— Разве есть кто-то лучше тебя?! — Никита поцеловал кулачок, раскрыл его поцеловал ладошку, пальцы, между пальцами.
— Ай щекотно!!! — Мила отобрала руку и они упершись лбами тихонько засмеялись.
Несколько минут полежали молча, задумчиво поглаживая друг друга.
— Э! — вспомнил вдруг Никита, — Ну-ка объяснись!.. что это ты за моду взяла, как рысь мне на спину прыгать? А если б я заикой на всю жизнь остался?
— Ну, прости, пожалуйста! — Мила смущенно хихикнула и примирительно чмокнула его в щеку, — Просто я пять минут давилась от смеха, глядя в окно, как ты бдительно перед подъездом озирался. Встал, и крутит головой, как подводная лодка перископом… Ну решила пошалить… Глупо, конечно… Простишь?
— Да я-то прощу… — он задумчиво гладил ее густые, короткие волосы. — Слушай, а чего это ты такая милая и ласковая… нежная вся такая… как в первый день нашего знакомства? То есть, куда там первому дню… он и рядом не валялся…
— А ты думал, я такой солдафон в юбке? Убийца? Как ты меня назвал… бумагорезательная машинка?
— Да, нет… — Никита немножко отодвинулся и посмотрел ей в лицо, — Просто ты была такая деловая… на козе не подъедешь… ножом кидалась… а теперь изменилась… я думал, ты всегда такая стервоза. А тогда в первый день — ради работы.
— Нет, не ради работы!.. Дурак! — она попыталась стукнуть его кулачком в грудь. Никита осторожно поймал ее тонкое запястье и приложил к губам:
— Извини!
Некоторое время девушка возмущенно молчала, однако, руку вырвать не пыталась. Наконец, сказала:
— Да… работа, конечно, тоже… Но только ради нее я этого не делаю. Я ж тебе не шлюха! Или ты может, решил, что я шлюха? Если прикажут, с каждым готова в койку прыгнуть? Давай, скажи!
— Да не шлюха, не шлюха!!! — Никита досадливо поморщился, — А почему тогда такой букой ходила?
— Не до нежностей было, дружок! Мы между прочим на военном положении! Забыл, как в тебя палили… и это только цветочки!
— Заладила… война, военное положение! А сейчас что… война закончилась… мы победили?
— А сейчас нас прикрывают!
— К… кто прикрывает?
— Я прикрываю, — в дверях комнаты, невесть откуда взявшаяся, стояла незнакомая девушка. Стояла и ухмылялась.
Никита торопливо натянул простыню.
— Как не стыдно! — укоризненно сказала ей Мила, — Стучаться надо, когда в комнату с голыми людьми входишь! В детстве не учили?
— Да, ладно… — небрежно отмахнулась девушка, — Чего я такого не видела? Тем более, у вас и дверь-то не закрыта. Я собственно пришла сказать, чтобы вы вели себя потише! Вас на пятьдесят метров от дома слышно! Хотите чтоб соседи милицию вызвали? Ладно он… но ты-то, барышня, соображать должна! — она постучала себя кулачком по голове.
— Познакомься Никита Семенович… Это Рита! — сказала Мила официальным тоном, что было смешно при ее наготе, которую она и не думала прикрывать, — Рита у нас хакасочка из Абакана, прибыла к нам на усиление. И не вздумай ее называть Маргаритой, как меня пытался Людмилой.
— Да уж… — Рита прислонилась к косяку, — Скоро Истинных со всей округи в Н-ск загонят… как будто своих дел дома нет.
Была она ярко выраженной азиатской внешности. Вылитая актриса Люси Лю. Только черные волосы очень коротко острижены. Одета просто — футболка, шорты, кроссовки.
— Ну ладно, пошла я, — она повернулась к выходу бросив на прощанье, — Вы все-таки больше так не орите!
— Что, все Истинные такие красотки? — спросил Никита когда в прихожей щелкнул замок. Мила фыркнула презрительно:
— Красотки… Обрати внимание на ее извилистые ножки!
— А что?.. Ножки, как ножки… Нет… ну твои-то понятное дело вне конкуренции! — поспешно закончил он, поймав негодующий взгляд, и полез целовать Милину ногу. Та оттолкнула его.
— Одевайся, давай! Бабник! Нам еще и поговорить надо.
