И тут оказалось, что я рано принялся себя нахваливать. Размечтался и чего-то упустил, потому что вооруженный мужик в сопровождении Профа направился прямехонько ко мне. Выражение его лица, то, что можно было прочесть, а больше угадать за буйными волосьями, меня не обрадовало. Судя по нему, разборка не закончилась, несмотря на всю виртуозность моего спутника.

Я предпочел не отсиживаться и вышел на оперативный простор, оставив дверцу открытой.

— Чего за дела? — ласково спросил я. Отбойный молоток все еще продолжал работать.

— Из-за тебя, — встрял Проф, тоже мне толмач нашелся, — он говорит, поломались ценные вещи.

— И чего хочет? — вынужден был я принять диспозицию переговоров.

— Расплатись со мной! — выкрикнул мужик, показательно сжимая ружье. Или показушно? Один черт. Он явно играл на публику, в первую очередь на меня, хотя как зритель я далеко не всегда бываю благодарным. Иногда очень даже наоборот. В том смысле, что на хорошую или приближающуюся к ней игру я в основном реагирую, но это не значит, что встаю и восторженно аплодирую, захлебываясь от телячьего восторга. Как раз на такого рода эмоции я довольно скуп. Но, если надо, могу и поаплодировать. Даже бурно.

— Дядя, ты уверен? — продолжал я оставаться ласковым на фоне работающего инструмента.

— Еще как уверен! — заверил он меня, навязчиво демонстрируя оружие. Отчего-то у меня сложилось впечатление, что у него нет патронов. Совсем. Тем более что теперь я разглядел — это «Зауэр». Все еще очень экзотическое для наших краев и областей оружие, и уж совсем не массового применения. — Плати!

— Да какие вопросы! — широко улыбнулся я, наблюдая краем глаза, что поклажа худо ли бедно водворена на место, и клячу, в целом, удалось успокоить. — Тебе чем? Керенками? Баксами? Фунтами стерлингов или звездюлей? Или как?

Я выхватил пистолет. Скажу сразу, чтобы не было недомолвок или необоснованных подозрений в кровожадности, чего у меня и в помине нет. Тем более что я видел — в целом обоз готов продолжать следование по обозначенному маршруту в полном соответствии с изначально намеченным планом. Стрельба по мишеням здорово меня успокаивает. Не знаю, почему так. Наверно, это такой мальчишеский выверт сознания. Другое дело, что уже давно не приводит в восторг, но и чисто терапевтический эффект нельзя огульно сбрасывать со счетов.

Я еще успел увидеть удивленное, если не сказать испуганное, лицо заросшего до неприличия дяденьки. И чего они тут почти все небритые? Мода такая у них, что ли? И выстрелил в ветку сосны, о которую чуть не покалечил свой джип. Солидная такая ветка, толстая. Допускаю, что наши психологи могут расценить это как месть дереву, в контакте с которым едва не почило в бозе мое транспортное средство. Еще говорят, дало — дал — дуба. В данном случае это всего лишь сосна, хотя и иному дубу не уступающая, но в существующем контексте я бы рискнул употребить неформальное выражение «дала дубу». Это я про машину, само собой.

Мне кажется, я несколько злоупотребляю словом «честно». Это я не для покаяния признаю. Злоупотреблял и злоупотреблять буду.

Так вот. Честно говоря, я не ожидал такого эффекта. Двойного, так сказать. От звука выстрела кляча возбудилась как молодая и рванула вперед. Ну испугалось животное. Что тут такого? Я, случается, тоже пугаюсь от выстрелов. Правда, не совсем так и уж тем более не с перегруженной телегой на закорках. Похоже, у нее в предках затерялись в анналах чемпионы породы. Впрочем, остальные поступили так же. Особенно когда над головами затрещала массивная ветка. И принялась падать. Сначала медленно и как будто неохотно.

Порой я бываю чересчур резок и оттого не всегда просчитываю результаты своих действий. Это не для отчета, просто слова, идущие прямиком из души. Без купюр.

Так вот, хотя и выцелил мишень чуть в стороне, но кой-чего не учел. Очень уж разлапистой оказалась мишень. Возможно, это было местью со стороны дерева. В скобках замечу, что я признаю некоторую не то чтобы совсем уж разумность растений, но, как у всего живого на свете, и у них может быть ну хотя бы инстинкт, что ли. Какая-то реакция тем не менее существует. Пусть самая примитивная.

