— Что-то долго ты шёл "Лапоть"? Надеюсь, ничего не потерял по дороге? Что бы потом самому найти!
Мой проводник пропустил меня вперёд. Остался у меня за спиной и гнусаво зачастил:
— Что ты говоришь "Зуб"? Как ты мог подумать на меня такое? Я законы уважаю! Крысятничать не обучен!
Тот, кого он назвал "Зубом" небрежно махнул рукой и сказал:
— Ладно! Утихни! Честный! Ну-ка давай посмотрим. Кто и с чем? К нам пожаловал.
Он сделал шаг ко мне. Отобрал мои пакеты и принялся вытряхивать их содержимое прямо на землю. Объедки и мои старые вещи интереса у него не вызвали. Он посмотрел на них. Посмотрел на моего проводника и зло бросил:
— "Лапоть"! Ты же жужжал это жирный гусь? Это старьё с объедками и есть твой жир? Ты потревожил меня. Обещал куш. А привёл нищего? Это тебе зачтётся! Тварь! Без мозгов!
Я стоял и молчал. Затаил дыхание. Понимал. Происходит что-то не хорошее. Для меня. По уму, нужно было бежать. Но страх сковал меня по рукам и ногам. Вот и стоял. Безвольно опустив голову. Даже ни на что не надеясь. Привёдший меня человек засуетился и принялся выворачивать мои карманы. Залез даже за пазуху. Всю свою добычу, смятую десятку и мелочь, он отдал "Зубу". Больше ничего найти не смог. Остальные деньги я упрятал в таких местах, куда другие люди лазить брезгуют. Их я спас. Но в благополучном исходе встречи был не уверен. А мужик продолжал обыскивать меня. Уже по третьему разу и при этом плаксиво причитал:
— Это "Кривой" меня подвёл. Прибежал и кричит "жирный гусь", "жирный гусь" прилетел. А я ему поверил! Убью! Козла!
"Зуб", сплюнул и спрятал в карман все деньги отобранные у меня.
— С "Кривым" и тобой разберёмся позже! А пока разберись с этим! Подотри за собой. Гусь "лапчастый".
"Лапоть" закивал головой. Достал нож и ударил меня в грудь. Дёрнулся и упал на свои, брошенные на землю вещи. Замер. "Зуб" в сопровождении молчавшего быка повернулся и пошли прочь. "Лапоть" торопливо выдернул и отёр о мою одежду свой нож. Бросился их догонять.
Как только они скрылись, я тут же вскочил. В этот день говорил раньше, надел на себя всё что мог. Старался уменьшить объём пакетов. Это и спасло мою жизнь. Нож вошёл в тело не глубоко. Рана кровоточила. Но это было не смертельно. Поспешно подобрал кое-что из одежды и объедков. Бросился прочь. От страшного места. Мечта о жизни на вокзале чуть не обернулась её концом. Спасался от этого и бежал. Куда? Зачем? Даже не думал! Просто бежал не разбирал дороги. Страх толкал меня в спину и ноги несли тело прочь от рухнувших надежд. Только мысль о том, что вопреки всему остался жив. Это и грело душу. Нож должен был оборвать мою бренную жизнь. Но видно моё время ещё не пришло. А в книге судьбы мне был начертан другой конец. Какой? Даже не интересовался. Жизнь нищего и бездомного не могла быть долгой. Болезни, голод, злые люди, всё вместе старалось прервать его существование. Как бы он не цеплялся за своё бытие.
Наверно в человеке, как и во всём остальном, природа заложила волю к жизни. Удивительно! Ведь человек разумное существо? В отличие от растений, животных и других форм жизни он понимает неизбежность конца. Но, как и всё живое борется за то, что бы его отсрочить. А зачем?
Этот вопрос часто возникал в моей голове. Ответ был ясен. Вопреки всему этому всё равно боролся. Старался продлить своё существование. Свою безрадостную, голодную, холодную, никчемную жизнь. Вот и пойми этот парадокс!
Ноги и страх привели к ржавым старым вагонам. Они стояли на таких же ржавых рельсах. В давно заброшенном железнодорожном тупике. Нашёл не сильно сдавшийся времени старый пассажирский вагон. Забился в его самый дальний угол. Здесь пришёл немного в себя. Отдышался. Перевёл дух и осмотрел остатки своего добра и рану. Продукты уже попахивали. Но это не обескуражило. Питаясь отбросами таких мелочей, не замечаешь. Испорченные продукты тоже пища. Из имущества уцелело не многое. Да и ладно. На мне было одето всё самое ценное. Рана уже не кровоточила. Засохшая на белье кровь закупорила её. Трогать не стал. Только про себя отметил главное, что нужно сделать. Купить йод или зелёнку и обработать её. А то ещё загноиться! Этого как не странно боялся больше всего. Перед глазами стояли нищие с гнойными ранами. Было страшно. О таких словах, как гангрена, представление имел.