*****
Мила как всегда расположилась с сигареткой возле окна. Окно было затянуто зеленой пластиковой сеткой от комаров. Мила прожгла сигаретой в сетке дырочку и стряхивала туда пепел. В другой руке у ней была кружка с зеленым чаем из которой она время от времени отпивала маленькими глотками. Никита сидел напротив нее упершись локтями в кухонный стол, покрытый старой желтой клеенкой.
— Ну так и что, собираешься предпринять? — спросила Мила, когда Никита закончил рассказ о своих приключениях.
— Сейчас наверное с Наставником надо связаться… как ты думаешь?
— Попробуй… — Мила задумчиво затянулась сигаретой. — То есть конечно свяжись. Только не думай, что это тебе так уж сильно поможет. Они никогда не дают прямых указаний… вообще прямо не говорят… так намеки, полунамеки. Мутные короче.
— А ты откуда знаешь? — удивился Никита: — Ты что с ними общалась?
— А ты откуда знаешь, что Африка есть? Ты что, там был?
— Резонно, — Никита положил себе в кружку пакетик с чаем и налил кипятку из чайника. — Мила! А можно тебя спросить? Вот Истинные… вроде бы войны… но почему такие субтильные девушки?.. как ты, как Рита? Почему не мужики-амбалы, типа, Конана-варвара?
— Ну мужики у нас тоже есть… — Мила усмехнулась, — только они такие же как мы. Поэтому азиаты в основном. Много ли ты среди белых мужиков найдешь с таким сложением, как у меня? А почему такие субтильные… так инверсия дружок не шутка. При нашем боевом ускорении, если будет больший вес — сухожилия от костей враз оторвутся.
— А среди Наблюдателей женщины есть? — заинтересовался Никита.
— Не знаю… — она засмеялась, — ни одной не видала. Да и откуда им взяться? Наблюдатели — это ж простые люди… только с браслетами. Их Истинные выбирают. А Истинным предписано выбирать мужчин, у них лучше аналитические способности и выше коэффициент гармонии.
— Кем предписано? — удивился Никита.
— Думаешь у нас начальства нет? А знаешь… — она вдруг наклонилась к нему через стол, — мне повезло! Повезло, что разрешили выбрать себе Наблюдателя… Обычно так не бывает… Вот я и думаю к чему бы это?
— А как бывает, — растерянно спросил Никита.
— Отбирают члены Круга, а нам дают для взаимодействия уже завербованных и тренированных другими Наблюдателями… Ну ты же читал про Климонтовича. Это очень ответственное занятие — подбор Наблюдателей! А тут… Такая серьезная обстановка — а дело доверяют вести какой-то зеленой соплячке и зеленому сопляку…
— Постой! Ты сказала «зеленой соплячке»? Это ты про себя сказала?
Мила улыбнулась:
— А ты думал мне и правда двести лет? Да мне лет примерно столько же сколько и тебе… по нашим меркам — пионерский возраст!
— Ой, пионэрочка! Как прикольно! — Никита потянулся, чтоб ее поцеловать.
— Ладно все! — спохватилась она отстраняясь. — Заболтались мы тут с тобой! Хватит чай хлебать… иди, связывайся со своим Наставником!
— Подожди, подожди! — встрепенулся Никита неожиданно вспомнив почему он здесь оказался. — Ты говорила, что моя квартира под наблюдением… Откуда знаешь? Или… как с Африкой?..
— Там статика нарушена… — загадочно сказала Мила. — Кто там конкретно, сказать не берусь, не знаю… но наблюдают это точно.
— А как же ты тогда…
— Хвоста не привела? — Мила усмехнулась — А ты меня попробуй, догони… Как сквозанула через лес… аж тапочки задымились.
— Странно… А мне Березин заливал, что снял наблюдение.
— Так это и не люди были, дружок мой Никита… Людей бы я вмиг прощелила… Это хуже… ты даже представить себе пока не можешь, насколько это хуже.
— Ты пугать меня взялась, солнце? Ну считай что своего добилась — испугала… Так кто это был?
— По всей вероятности, «муравьи».
— Ну хорошо хоть не тараканы… у вас что мирмикофобия?
— Дурачок! «Муравьями» мы называем организованные группы паразитоносителей, потому что они устроены по принципу муравейника… ну или улья. У них общий разум… понимаешь? Они особенно опасны…
— Вот так?! — завелся Никита. — И ты молчала? Моя обязанность наблюдать, понимаешь… Выявлять этих носителей… А они оказывается, тут сами… за мной уже наблюдают и меня уже выявляют… И как оказалось, они особенно опасны! Совершенно случайно! Один только я ничего не знаю… хожу тут, как козел за морковкой…