Впрочем, вспомнив «Похищение Прозерпины» работы Амманати и ту участь, что ожидала Флоренцию, лорд Миер вновь сказал себе, что должен спасти ее, пусть даже ценой собственной жизни.

Мысли о порочных склонностях князя Винченте неотступно преследовали его вплоть до вечера. Он думал о его выходках, до которых никогда не унизился бы порядочный человек, о грязных пристрастиях и садизме князя.

И чем больше он об этом думал, тем чудовищнее представлялось ему согласие Соджино на брак Флоренчии с Винченте ди Гориция.

Но лорд понимал, что, если бы князь ди Соджино был обвинен в измене королю, он, возможно, был бы расстрелян, а это навлекло бы позор на всех, кто носит фамилию Соджино.

«Я должен спасти ее! Должен спасти!»— твердил себе лорд Миер.

Его сердце и его ум кричали, что поступить иначе он не имеет права. Но впервые в жизни лорд не был полностью уверен в успехе.

Наконец он поднялся из-за стола и вышел в сад.

Лорд стоял, любуясь панорамой Флоренции, этой мировой сокровищницы красоты, и думал, что здесь, однако, нашлось место и жестокости, и вероломству.

Потом он поймал себя на мыслях о красоте Флоренчии, в которой, как ему представлялось, воплотилась красота всех мадонн Рафаэля.

Это была божественная красота, и лорд Миер почувствовал, что он не один выступил в крестовый поход ради спасения Флоренчии.

Он ощутил присутствие некоей Силы, большей, чем его собственная, и готовой помочь ему. И молитва, которую он шептал, исходила из самой глубины его души.

Окинув взглядом банкетный зал, где собирались гости, лорд Миер подумал, что отсюда будет трудно удалиться незаметно.

Серебряные украшения на столе поражали своим великолепием; в пламени свечей мягко поблескивали драгоценности женщин, и даже сам князь, казалось, обретал в этом мерцающем свете то достоинство, которого его лишила безжалостная природа.

Блюда, которые подавались к столу, были отлично приготовлены, а вино из собственных виноградников князя действительно обладало изысканным букетом.

За каждым стулом стоял лакей, одетый в красную с золотом ливрею, что наводило на мысль чуть ли не о средневековье.

Князь Винченте показался лорду Миеру еще отвратительнее, чем в вечер первого знакомства. Красота и роскошь убранства палаццо словно подчеркивали неизменность его натуры.

Пожимая ему руку, лорд чувствовал себя так, будто прикоснулся к ядовитой кобре, от которой любой человек мог только отпрянуть в ужасе.

Князь Винченте тем временем расточал многословные комплименты одной из своих хорошеньких кузин, Она, однако, оказалась не столь наивна, как можно было ожидать от столь юной особы, и парировала его льстивые замечания с искусством, которое сделало бы честь и женщине постарше.

По другую сторону от Винченте сидела вторая кузина, девушка лет пятнадцати, которая явно была в восторге от того, что присутствует на большом званом обеде, возможно, первом в ее жизни.

Она с любопытством осматривалась вокруг и со своими длинными волосами, падавшими почти до талии, была похожа на прелестного ребенка. Лорд Миер подумал, что она могла бы послужить моделью для девушек с картины Боттичелли «Весна».

Рядом с лордом сидели очаровательная флорентийка, долгое время прожившая в Париже, и еще одна из римских родственниц хозяина дома.

Разговор за столом велся остроумный и занимательный, и, если бы лорд Миер не был сосредоточен на гораздо более важных для него вещах, он, наверное, получил бы удовольствие от этого вечера.

Когда обед подошел к концу, все направились в прекрасный зал на первом этаже, окна которого выходили на террасу, где оркестр уже заиграл негромкую мелодию.

Зал был оформлен так, что напоминал о Древнем Риме: колонны, статуи, искусно написанная фреска на одной из стен.

Так как у лорда не было желания танцевать, он занялся изучением фрески, а потом нашел даму из Рима, свою соседку во время обеда, и предложил ей вместе посмотреть картины.

— С большим удовольствием, — ответила она, — Это мой первый визит в палаццо, и у меня еще не было случая увидеть все те прекрасные вещи, которые здесь хранятся.