Проверил и деньги. Их грабителям досталось немного. Мелочь из карманов стала их добычей. Она тоже была не лишней для меня! Но радовало то, что остальной капитал уцелел. Насчитал целых 760 рублей! Этого продержаться хватит. Оставалось решить вопрос питания. Нужно будет найти место, куда сбрасывают отходы от базара и вокзала. При такой куче отходов оно должно было быть не бедным. Вернуться к старому плану, пристроиться на вокзале? Уже не мечтал. Страх новой встречи с "Лаптем", "Зубром", его молчаливом спутнике или "Кривым" отзывался в желудке резкой болью. Это был уже животный страх. Он поселился во мне. Уже не надеялся ни на что. Просто цеплялся за жизнь. Соглашаясь на всё. Спустился на самое дно зловонного болота. Называемого простым языком места существования человеческих отбросов. Выбраться не было возможности. Не было сил. Это понял и с этим смирился. Всё равно сделать ничего не мог. Что мог одинокий старик? Начать новую жизнь? Сам? Найти дорогу к людям? От меня это не зависело. Увы! Так уж сложилось.
Сон сковал меня. Кошмары прерывали его. Заставляли просыпаться и дрожать. От страха и ужаса. В этих снах снова переживал случившееся. Но видел всё более страшным и ужасным. В этих кошмарах "Лапоть" разрывал мою грудь. Вытаскивал внутренности и поедал их, а я корчился в муках. Беззвучно открывал рот в немом крике. От такого просыпался. Обливаясь потом и дрожа. Потом отключался снова. И снова эти кошмары приходили ко мне! Но были страшнее. В этот раз это были крысы. Они поедали мою плоть. Откусывали куски моего тела. Дрались за добычу. Начали с ног и поднимались всё выше, а я просто лежал. Наблюдал за ними и не мог пошевелиться. Только смотрел на свои оголяющиеся кости. И вот одна объела мои губы и проникла в рот…
Проснулся от ужасной боли тела. Во сне бился о пол и стены вагона. Наверняка и жутко крича. Больше не спал. Страх был сильнее усталости. С большим трудом дождался рассвета. Оставил в вагоне свои жалкие пакеты. Пошёл на разведку обстановки. Шёл очень осторожно. Внимательно смотрел по сторонам. В любую секунду был готов броситься бежать прочь. Если увижу знакомые фигуры своих грабителей и не состоявшегося убийцы. Так затравленно оглядывался и бродил. Вздрагивал от любого постороннего звука. Но с каждым шагом неуклонно приближался к вокзалу.
Со стороны это напоминало мышь, кружащуюся вокруг мышеловки. Её привлекает запах приманки. Было страшно. Всё понимал. Но для меня это было жизненной необходимостью. Выжить без какой-нибудь пищи? Не мог. Первые наблюдения принесли результаты.
Выяснил, что местные нищие вели ночной образ жизни. Рано утром никого из них видно не было. Оптовый и продуктовый рынки убирали вечером. Мусор и отходы сваливали в контейнеры и баки. Они стояли в стороне от торговых рядов и палаток. На старой разгрузочной площадке. Вывозить всё начинали с 8 часов утра. Рынки начинали работу с 10 часов. По моим прикидкам выходило, что времени у меня ковыряться в отходах хватит.
Осторожно проскользнул к аптечному киоску. Купил медикаментов. Йода, перекиси, пакет ваты не забыл и бинт. Больше крутиться здесь было нечего. Всё что нужно? Узнал. Остатки имевшейся еды этот день прожить позволяли. Попадаться на глаза никому не хотелось. Вот и убрался в свой закуток. Место жизни. Приютившего меня старого вагона.
Обработал рану. Она немного воспалилась и болела. Очень надеялся на то, что мои усилия помогут избежать плохих последствий. Поел свои протухающие продукты. Пристроился в углу и уснул. Периодически просыпался. Снова нырял в объятия сна. Так и скоротал время до вечера. Ноябрьские сумерки опускаются рано. Световой день укорачивается. Отступает перед ночью. Периодически срывается снег. Он укутывает всё вокруг белым покрывалом и тает. Превращая все вокруг в грязь.
