Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Это я! – выгребла она одну из еще не очень помятых цветных фотокарточек. – Это я на сцене. А это она, – вонзила она наманикюренный ноготь в свою соседку, дебелую, сильно разрисованную блондинку, тоже в перьях.

– Кто?

– Любовница моего дружка. Разве она лучше меня?

– Нет, – покачал я головой. – Ты лучше.

– Он ничего не понимает. Он изменяет мне с этой бледной коровой. Что мне делать? Я не знаю, что мне делать...

– Измени ему тоже.

– Ты прав. Я ему изменю. Он свинья. Но я его люблю. Правда, я лучше?

– Гораздо.

– А ты мне нравишься.

– Ты мне тоже.

– Ты правда не шпион?

– Правда.

– А кто ты?

– Поэт. В свободное от работы время.

– Ты похож на поэта.

– В России все сочиняют.

– Прочти что-нибудь.

Я прочел ей из Гамлета: «Тo be or not to be...»

– А свое?

– Я пишу по-русски.

– Прочти.

Я прочел: «Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты...».

– Красиво. Я хочу побывать в России. У вас есть варьете?

– Сколько угодно.

– Я хочу побывать в России.

– А я хочу тебя.

– Я тоже...

Я положил руку ей на бедро и провел до колена. Под тонкой материей была теплая упругая плоть.

– Дай мне свою руку, – сказал я.

Она протянула. Я взял ее двумя руками и положил себе на бедро. Рука ее поползла наверх, нашла замок «молнии» и с ним поползла вниз. Рука ее проникла ко мне, ласковая и нетерпеливая.

– Подожди, – сказал я, застегнулся и встал.

Парочка впереди и парочка сзади смотрели телевизор.

– Я жду тебя в дабл'ю си, – сказал я и пошел к туалету.

Так уже было. Не со мной. Так было в нежной французской кинопорнухе под названием «Эммануэль». Только в самолете. Дабл'ю си был под стать салону. С зеркалом в полстены и всякими белыми блестящими подробностями. В дверь постучали. Я открыл. Это была она. Целуя, я свободной рукой спустил ее трико. Она порывалась встать на колени, чтобы помочь мне, но в этом уже не было нужды. Для двоих здесь было тесновато, и она сама повернулась ко мне своим маленьким смуглым задом. У нее были точеные шелковистые ягодицы. И узкая талия. Она была очень удобной. И так тоже уже было. У Бунина в рассказе «Визитные карточки». Он его, конечно, не выдумал. В выдумке не было нужды. И такая же поза. Только там молодой известный писатель, а тут немолодой и никому не известный поэт. Внутри она была горячей... Как вялое пламя...

Бианка откинула голову, и я услышал хриплый животный стон. В зеркале она отражалась в профиль. Она и я. По ее воздетому подбородку текла струйка слюны.

– О-ооо-оо... – хрипло стонала она и, в истоме повернув голову, вдруг глянула в зеркало, прямо мне в глаза. Ее брови ошеломленно взлетели, будто я позволил себе запретное. Но про зеркало она ничего не сказала. Она сказала о другом.

«Я не знала, что русские такие страстные».

Бианка, Бианка, страсть за собой не наблюдает.

«Such an experience... – повторяла она чуть позже, в салоне, приходя в себя. – Such an experience»[1]

– Дай мне свой мадридский телефон, – сказал я. – Я тебе позвоню. Я могу тебя увидеть в Барселоне?

Она покачала головой:

– В Барселоне я буду у друзей. Позвони в Мадриде. Я вернусь через три дня...

– Я тоже через три. Я тебе позвоню.

– Such an experience, Boris...

В Барселоне она вышла на остановку раньше. Поезд стоял полминуты, и я едва успел вынести все ее баулы и вскочить обратно. Она осталась на подземной платформе, высокая, смуглая, растерянная, на стройных длинных ногах, и все смотрела на меня. Следующая остановка была моей. Я взял сумку и вышел в тамбур. После черноты туннеля снова оранжево высветилась станция подземки. Было полтретьего ночи. На пустой платформе я увидел Кармен.

– Ну вот, – подставила она щеку для поцелуя, – я же сказала, что все будет о'кей.

Мы поднялись по ступенькам и вышли на улицу. Ночная Барселона была тихой и теплой. И нарядной, как Париж.

– Мы не возьмем такси? – спросил я.

– Зачем? Я живу тут недалеко, – сказала Кармен.

Она шла рядом, спокойная, добрая, уверенная, друг и товарищ, и я понемногу стал чувствовать, что я с ней. Мы свернули с широкой, в ночных акациях, улицы в узкий переулок.

Ее квартира была на третьем этаже. Мы выпили слабого чая, приняли душ и легли. Кармен была большой и мягкой. И голос у нее был добрый, миротворящий. Голос бабушки, матери и жены. В ней было не горячо, а просто тепло. Как дома. Я оставил руку на ее груди и заснул.

Ночью я проснулся. За окном плакала собака. Так уже было. Это мне приснилось. Я чуть не проспал свою остановку. Я выскочил в тамбур и увидел на платформе Кармен. «Я же сказала, что все будет о'кей».

1989

(с) 2007, Институт соитологии

вернуться

1

Какое приключение (англ.)

3
{"b":"133378","o":1}