— Тогда позвольте мне быть вашим гидом, — сказал лорд Миер, — правда, я и сам сегодня днем был здесь впервые!

Дама засмеялась.

— Я слышала, вчера вы нанесли визит Соджино. Вы, безусловно, страстный любитель достопримечательностей!

— Я бы предпочел слыть любителем красоты! — ответил лорд Миер.

Он рассчитал правильно. Дама оценила его ненавязчивый комплимент и бросила на него слегка смущенный взгляд.

Они начали подниматься по лестнице на второй этаж, но в этот момент сзади послышался голос молодого князя:

— Марселла! Отец говорит, что пора открывать бал, а ты пообещала мне первый танец!

— Да, конечно! — откликнулась Марселла, — Извините меня, милорд, и позвольте присоединиться к вам через некоторое время.

— Я буду ждать, — пообещал лорд Миер.

Марселла сбежала вниз, где ее ждал Винченте, и лорд понял, что судьба дает ему шанс.

Винченте вряд ли заметил, с кем разговаривала Марселла, потому что композиция из цветочных букетов скрывала лорда.

Он быстро взбежал по лестнице и без особого труда нашел путь в западную башню.

Лорд Миер не забыл, что рассказывал Джованни о телохранителе молодого князя, поэтому захватил с собой Хикса и приказал ему познакомиться с челядью палаццо и по возможности отвлечь охрану.

Хикс, как всегда, оказался на высоте.

— Думаю, милорд, — сказал он, помогая лорду Миеру одеваться, — стоит захватить с собой ту фляжку, которую ваша светлость изволит брать с собой, когда предстоит серьезное дело.

— Да, конечно, — согласился лорд Миер.

— Их вино, — продолжал Хикс, — не бросится вам в голову, а вот бренди — это совсем другое дело!

— Поступайте, как сочтете нужным, — ответил лорд Миер.

— Будьте осторожны, милорд, — предостерег Хикс. — Как я слышал, это скверная публика, и это еще мягко сказано!

Лорд Миер не сомневался, что Хикс прав.

Он быстро нашел спальню князя, к которой примыкала большая гостиная.

Лорд знал, что, раз обед закончился, камердинер князя и прочие слуги будут ужинать в кухне. Значит, едва ли еще будет лучшая возможность поискать сейф.

Флоренчия говорила, что сейф находится в спальне Винченте, и лорд подумал, что, по всей вероятности, он будет как-то замаскирован.

Сначала он осмотрел красиво инкрустированный шкафчик, изготовленный, вероятно, каким-нибудь мастером шестнадцатого века.

Золотой ключ подходил к золотому замку, но, когда лорд Миер открыл дверцу, он увидел отвратительную коллекцию хлыстов, цепей и других принадлежностей извращенного эротизма.

Плотно сжав губы, лорд поторопился запереть дверцы.

Подумав, что Флоренчия может оказаться близко от человека, который хранит такие вещи у себя в спальне, лорд Миер ощутил физическую тошноту.

Он заставил себя думать не о Флоренчии, а о том, что ему необходимо найти сейф, причем как можно скорее.

Через несколько минут он действительно обнаружил его. Сейф внешне выглядел как столик в дальнем углу комнаты.

Это было хорошо придумано: сверху на сейф положили деревянный круг, а потом задрапировали тяжелым бархатным покрывалом с длинной бахромой. По стилю это соответствовало убранству комнаты.

Сейф был новой конструкции, однако лорд Миер в Лондоне прошел курс секретной подготовки, благодаря которой мог открыть сейфы любой системы из тех, что имелись в продаже.

Этот сейф оказался похожим на его собственный, и через какие-нибудь две-три минуты лорд разгадал кодовую комбинацию и открыл его.

В верхнем отделении сейфа стояли обитые бархатом шкатулки, в которых, как догадался лорд, лежали драгоценности.

На второй сверху полке лежали документы, и лорду пришло в голову, что, будь у него время их разобрать, они бы многое порассказали об их владельце.

То, что ему было нужно, лорд обнаружил на нижней полке сейфа.

Он почувствовал огромное облегчение, увидев пленку. Стеклянные пластинки было бы гораздо сложнее спрятать на себе.