— Сайд боусак, Хмар.

Они снова набрали скорость, свернули, и Финн увидела, что они едут по широкому бульвару, правая сторона которого представляет собой рынок под открытым небом: дюжины лотков и палаток, расположенных рядом с тротуаром. Потом «мерседес» вильнул, избегая столкновения с машиной слева, и в это мгновение Хилтс ударил человека, сидевшего с его стороны. Тот дернулся, охнул и с искривившимся лицом привалился к дверце. Хилтс толкнул сильнее и, когда дверь распахнулась, резким движением плеча вышвырнул его наружу, прямо под колеса идущих сзади машин. Сзади раздался крик, глухой удар, визг тормозов, но никто в машине не успел на это отреагировать, потому что Хилтс молниеносно взмахнул правой рукой и вонзил в основание шеи водителя четырехдюймовый рифленый клинок с черной рукоятью. Шофер вскрикнул, обе его руки, бросив руль, взметнулись в попытке дотянуться до торчавшей из шеи рукоятки. Машину занесло, несколько раз основательно тряхнуло, после чего она во что-то ударилась и резко остановилась. Схватив Финн за руку, Хилтс выскочил из машины и врезался прямо в груду капусты.

— Бежим! — заорал он.

Они поднялись на ноги и побежали прочь от обломков машины. Человек рядом с водителем возился с раздувшейся подушкой безопасности. Водитель вырвал-таки лезвие из шеи, но теперь отчаянно пытался зажать рукой рану, из которой хлестала кровь.

Финн и Хилтс мчались через рынок, натыкаясь на лотки и покупателей. Вслед им неслась ругань торговцев. Потом Финн услышала полицейский свисток и, на расстоянии, сирену.

Неожиданно воздух разорвал резкий звук выстрела из автоматического пистолета. Люди вокруг них на рынке запаниковали: некоторые попадали наземь, другие заметались. Щеку Финн обдало горячим воздухом, потом снова прозвучал выстрел.

— В метро! — крикнул Хилтс и потащил девушку к спуску в подземку, находившемуся в конце линии рыночных палаток.

Последняя из палаток была установлена впритык к парапету входа на станцию метро. Хилтс перемахнул через парапет. Финн последовала его примеру, приземлилась на ноги, чуть не покатившись по ступенькам и перепугав какую-то женщину и ее пуделя.

Прихрамывая после жесткого приземления, они двинулись по тоннелю, отделанному белой плиткой, нашарили мелочь, чтобы купить в автомате книжечку билетов, и протиснулись через пневматические турникеты, как раз когда поезд с грохотом въехал на станцию. Он остановился, они ввалились в вагон, тяжело дыша, сели, и тут Финн увидела, что их преследователь пытается без билета протиснуться между резиновыми накладками турникетов у входа на посадочную платформу.

Прозвучал сигнал отправления, и прорвавшийся-таки на посадку человек вскочил в шестой или седьмой вагон от того, где они сидели.

— Он вошел, — шепнула она Хилтсу.

— Я видел, — ответил он.

— Что нам делать?

— Я думаю.

— Думай быстрее.

Поезд покинул станцию и углубился в переплетение тоннелей. На каждом повороте колеса скрежетали, вагоны качало и поднимало. Они находились на первой и самой старой из линий парижского метро, и это чувствовалось.

— Он будет передвигаться вперед на каждой остановке, может быть, перебегать по два вагона сразу. Значит, у нас осталось три остановки, прежде чем он до нас доберется.

— Где это?

— А где мы вошли?

— По-моему, это место называлось «Сен-Манде».

— Какая ближайшая остановка?

Финн сверилась с картой над дверью.

— «Порт де Винсенн».

— Это пересадочная станция, то, что вы называете узловой?

— Нет.

— А какая следующая из них?

— «Насьон», — ответила она. — Через остановку.

— Будь готова сойти там. Нам нужно оторваться.

— А откуда взялся тот нож?

— Твой друг Симпсон дал мне его в машине, пока ты спала. Хитрая штучка, с выкидным лезвием. Сделано в Италии, по новейшей технологии. Он сказал, что у него два.

— Кто это был?

— Уж точно не Интерпол. Тот малый ляпнул что-то по-арабски, а другой тип его обругал.

— Я слышала.

Они въехали на станцию «Порт де Винсенн». Тонкая струйка пассажиров потянулась из вагона, потом в вагон. Прозвучал сигнал, поезд снова тронулся.

