Он сделал пробежку, обходя место, где упал Пеи, и не спуская глаз с аллеи. Нападающий захватил его врасплох. Перед Тинкаром, метрах в двадцати, возникла фигура человека с нацеленным ружьем. Он откатился в сторону, услышал удар пули о землю в нескольких сантиметрах от руки, его окатило осколками гравия, он выстрелил навскидку и снова откатился под защиту ствола. Сквозь ветви кустарника он заметил, как Хэнк перебегает аллею, но ветки помешали ему выстрелить. Он рванулся в другую сторону, увидел, как камешки взметнулись прямо перед ним в тот момент, когда он уже нырял в высокую траву.

Пять пуль против трех! К счастью, Пеи был всего-навсего любителем!

Тинкар пополз, стараясь не касаться скрывавших его веток, и вновь затаился.

»Он не очень точно стреляет, но умеет подкрадываться, подумал гвардеец. — Как ему удалось подобраться ко мне так, что я его не заметил?»

Справа он обнаружил канаву глубиной в полметра.

»Вот что значит хорошо знать местность! Но раз это сделал один, то же самое может сделать и другой. Но достаточно ли хорошо я знаю парк, чтобы издали обнаружить канаву? Ба! Попробуем!»

Он вернулся к аллее, где кончалась траншея, — ее продолжала узкая труба, через нее невозможно было пролезть. Тинкар достал из кармана носовой платок, стараясь не шуметь, разорвал его на полосы, привязал получившуюся веревку к ветке, вернулся в канаву и слегка дернул за конец. Куст качнулся, словно его кто-то ненароком задел. Ничего. Он ждал, время от времени дергая за конец веревки. Потянулись долгие минуты…

Близкий выстрел заставил его вздрогнуть. Он поднял голову, не целясь, выстрелил в сторону дымка. Тишину разорвал вопль боли. Он привстал на локтях и тут же ощутил толчок в плечо, звук выстрела он услышал уже позже.

»Идиот! Полный идиот! Попасться так глупо!»

Теплая липкая кровь текла по левой руке. Он слегка пошевелил плечом, скривился от боли.

»Кость не сломана, пуля прошила только мышцы», — подумал Тинкар и быстро отполз в сторону, каждое мгновение ожидая увидеть лицо Хэнка и направленное на себя ружье. Через несколько метров он остановился, обернулся, прислушался. Все было тихо, только что-то легко шуршало далеко позади. Он снова пополз вперед, не желая, чтобы раненая рука затекла, добрался до края парка, оказался рядом с прозрачной стеной. Два галактианина невозмутимо смотрели на него. Один из них указал на кровавое пятно, расплывавшееся на куртке. Тинкар улыбнулся и продолжил путь вперед.

Что-то остановило его у поперечной аллеи. Он задумался. У Хэнка осталась всего одна пуля, а у него было еще четыре. Если он вынудит Хэнка выстрелить, тот окажется в его милости. Он осторожно снял куртку, ощупал рану — глубокую борозду в дельтовидной мышце. Кровь продолжала течь, но в том положении, в каком он находился, Тинкар не мог перевязать рану, не обездвижив руку.

Он посмотрел направо, вдоль аллеи. Никакого движения. Тогда землянин осторожно выкопал носками ног ямочки для упора, крепко уперся в них, потом рванулся в пустое пространство, нырнул, покатился и исчез в траве. Ни один выстрел не прозвучал ему вслед, и он пожалел об этом. То, как он пересек аллею, не давало его противнику особых шансов на точный выстрел. Он просто разбазарил бы последний патрон.

Тинкар двинулся вдоль стены и почти добрался до места своего старта. Позади прозрачного барьера стояла Анаэна и презрительно смотрела на планетянина. Он пожал плечами, скривился от боли, улегся позади густого кустарника, в котором было отверстие наподобие бойницы, и решил ждать.

Инстинкт солдата вовремя заставил его обернуться. Девушка позади него жестикулировала, показывая пальцем на его укрытие. Она застыла, увидев, что он смотрит на нее, и с беспечным видом удалилась.

»Скотина! Показала меня другому!»