Мужик с ружьем, поначалу немало обалдевший от всего происходящего и, хочу в это верить, позабывший о своих материальных претензиях, успел отскочить в сторону, да еще как отскочить! Я, без ложной скромности, тоже отвалил. Да и какая тут, к чертям собачьим, скромность, когда на тебя валится такое! Забудьте о скромности, когда надо делать ноги.

Под ударом остались двое — Проф и джип. Или наоборот. Лично для меня джип был дороже, пусть это и выглядит как человеконенавистничество. Джип был моим, ну, не то чтобы пропуском домой, но что-то в этом роде. Местный же уродец — всего лишь средством к достижению моей цели, изрядно уже опостылевшей, и временным попутчиком. Даже не так — пассажиром. На два часа.

Пока я занимал место на галерке, мне пришло в голову, что мое транспортное средство может превратиться в карету «скорой помощи», а то и катафалк. Или в груду дорогостоящего металлолома. Вот местные-то обрадуются. При этом на какое-то время я напрочь забыл, что штука эта бронированная, хотя, ясное дело, это совсем не Т-34.

Еще колыхались мелкие веточки и продолжала сыпаться хвоя, а я уже спешил обратно, раздираемый самыми противоречивыми чувствами на фоне удаляющегося стука копыт и визгливого скрипа тележных колес. Слева кто-то ломился сквозь кусты. Тоже довольно поспешно.

Вблизи ветка оказалась даже более массивной, чем когда я смотрел на нее снизу. На мое счастье, самая толстая ее часть упала не на машину, а чуть в стороне, да так, что вспорола землю не меньше чем на четверть метра. Представляю, что могло бы стать с капотом или крышей. Нет, этот эпизод я из отчета исключу, несмотря на все потенциальные выигрыши. Я знаю, что обязательно найдется добрый человек, который поставит на ребро вопрос о пренебрежительном отношении к государственному имуществу. Плавали мы в этих водах, в курсе.

Сквозь ветки я рассмотрел распростертое тело Профа. Вид его очень мне не понравился. Он лежал на спине, лицом кверху. Сосновая ветка не букет сирени, в том смысле, что не сильно густая, так что рассмотреть под ней можно многое и довольно подробно, однако царящий тут полумрак изрядно скрадывал детали, потому именно на это я отнес то, что не вижу, дышит мой попутчик или уже перестал. Как-то мне не по себе стало. Стыдно, что ли?

Ветка оказалась не только здоровенной, но и неприятно тяжелой. Пока я ее приподнял да оттащил в сторону, взопрел. Нет, никогда я не любил тягать тяжести, начиная со всяких сумок и заканчивая штангами и прочей будто бы спортивной лабудой. Не понимаю я такого спорта, хоть убей. Ну что за радость, надрывая пупок и травмируя спину, поднимать над головой тяжеленные железяки, рискуя обронить их на собственную макушку или, на худой конец… Нет-нет, на ногу! Впрочем, варианты не исключены. Когда я шел работать в прокуратуру, то наивно полагал, что уж чего-чего, а от таскания тяжестей буду освобожден вплоть до самой пенсии. Наивный. Чего мне только не приходилось тягать! А все почему? От лени и недостатка информации, которую лень же было собрать о своем будущем рабочем месте. Или от недомыслия, что также свидетельствует о лени, только умственной, интеллектуальной. Когда-нибудь, когда у меня будет достаточно времени для вдумчивого творческого труда и соответствующие условия, я обязательно напишу трактат о лени. Жаль только, что не имею понятия, когда и где этот замечательный момент настанет.

Внешне Проф выглядел вполне прилично. Во всяком случае, крови не наблюдалось. Только разве в одной крови дело? Например, инфаркт, его еще называют разрывом сердца, ничем не лучше смертельной раны. Разве что не такой грязный. Просто человек неожиданно «склеивает ласты» и лежит, прикрывшись ими, не утруждая окружающих ненужной и крайне неприятной уборкой.

Едва приложив три пальца к артерии сразу за бородой, я почувствовал толчки. Жив. Слава тебе! Что я там про молитвы только что говорил-то?