ни один мужчина не сравнится с женщиной по части коварства. Можешь разработать план, но реализовывать его не сейчас. Надо переждать месяц, пока я не вернусь из России.

— Я сделаю все, как ты скажешь. Ты мой муж и ты мой барин.

— Таких жертв мне не надо. Барином быть я не хочу. Мы равноправны. Куда важнее полное взаимопонимание и общность целей. Пока у нас это получается.

Она горестно вздохнула.

— Ты уже сделал меня своей рабой. — Ее губы затряслись, она уткнулась ему в грудь и зарыдала.

Целый час работы перед зеркалом пошел кошке под хвост.

В аэропорту Пулково Чарова встретил Юрий так же, как двое других его бригадиров, готовый к выполнению любой работы.

— Докладывай, — коротко бросил Чаров.

— Он живет в Харькове. Улица Гоголя, дом 12. Инвалид второй группы. Жена работает учительницей в школе, он не у дел. Дочь взрослая, замужем, есть ребенок пяти лет, родителям не помогают, сами в полном дерьме сидят. На мой взгляд, кандидатура нормальная. Я к тому, что купил вам билет до Харькова на свой страх и риск. Уверен, что вас все устроит. Рейс через полтора часа.