Его охватил гнев, холодный, отрезвляющий. Такова была лояльность галактиан! Вдруг ему все стало понятно! Орена спровоцировала ссору, а эта завершала работу! Но раз она подавала сигналы Хэнку, тот должен был быть неподалеку. Тинкар решил покинуть свой наблюдательный пост и с трудом отполз в сторону. Мышцы затекли, а плечо болело. Метрах в тридцати колыхнулся кустарник. И тогда, поставив все на кон, он вскочил, прыгнул, перевернулся в воздухе и, уже падая, выстрелил сам по фигуре, мелькнувшей среди ветвей. Потом лейтенант тяжело встал и направился к кусту, держа карабин наготове. Хэнк лежал на земле. Тинкар перевернул его ногой. Тот был мертв, пуля попала ему прямо в лоб.

— Повезло, — громко сказал он. — А все равно, у меня оставалось еще три пули.

Ничего не опасаясь, он направился к месту, где, как ему казалось, давным-давно упал Пеи. Конечно, китаец упал недавно — вся дуэль длилась не более двух часов. Он довольно быстро обнаружил китайца: тот, свернувшись калачиком, лежал на земле и стонал. Его оружие валялось в нескольких шагах. Тинкар опустил дуло карабина, но почему-то его охватила нерешительность, и он яростным жестом выбросил патроны из патронника. Потом наклонился и осмотрел раненого: пуля пробила живот.

»Если врачи быстро не явятся за ним, ему конец, — подумал он. — Жаль такого художника!»

Тинкар повернулся к двери. Группа галактиан стояла вокруг трупа Хэнка. Он не увидел среди них ни Орены, ни Петерсена, только рыжая девушка из библиотеки застыла в нескольких метрах от него, бледная как смерть. Он схватил убитого за воротник и поволок тело за собой. Кто-то хотел вмешаться в происходящее, но Тинкар бросил такой убийственный взгляд, что человек опустил голову и промолчал. Из последних сил он доволок труп до рыжеволосой девушки и бросил его к ее ногам.

— Держи своего самца, — намеренно грубо процедил он.

Она побледнела еще больше.

— Теперь я знаю лояльность твоего народа!

Она уставилась на него сверкающими глазами, и он против воли восхитился ею.

»Она прекрасна, как пантера!»

— Вы донесете на меня? — спросила девушка.

— А что случится?

Она покачнулась и безжизненным голосом ответила:

— Меня выбросят в космос.

— Племянницу технора?

— Вы не знаете Тана!

Он вдруг пожалел ее.

— Я ничего не скажу. Вы своими жестами больше помогли мне, чем ему!

— Я полагаю, что вы ждете от меня признательности? Если раньше я вас презирала, то теперь ненавижу!

— А мне какое дело?

Он развернулся на пятках и направился к выходу. У выхода его ждали Орена, Петерсен, несколько галактиан и прево.

— Тинкар, это было великолепно! Вы прикончили их обоих. — Лицо химика сияло.

— Нет, только одного, — устало откликнулся землянин. Пеи ранен, но, если вы сейчас же не отправитесь за ним, он не выживет!

— Почему вы его не добили? — спросил прево. — Обычаи требуют…

Тинкар взорвался:

— Пусть вас унесут все дьяволы Пространства, вас и ваши обычаи! Плевать мне на них, для меня они ничего не значат! Одна из ваших девок придумывает свару, чтобы заставить меня сражаться сразу с двумя галактианами! Ну что ж, я прикончил одного из них, но не собираюсь убивать второго! Убивайте его сами, если желаете, а меня оставьте в покое!

— Тинкар, не бросайся словами, — прошипела Орена, глаза ее сверкали от ярости. — Я ничего не затевала, и я не девка!

— Ах так! Почему же ты вела себя как девка по отношению ко мне и к остальным? Ты попыталась убить меня с помощью Хэнка и Пеи!

— Я! Я была готова вызвать их на дуэль в том случае, если бы они убили тебя!

— Это правда, Тинкар, — вмешался в разговор Петерсен. — Я не думаю, что Орена причастна к этой дуэли. Хэнк повсюду заявлял о том, что бросит тебе вызов и прикончит тебя или выбросит в космос как труса. Орена едва его знала. Вероятно, именно он и завел Пеи. Пеи хороший парень, но он наделен чувством доисторической ревности!

Тинкар вдруг почувствовал опустошенность.

— Как мне все опостылело. Я ничего не понимаю в ваших чувствах и рассуждениях. Оставьте меня одного!

Он вернулся домой, тяжело уселся в кресло, истощенный нервным напряжением и потерей крови. Дверь, которую он забыл запереть, распахнулась, и вошла Орена. Он поднял на нее глаза и мрачным голосом спросил: