И это тоже не все. В позапрошлом году глава военного коллегиума, герцог Дарген, своим приказом распустил четыре самых боеспособных легиона, оберегавших границу с пиктами — о, великий полководец! Ихняя светлость посчитали, будто пикты угрозы не представляют и дикари никогда не решатся атаковать великую Аквилонию, а если такая дурь и заскочит в головы варваров, то с ними запросто расправится одна гвардейская сотня. Результат известен — затяжная война с Зогар Сагом, за победу в которой следует благодарить только герцога Троцеро и его легатов. Впрочем, о пиктской войне мы еще поговорим отдельно.

Еще один пример рачительного управления страной, не менее показательный. Король (читай — придворная клика) внезапно решил, что военный морской флот Аквилонии не нужен — слишком дорого его содержание, а кроме того Аквилония есть держава сугубо сухопутная и континентальная. Все военные корабли, квартировавшие по договору с Зингарой в гаванях Кордавы и Карташены, были… Верно, были проданы королю Фердруго, каковой в два раза усилил флот королевских корсаров и лихо разгромил на море соперников-аргосцев. Деньги от продажи кораблей осели в домашних сундуках известных персон, названных поименно чуть выше. У Аквилонии теперь осталось четыре десятка речных гребных галер для торговли с Полуденным побережьем по Хороту и Ширке. Не удивляюсь, что над нами втихомолку смеются все прибрежные державы.

Можно привести десятки подобных примеров, один смешнее (и страшнее) другого. Латерана по-прежнему исправно следит за происходящим в королевстве, постоянно доставляя мне новые огорчения.

Я, исполняя свой «долг» (и отлично понимая всю бесполезность этого действа) счел нужным составить пространный доклад Нумедидесу, где обрисовал тяжелейшее положение дел в стране и предложил конкретные меры по пресечению казнокрадства. Пакет, украшенный надписью «лично в руки Его величества», отправился во дворец, но король его не видел — обожаемый государь Всея на Свете изволил развлекаться охотой в Руазельском лесу. А я получил весьма тяжелый и напряженный разговор с его светлостью канцлером. Редрик обвинил меня в гнуснейшей лжи и неоправданных поклепах на вернейших слуг монарха («Понимаете, Гленнор, это попахивает государственной изменой!»), а засим настоятельно посоветовал мне заниматься своими делами — сиречь заграничной разведкой и заговорами внутри страны.

— Между прочим, «Скрытая Башня» раскрыла в этом году пять заговоров! Спрашивается, куда смотрели соглядатаи Латераны? — патетично воскликнул канцлер, а меня едва не стошнило прямиком на шитый золотом вицмундир его светлости.

Редрик упомянул еще одно наиглупейшее изобретение «друзей короля». Латераны им показалось мало, вот они и уговорили Нумедидеса создать «карманную» тайную службу. Набрали где-то отпетых палачей и немыслимых олухов, отлично умеющих выполнять самые грязные приказы. Пять заговоров за год — это вам не шуточки! Только злоумышленниками почему-то всегда оказываются недруги герцога Шамарского и компании. Схема проста — арест, пытка, признание, плаха. И, конечно, проскрипция земель и состояний заговорщиков в пользу короля и его достойнейших придворных. От наименования новой тайной службы меня откровенно мутит — «Скрытая Башня»! И кто это придумал? От кого эта самая башня скрыта? От кого угодно, только не от меня — по крайней мере Латерана отлично осведомлена о действиях и замыслах кретинов из «Башни», а я считаю своим долгом предупредить достойных людей, над которыми занесен топор, о грядущей опале — многие успели бежать за границу…

— Вот кстати, — продолжал меж тем канцлер Редрик. — Отчего Латерана берет на себя так много совершенно излишних обязанностей? Ловите шпионов, следите за соседними державами, но к чему вам надзор за казначейством, городской стражей и торговлей? Советую, господин барон, побыстрее составить рескрипт о передаче части обязанностей Латераны «Скрытой Башне». Буду ждать пергамент через две седмицы. Идите. И впредь не тревожьте Его величество столь… неточными докладами.

