– Когда я смогу быть свободна? – упрямо произнесла она. – Я требую, чтобы меня немедленно отпустили.

– Это ваше законное право, мисс Полесская, – Маргарет Доусон, щелкнув зажигалкой, закурила новую сигарету и пустила дым в лицо девушке. – При благоприятном стечении обстоятельств вы окажетесь на свободе, дайте мне сообразить…

– Лет через сорок, – сказал агент ФБР и засмеялся.

Тане стало не по себе. Неужели они в самом деле думают, что она связана со шпионскими делами? Она приехала к отцу, не более того. Однако каким образом в расческе оказался микрочип, или как они там именуют крошечную штучку? На этот вопрос у Тани не было ответа.

– Я ничего не знаю, – сказала она.

Ей вдруг захотелось плакать. Таня едва сдержала слезы. Нет, она не позволит себе проявить слабость перед этими людьми, которые только и ждут, чтобы вцепиться в нее, как бешеные псы.

– Ваш ответ не отличается оригинальностью, – сказала Маргарет. – Ну что же, у вас будет бездна времени, чтобы изменить мнение по этому поводу. Главное, Татьяна, чтобы не стало слишком поздно. Вы ведь понимаете, о чем я веду речь?

Агент ФБР подтолкнул ее к выходу. Таня, споткнувшись, едва не упала.

– Осторожнее, вы нам еще пригодитесь, – ящероподобный мужчина ухмыльнулся. – И до встречи на суде, милая. До встречи!

Его слова запрыгали, как мячики, в ушах Татьяны. Суд, о чем он говорит? Сегодняшний день похож на кошмар. Она не попадет на самолет, ее арестовали – или это иллюзия? Нет, она верно поняла слова агента ФБР. Она арестована… За шпионаж. Но ведь понятно, что она не имеет ни малейшего отношения ко всему происходящему, неужели эти люди этого не понимают.

– Можете не нервничать, ваш самолет давно улетел в Москву, – сказал агент ФБР, который сопровождал ее к выходу. – Нам требовались только вы, мисс Полесская.

А она-то, наивная, считала, что они хотят арестовать мифического мафиози.

– Что со мной будет? – произнесла Таня.

Агент внимательно посмотрел на нее и наморщил лоб:

– Я не знаю, принимала ли ты в самом деле участие в шпионской деятельности или нет, но мне тебя жалко. Девочка, ты оказалась необходимой жертвой, угодила в мясорубку, и, уверяю тебя, обратного пути нет. Тебе уже нельзя помочь. Я слышал о Маргарет Доусон, той самой, которая только что с тобой говорила. Жестокая баба, если она берется за какое-то дело, то пиши пропало.

– Вы обвинили меня в шпионаже, – сказала Таня. – Уверяю вас, это чудовищная ошибка, мне ничего не известно об этом микрочипе. Я дочь посла в Бертране, сами посудите, разве я стала бы заниматься шпионской деятельностью? Какая торпеда, о чем идет речь?..

Видимо, слова Тани были такими жалобными и проникновенными, что агент сказал:

– Я не знаю, что думать. Но сама понимаешь, я только рядовой агент, который практически не имеет власти. Все, кто сидел в этой комнате, прибыли исключительно ради тебя. Если ты ни о чем не знаешь, то я тебе сочувствую. И это еще хуже, чем если бы ты была в курсе дела. Ведь тогда получается, что тебя элементарно подставили, использовали для того, чтобы перевезти через границу похищенные фотоматериалы.

Таня чувствовала, что ее силы на исходе. Они оказались на свежем воздухе, рядом со зданием аэропорта их ждало несколько автомобилей.

– Прошу, – агент указал на один из них, итальянскую полицейскую машину с зарешеченными окнами.

– Куда мы поедем? – спросила Таня.

Страх охватил ее, даже не страх, а паника. Нет, это не был фильм, это не был увлекательный детектив, написанный Юлианом Семеновым, все происходило на самом деле.

– Думаю, что в тюрьму. Девочка, ты наделала много шуму по всему миру. Уверяю тебя, через час разразится такой скандал, какого не было по крайней мере лет тридцать, с тех пор, как Розенберги украли для Советов секрет атомной бомбы.

