В это время она находилась в Англии, сбежав из Лох-Левена, где находилась в заключении, и проиграв битву при Лэнгсайде. Она была вынуждена, как говорили, по-глупому перейти границу, чтобы, спасаясь от шотландских помещиков, отдать себя в руки Елизаветы.

— Наша властолюбивая леди в плену, — сказал с удовлетворением Джейк. — Теперь о ней позаботятся.

Но было похоже, что она также опасна в Англии, как и в Шотландии. Была найдена шкатулка, в которой находились письма, написанные ею Босуэллу. Некоторые считали, что это подделка; но если они были подлинными и действительно написаны ее рукой, то она являлась преступницей, нарушившей супружескую верность, и убийцей.

За нашим столом велись споры о подлинности этих писем из шкатулки. Я, до некоторой степени, чувствовала тревогу. Обри Эннис был осторожен, но Алиса горячо настаивала на том, что они были поддельные. Джейк, который видел во всех папистах самых худших преступников, был уверен, что Мария писала письма, что она изменила с Босуэллом, когда была замужем за Дарнлеем, и что она приложила руку к убийству.

— Она враг нашей королевы и страны, — заявил он. — Чем скорее ее голова расстанется с телом, тем лучше.

Я обычно пыталась изменить тему разговора. Я слышала, что появилась неизвестная азартная игра. Она получила название лотерея.

— Каждый получает номер, — пояснял Эннис, — так я слышал. Выигрывает тот, у кого счастливый номер.

— Говорят, — продолжала я, — что продажа билетов идет день и ночь с января по май.

— Если призы будут стоящие, то участие в ней примут многие.

— Лотерея, — сказала я. — Как бы мне хотелось участвовать в ней!

Но долго говорить о лотерее мы не могли, это было ново и трудно, и беседа возвращалась к той, у кого, казалось, была способность привлекать несчастья и приверженцев и сеять раздоры в семьях.

Графы Нортамберленда и Вестморленда подняли восстание на Севере, но это кончилось ничем. В этой затее полетели головы. И многие еще последуют, несомненно, за ними в последующие годы, потому что несчастья будут всегда, пока жива королева Мария.

После такого разговора Джейк часто выражал свои подозрения, что наши соседи — тайные паписты, и я всегда боялась, что может случиться несчастье.

Я снова забеременела.

— Если ты не родишь мне сына в этот раз, — сказал Джейк, — я закую тебя в кандалы и заставлю ходить по одной половице.

Я засмеялась. У меня было чувство, что на этот раз все обойдется.

Джейк собирался отправиться по делам в короткое плавание в Саутгемптон и предложил взять мальчиков. Он ничего не сказал мне, а прошел в классную комнату, где они занимались, и сообщил им о своем намерении. Карлос и Жако бурно радовались. Я не могла представить реакцию Роберто.

Я набросилась на Джейка, когда он вернулся в нашу спальню.

Я сказала:

— Что это за путешествие, о котором я слышала?

— Короткое. Я хочу дать мальчикам возможность почувствовать вкус моря.

— Возьми Карлоса и Жако.

— Я возьму также и твое отродье.

— Ты не сделаешь этого.

— Ты теряешь разум из-за этого мальчишки. Ты хочешь, чтобы он вырос ни на что не годным?

— Он и так хорош. Он может заставить опозориться твоих ублюдков в классной комнате.

— Классная комната! Кого волнуют классные комнаты! Этому мальчику нужны нагрузки.

— Позволь мне воспитывать моего сына так, как я хочу.

— Он живет под моей крышей. Поэтому он не будет позорить меня своим хныканьем.

Он рассмеялся.

Карлос и Жако не являлись на занятия. Они постоянно носились вокруг дома. Были слышны их пронзительные голоса: «Эй, эй, капитан! Когда мы отправимся в море? Мы ждем прилива, капитан».

Джейк смеялся над ними, шлепал их, дергал за волосы и подшучивал. Они с обожанием смотрели на него.

Я сказала: «Они будут такими же, как ты, когда вырастут».

Наступил день, когда они должны были отплыть. Ничего больше не было сказано о том, пойдет ли Роберто. Я обещала ему, что он останется.