— Направляемся к двери, — сказал Хилтс.

Они поднялись и встали у выхода с правой стороны.

— L’autre côté, — проговорил пожилой человек в плаще и темно-синем берете.

Он курил вручную скрученную сигарету прямо под нанесенной по трафарету надписью на окне: «Курить воспрещается».

— Что он сказал? — спросил Хилтс.

— «Другая сторона», — перевела Финн. — Насколько я знаю французский. Думаю, он имел в виду, что на следующей остановке выход на другую сторону.

— Merci, — сказала она, улыбнувшись старику.

— Parle à mon cul, ma tête est malade,[18] — отозвался старик, сделав кислое лицо.

— Что он сказал? — спросил Хилтс.

— Думаю, ничего хорошего, — ответила Финн.

Поезд, громыхая, въехал на станцию, которая выглядела гораздо более современной, чем предыдущие, здесь было полдюжины тоннельных переходов. Они устремились в ближайший, прокладывая путь сквозь толпу прибывающих и убывающих.

— Куда мы направляемся?

Финн сверилась с указателем.

— На «Этуаль».

— Это где?

— Где Триумфальная арка.

— Откуда начали?

— Примерно.

Хилтс оглянулся через плечо Финн, шаря взглядом в толпе, высыпавшей на платформу.

— Видишь его?

— Пока нет.

Прозвучал сигнал прибытия поезда. Состав со скрежетом остановился, и двери вагонов разошлись в стороны, впуская и выпуская сотни людей.

— Вот он!

Финн углядела бородача в тонированных очках, который проталкивался на платформу. Кто-то заорал на него, но он лез вперед, игнорируя ругань. Хилтс подхватил Финн за локоть, развернул и потащил вперед к ближайшему вагону. Вскочив в поезд, девушка оглянулась и увидела, что двери плавно закрылись, отрезав преследователю путь назад. Когда состав тронулся, Хилтс увидел, как тот подносит к уху сотовый телефон.

— Он собирается вызвать подкрепление. Дело плохо!

— Мы не можем оставаться в поезде очень долго, — сказала Финн. — Может быть, нас уже ждут впереди.

Она посмотрела на карту над дверями. Будь бородатый человеком сообразительным, он догадался бы, что можно опередить их, проехав по Первой линии на одну остановку дальше, до станции «Бастилия», а потом перехватить, используя второстепенную Пятую линию, проходящую между «Бастилией» и южными станциями. Парижское метро, существовавшее более ста лет, было невероятно сложным, но зато столь разветвленным, что в городе, наверное, ни одно здание не находилось более чем в пятистах ярдах от подземки.

Понимая, что вызванная подмога, скорее всего, попытается встретить их на «Монпарнас-Бьенвеню», следующей большой узловой станции, где пересекались около полудюжины линий, они перешли на станции «Площадь Италии», где их враги вряд ли могли успеть устроить засаду, и сели на другой проезд. Согласно карте, до следующей узловой станции у них теперь оставались только две остановки, «Данфер-Рошро» и «Распай». Финн ничего не знала ни о том ни о другом месте, но оба находились близко от Монпарнаса, былого центра жизни парижской богемы, превратившегося в туристическую зону со множеством питейных заведений, каждое из которых преподносилось как излюбленный ресторан Ленина или любимый бар Хемингуэя.

— Выходим на следующей, — сказал Хилтс, и они снова подошли к дверям.

Поезд замедлил ход, потом остановился, и они, выйдя из вагона, двинулись по заполненной народом платформе. Когда поезд тронулся, Финн бросила взгляд на противоположную сторону путей и увидела удивленное выражение лица находившегося там человека — того самого, который затолкнул Финн и Хилтса в машину перед канадским посольством. На миг он замер, разинув рот, потом припустил к выходу.

— Скорей!

Финн с Хилтсом помчались к ближайшему выходу, игнорируя эскалаторы, взлетели по длинному лестничному пролету, добрались до верхнего вестибюля, пересекли его, пробежали под одной из трех выходных арок и через улицу, лавируя между машинами, выбежали к круглой площади, в центре которой высилась очередная огромная бронзовая конная статуя. Финн отстраненно подумала, что, должно быть, некогда в Париже было хоть отбавляй работы для кузнецов, мастеривших подковы.