Супруги Розенберги, Таня что-то слышала об этом деле. Единственное, что она четко помнила, так это то, что их казнили на электрическом стуле. Как они могут на самом деле верить, что она причастна к этому делу? Микрочип в расческе, каким образом он там оказался?.. Отец никогда бы не пошел на подобное безумие, но ведь отец был в Москве. Кто это сделал? Слишком много вопросов, на которые нет ответов.

– Помогите! – вдруг закричала Таня. – Я не хочу, я ни в чем не виновата!

Она закричала что есть силы. Она привлекла к себе внимание, какой-то мужчина даже ринулся к ней, намереваясь помочь, но его остановил полицейский.

– Не делайте глупостей, – произнес агент ФБР. – Не советую вам продолжать, это не поможет. Садитесь в автомобиль. Или вы хотите, чтобы я применил к вам силу?

Таня безропотно подошла к автомобилю и нырнула в его железное нутро.

– Вынужденная мера, но ничего не поделаешь, – вздохнул агент ФБР.

Он достал наручники, которые защелкнулись на запястьях Тани. Девушка тяжело вздохнула. Ничего, отец ее выручит. Они поймут, что она не причастна ко всему произошедшему. Все-таки она гражданка Советского Союза, у нее есть права. Это все очень похоже на провокацию, намеренно подстроенную западными спецслужбами. Им нужен скандал, они его и делают на пустом месте.

– Вы думаете, девчонка в курсе того, что произошло? – спросил ящероподобный мужчина после того, как дверь за Таней захлопнулась.

Маргарет Доусон отрицательно покачала головой:

– Буду откровенна, вся эта история не нравилась мне с самого начала. Девчонка, и здесь поверьте моему многолетнему опыту, мало что знает или не знает вовсе. Советы никогда бы не рискнули использовать дочку посла, тем более для такой опасной миссии, как транспортировка микрочипа.

– И тем не менее они использовали, – подал голос один из присутствующих. – Операция «Рыжая лиса» провалилась. Вашингтон настаивает на том, чтобы это дело получило как можно более широкую огласку.

– Я понимаю, – сказала Доусон и смяла пустую пачку. Она курит слишком много, но работа нервная, по-другому нельзя. – Девчонка ничего не знает и не сможет вывести нас на тех, кто непосредственным образом причастен к шпионажу.

– Ну почему же, – заметил ящероподобный, скалясь в неприятной улыбке. – Не далее как полчаса назад в Неаполе был арестован некий Джузеппе Карлуччи, менеджер одного из отелей. Я более чем уверен, что Джузеппе знает обо всем больше, чем пытался уверить полицию. А в Женеве вышла осечка – мадам Новако, русская по происхождению, ужасно богатая особа, которую мы давно подозревали в сотрудничестве с русскими, успела принять яд, который носила с собой. Кто бы мог подумать, что у старухи вместо сердечных препаратов лежит ампула с цианистым калием.

– Это вся мелкая рыбешка, нам нужно знать, кто стоит за всем этим. К примеру, каким образом русским удалось получить фотографии чертежей, хотя бы эти чертежи и были полной «липой»?

– В этом им, скорее всего, помог один из их тайных агентов, и этот агент, я вынужден с прискорбием признать, занимает высокий пост. На базе полковника О'Крейли всего пару дней назад была сенатская комиссия, и у меня такое подозрение, что один из этих напыщенных господ помог Советам.

– Не может быть, – сказала Маргарет. – Сенатор Соединенных Штатов не может быть замешан в скандале подобного рода. Скоро выборы, о чем подумает рядовой избиратель. И какая разница, к какой партии принадлежит предатель, это смертельный удар по престижу нашей страны.

– Его найдут, не беспокойтесь, – заверил ее ящероподобный и на мгновение прикрыл веки. – Это не так сложно, у нас уже есть наметки. Думаю, вы правы. Сенатор не может быть пособником шпионов. Поэтому все разрешится тихо, без особой шумихи.

Маргарет внутренне содрогнулась. Тим всегда пугал ее, она знала его уже третий десяток лет и никак не могла привыкнуть к тому, что он таким безразличным тоном рассуждает о жизнях людей. Маргарет поняла, о чем он ведет речь: если в этом шпионском скандале на самом деле замешан сенатор, то изменник просто погибнет в результате несчастного случая на дороге или скоропостижно скончается от сердечного приступа.