Это и стало последней каплей. Если вы собираетесь развалить тайную службу, то распад страны, который я предрекаю на 1290 или 1292 годы произойдет значительно раньше! Пуантен и Боссония уже ропщут, армия ослаблена, налоги подняты до беспредельных высот… Убежден, через год-два Гайард и Танасул объявят о выходе из Аквилонии на правах независимых королевств — далее терпеть выходки Нумедидеса и его дружков Великие герцоги не станут. Исход понятен — гражданская война, а на развалинахздания Аквилонии, которое строилось почти тысячу триста лет, буйно порезвятся любезные соседушки, наши заклятые союзники — Немедия и Офир. Наверняка и Зингара присоединится к каннибальскому пиршеству: новые земли, богатые рудники, леса… Такое приобретение!

Будьте уверены, месьоры — разгромить Латерану я вам не позволю. Только через мой труп, в самом прямом смысле данных слов!

Нумедидеса надо убирать, это понятно. Каким способом — неважно. Увы, достойного наследника я не вижу, а сажать на трон кого-нибудь из Великих герцогов нельзя — история повторится. Пригласить одного из заграничных принцев, например второго сына короля Нимеда? Тоже нельзя — дворянство не примет короля из династии Эльсдорфов, никак не связанных с Аквилонией. Что же делать?

Дожили — король и канцлер довели начальника собственной тайной службы до того, что он готов самолично организовать заговор! И плевать мне на святость и неприкосновенность монаршей особы — короли уходят, Аквилония остается! Пока я жив, никто не сможет безнаказанно уничтожать мою страну!

— Какие новости, граф?

— Как обычно, скверные. Кажется, мы все-таки дождались мятежа.

Мой первейший помощник, начальник «стола безопасности королевства», граф Кертис уселся в кресло напротив и передал мне кипу пергаментов с последними донесениями. Кертис сравнительно молод — ему нет и тридцати — однако я уверен, что однажды он сменит меня на посту главы Латераны. Граф изощренно умен, обладает великолепной памятью, а про его работоспособность в нашем ведомстве ходят легенды. Кроме того, он великолепный актер: во дворце граф может изображать никчемного паркетного шаркуна и обольщать фрейлин, а во время напряженных разговоров с постояльцами подвальных казематов Латераны он превращается в сущего монстра — немигающий змеиный взгляд блекло-голубых глаз вгоняет в трепетную дрожь самых хладнокровных и уверенных в себе личностей.

— Мятеж? — у меня под грудиной сжался противный склизкий ком. Вот оно, началось! — Где? Боссония?

— Почти. Если ваша милость помнит, седмицу назад военный коллегиум предписал герцогу Троцеро Пуантенскому увести с Черной реки гвардию Гайарда и распустить наемников, поскольку опасность нападения пиктов миновала. По совершенно точным сведениям, герцог не дал аудиенции королевскому гонцу и передал в столицу письмо, в котором утверждает, будто пикты готовят новое вторжение, а посему приказ коллегиума выполнен не будет.

— Бред, — я покачал головой. — Троцеро разбил пиктов наголову, Зогар Саг уничтожен. Варвары не решатся перейти границу еще лет десять! Тебе не кажется, что Троцеро намеренно идет на ссору с королевским двором?

— Справедливое замечание, ваша милость, кивнул граф. — После того, как Нумедидес и Дарген Шамарский буквально украли у Троцеро победу, он не будет спускать оскорблений. Полагаю, план герцога таков: за неисполнение приказа короля наши дальновидные повелители из замка короны от большого ума объявят Троцеро и его легатов злодеями короны, а пуантенцы на вполне законных основаниях начнут Рокод против Нумедидеса. Последствия предсказать?

Я непроизвольно присвистнул. Рокод — освященная временем традиционная дворянская вольность, узаконенный мятеж против монарха или любого другого сюзерена, ущемившего права дворянина. Рокоды в Аквилонии случались, тем более, что главу и участников такого мятежа нельзя казнить — обычно бунтовщики отделываются заключением в собственном поместье лет на пять-десять. Но если прежде знамя Рокода поднимали мелкие бароны и их малочисленные дружины, то теперь ситуация прямо противоположная.