Они отплывали ночью, ветер был благоприятный. Они не собирались отсутствовать слишком долго. Джейк сделает свои дела в Саутгемптоне и вернется. Это будет школой для мальчиков, сказал он, так как был уверен, что Карлос и Жако собираются в море.

В полдень Карлос и Жако попрощались со мной и отбыли на корабль. Дженнет, Ромелия и я стояли на берегу и махали им.

Я вернулась в дом, довольная тем, что спасла Роберто от сурового испытания, которое он считал невыносимым.

«Вздыбленный лев» ушел ночью. Я наблюдала за его отплытием из моей спальни и улыбалась, представляя возбуждение мальчиков и гордость Джейка за них.

Мне следовало предполагать, что Джейк перехитрит меня. Я узнала от Дженнет, что он привез Роберто на борт раньше.

Роберто вернулся, ничуть не пострадав от этого приключения, а я поругалась с Джейком.

Он посмеялся надо мной:

— В чем дело, это пошло мальчику на пользу. Из него никогда, в отличие от Карлоса и Жако, не получится моряк. Ей-Богу, такими мальчишками может гордиться мужчина.

Стояло жаркое лето, и мне в моем состоянии было тяжело. Ребенок, более подвижный, чем Роберто, часто давал о себе знать. Что еще можно было ожидать от ребенка Джейка!

Джейк опять ушел в короткое плавание — на этот раз в Лондон, где королева выразила желание встретиться с ним. Он вернулся домой в приподнятом настроении.

— Что за женщина! — кричал он. — Она строго разговаривала со мной о морских пиратах, таких же, как я сам. Мы стали причиной осложнений с королем Испании, сказала она. Мы грабили испанцев, а она не может терпеть разбой. И все время, пока она говорила, ее глаза сверкали.

— Она получает часть сокровищ, которые ты привозишь, — сказала я.

— Это так, и она об этом помнит. Она захотела поговорить со мной без свидетелей. Она улыбалась мне и дала понять, что одобряет то, что я делаю, очень даже одобряет. Но в этот раз было необходимо обмануть испанцев. «Подождите, мой добрый капитан. Придет день…»— сказала она и велела уйти… что я и сделал. Чем больше испанцев я побью на море, чем больше сокровищ привезу в Англию, тем больше ей это понравится. Что ж, Кэт, ей нравятся ее морские разбойники, и она дала мне понять, что капитан Джейк Пенлайон, вне всяких сомнений, один из них.

Он не переставал говорить о королеве.

— Когда она родилась, — сказала я, — поднялся большой шум, потому что это был не мальчик. Говорят, что Анна Болейн никогда бы не лишилась головы, если бы Елизавета была мальчиком. Хотя был бы он лучшим правителем?

Джейк признал, что не было и не будет нигде в мире правителя, который бы сравнился с нашей королевой Елизаветой.

Комната для родов была приготовлена, и мне оставалось только ждать. Это произошло легко. Я проснулась утром и обнаружила, что ребенок вот-вот родится. Повивальная бабка была уже в доме. Она жила здесь почти две недели, так сильно нам хотелось, чтобы? все обошлось благополучно.

Ранним полднем августовского дня 1570 года ребенок родился.

Я лежала усталая, и вдруг радость неожиданно наполнила меня, так как я услышала крик — крик здорового ребенка.

Я закрыла глаза. Мне ЭТО удалось. Мой ребенок был жив и здоров.

Вошла повивальная бабка, и вместе с ней Джейк. Я улыбнулась ему, но тотчас же увидела на его лице полное разочарование, перешедшее в ярость.

— Ребенок..? — начала я.

— Девчонка! — закричал он. — Всего-навсего девчонка!

После этого он вышел. Я сказала повивальной бабке:

— Принеси мне ребенка.

Она принесла его и положила мне на руки. Мне понравилось ее маленькое красное сморщенное личико. С той минуты, как я ощутила ее в своих руках, она стала мне нужна такой, какой она была.

Джейк пребывал в мрачном состоянии. Он был так уверен, что родится мальчик. Я знала, что он рисовал себе картины воспитания ребенка, который будет похож на него, и как он возьмет его с собой в море. Он хотел этого мальчика так, как редко чего-нибудь желал.