Главное правило выбора слов гласит: просто, точно, наглядно и разнообразно.

«Заботьтесь о том, чтобы Ваши мысли имели хорошую упряжку слов»(Спэрджен).

Тайна хорошего оратора: берет обыкновенные слова и произносит необыкновенную речь.

3.3.3 О стиле предложений

Что такое предложение? В языкознании мы находим сотни определений. «Предложение является выражением одно- или многосоставного содержания мысли, с помощью высказывания, то есть фиксации слов»(Мориц Регула).

Ученый- языковед Ричард Мейер дал следующее разъяснение: «Под предложением мы понимаем полностью понятный (без всякого дальнейшего разъяснения) отрезок речи. Мы не предъявляем к предложению никаких специальных синтаксических требований: одного лишь возгласа наподобие «огонь!», одночленного вопроса типа «жив?», неопределенной угрозы вроде «вот я вам» совершенно достаточно для достижения общего понимания».

Наряду со смыслом предложения для оратора первоочередное значение имеет длина предложения.

В целом коротких предложений должно быть больше, чем длинных.

Предложения с длинными периодами пропускают мимо ушей. Многие придаточные предложения (Neben-satze) становятся туманными предложениями (Nebelsat-ze), так как их длина действуют на сознание подобно дымовой завесе.

Предложение следующего типа также труднообозримо. Если его произнести, оно почти непонятно слушателю: «Тот, кто покажет того, кто сбил дорожный указатель, который стоит на мосту, который лежит на пути, который ведет на Золтау, получит вознаграждение» (официальное объявление из газеты). Предложение с периодами для слушателя вроде бега с препятствиями. Каждая часть предложения - это барьер, который с трудом преодолевается.

Марк Твен с полным правом посмеивался над многими немецкими предложениями, в которых придаточные предложения сплетались одно с другим «точно дождевые черви в банке рыбака».

Что такое железная дорога, знает каждый. Но определение, которое дал имперский суд в решении от 17 марта 1879 года, настолько своеобразно, что до сих пор сохраняется в учебниках: «Железной дорогой называют предприятие, занимающееся повторным перемещением людей и вещей на значительные расстояния по металлическим опорам, которые благодаря их консистенции, конструкции и гладкости делают возможной транспортировку тяжелейших масс при соответственном достижении относительно высокой скорости движения транспорта, и благодаря этой особенности, в соединении с используемыми для создания движения транспорта кроме этого естественными силами - паром, электричеством, механической силой или животной мускульной деятельностью, при наклоне плоскости пути, а также с помощью собственной тяжести транспортных емкостей и грузов и так далее - способны при эксплуатации предприятия оказать сравнительно могущественное действие, в зависимости от обстоятельств лишь целесообразно полезное или даже губящее человеческую жизнь и вредящее здоровью человека».

«Каков натиск мыслей в периодах!»- сказал бы Мерике. Железная дорога берет реванш следующим образом: «Имперский суд является организацией, которая должна идти навстречу общему пониманию, но иногда сама не во всем может избежать появления не столь уж малых, а значит относительно больших ошибок в построении предложений на наклонной плоскости канцелярского стиля, сделавшегося несносным из-за витиевато выражающихся особ, подбрасывающего определения, способные оказать действие, вредное для человеческого чувства языка».

Адольф Дамашке приводит в своей книге «Популярное искусство речи» следующий пример из доклада одного профессора истории: «Подумайте, как прекрасен воин, который, доставив в Афины послание, возвестившее победу, которую афиняне, хотя они были в меньшинстве, одержали при Марафоне, умер». Это можно назвать риторическим вьющимся растением. Для слушателя была бы мучением выслушать и половину такого предложения.

Старое школьное правило справедливо и для речи: Новая мысль - новое предложение! И возможно больше предложений в активной форме: они увлекают слушателя больше, чем предложения в пассивной форме! (Простейший случай: «Я сразу узнал его» вместо «Он сразу был узнан мною».)

Вместо придаточных предложений мы образуем предложения по способу сочинения. (Уже Людвиг Райнер заметил, что в старой народной песне о королевских детях тоже не говорится: «Двое королевских детей, так любивших друг друга, не могли встретиться, потому что вода, разделявшая их, была слишком глубокой», но: «У короля было двое детей, они любили друг друга, но не могли встретиться, потому что вода, разделявшая их, была слишком глубокой».) Это, однако, не означает, чтобы оратор придерживался астматического стиля и категорически избегал длинных предложений. У многих ораторов мы находим при случае в момент кульминации оборот; пространно задуманный, он, однако, делится паузами на смысловые блоки, которые содержат важные высказывания. Например, «Мы, немцы, /не можем - даже в интересах укрепления нашей позиции на переговорах / - требовать от наших союзников, / чтобы они в вопросе, в котором на карту поставлена наша судьба, / как и их собственная, / добывали для нас успех в области обороны,/ в то время, как мы стояли бы рядом, засунув руки в карманы. Это исключено!» (Выступление Фрица Эрлера перед бундестагом, декабрь 1961 г). Здесь оборот состоит из семи частей. Но риторическим приемом является:

1) смысловая вершина высказывания не остается бесцветной и абстрактной (наподобие: «в то время как мы не участвовали бы в достижении успеха»), но использует пластическое, образное сравнение «засунув руки в карманы»;

2) для усиления высказывания следует короткое предложение. Никогда не нужно нагромождать обороты.

Ромен Роллан в своих воспоминаниях писал об ораторе Жоресе: «Когда он воспламенялся или возбуждался, то использовал необычайно длинные периоды; они катились подобно красным шарам, одно слово выскакивало вперед, пылающее, неожиданное и вколачивало содержание его мыслей во враждебнейшие умы».

Выдающийся оратор Бриан описывает действие стилистически неправильных высказываний (в книге «Франция и Германия»): «Зачастую гораздо большей убедительностью и силой воздействия обладают высказывания, которые под действием возбуждения, передающегося от окружения к оратору, грешат неправильностями. Они эффективнее и действеннее, чем иные грамотно построенные и тщательно приглаженные риторические творения».

В оборотах зачастую наблюдается неправильное согласование слов. Оборот легче начать, чем закончить. Если внимание недостаточно сконцентрировано, то легко теряется нить высказывания и заканчивают не так, как это было бы грамматически верно.

Неправильность согласования также может состоять в неполноте предложений, т. е. пропуске какого-либо члена предложения.

Приведем пример неправильного согласования внутри оборота. Английский государственный деятель Макдональд в 1924 г. перед вступлением на государственную должность после победы Лейбористской партии на выборах выкрикнул своим ликующим приверженцам: «Теперь, когда мы исполняем службу, - я последним буду считать своих цыплят прежде, чем они будут высижены; а цыплята еще не высижены, если даже яйца нормальны и производят впечатление способных развиваться в соответствии с естественными законами - если нам также представится возможность, то мы будем исполнять службу, чтобы пытаться преодолеть разнообразные и удручающие трудности, которые в настоящий момент гнетут нашу нацию, Европу и весь остальной мир».

Начало предложения «теперь, когда мы исполняем службу» совсем не развивается; также нет развития после вставки с полным юмора сравнением с цыплятами. Макдональд потерял обзор предложения, но примечательно, что нет грамматической ломки. Убедительность высказывания основана на противопоставлении веселого сравнения и последующей серьезной целевой мысли (цыплят высиживать - преодолевать удручающие трудности всего мира!) Мы констатируем: оратор привык к стилю, в котором длинные и короткие предложения чередуются и внутри оборота образуют отдельные фрагменты. Он остерегается втискивать слишком многое в одно предложение.